– У вас пораженческое настроение, отец мой, – возразил Даг, наливая себе стакан воды. – Я-то полагал, что с демонами следует бороться изо всех сил, а типа, способного искромсать внутренности молодой женщины, иначе как демоном и не назовешь, разве не так?

Отец Леже назидательно поднял указательный палец:

– Вы смеетесь надо мной, господин детектив. Вы принимаете меня за престарелого маразматика, но поверьте, я говорю от всего сердца: вы стоите на пороге чудовищных неприятностей. «Frequentechien,oukatropepice»[50] .

– Я знаю.

Даг задумчиво сполоснул под краном стакан. Отец Леже, без сомнения, прав. За примером далеко ходить не надо: мисс А.X. Кто мог послать ее по его следу, если не убийца? С другой стороны, откуда убийца знал, что Даг начал расследование? Неужели он всегда был в курсе того, что происходит на острове? После стольких лет? Еще одно предположение: вдруг Даг его уже встретил?

Отец Леже зажег контрабандную кубинскую сигару и блаженно стал сосать ее.

– Не желаете ли? Не хочется богохульствовать, но эти «Монтекристо» воистину божественны…

– Я хочу быть уверен в одном, – прервал его Даг.

– Прошу вас.

– Вы можете мне поклясться, что никогда не слышали на исповеди ничего, что имело бы отношение к этому делу?

Прежде чем ответить, отец Леже выпустил крупный завиток дыма:

– Я не имею права клясться, но готов дать вам честное слово.

Даг вновь перечел краткий отчет доктора Леона Андревона. К счастью, этим делом занимался не Джонс, иначе, вполне вероятно, он и здесь ничего бы не заметил. «Так, повешенная женщина, еще одна, такова жизнь, разрешение на захоронение, оп-ля, пиф-паф, несите следующую». Должно быть, у этого Джонса вместо мозгов формалин. Ладно, какой смысл попусту резонерствовать.

Даг взглянул на часы.

– Я попытаюсь поспать час-другой. Вы не собираетесь ложиться?

– Я сплю мало. У меня бессонница. Обычно я читаю, пока не засну в кресле… За меня не беспокойтесь. Устраивайтесь в спальне.

– Спасибо. Я в самом деле очень признателен вам за помощь.

– Ну-ну, не говорите глупости. Это вы помогаете мне избавиться от рутины и скуки. Если собираетесь сразиться с драконом по имени Луиза, советую хорошенько отдохнуть.

Дагу оставалось лишь согласиться и прикрыть дверь. Ему показалось, что в глазах священника блеснуло лукавство.

Комната была обставлена весьма скромно: раскладушка, заправленная белым покрывалом, маленький ночной столик, сосновый шкаф, возле окна стол и стул. На столе у стены лежала стопка книг: несколько томиков по теологии, «О природе вещей» Лукреция, латинская грамматика, жизнеописание святой Терезы. И никакого порнографического журнала, спрятанного под стопкой.

Стащив ботинки и поставив маленький походный будильник на 2.30, Даг, не снимая одежды, вытянулся на раскладушке. Чтобы заснуть, он смотрел на белые стены, не видя их, стараясь изгнать из головы любые образы. Мужчина, преследовавший одиноких женщин лет тридцати, душил их и мучил, не оставляя следов, безмолвный и стремительный, как волк, хищник, который сумел замаскироваться на долгие годы, если только он уже не умер. Но А. X.? Откуда взялась эта женщина, посланная убить самого Дага? Может, она совершила ошибку? Может, перепутала мишень? Мало вероятно. Тогда что? Что, что, что… Вопросы цеплялись один за другой, как вагоны поезда, они проносились, бесконечно бормоча что-то монотонное. Поезд, несущийся по голым равнинам к неизвестной цели.

Фрэнки Вурт, тяжело дыша, приподнялся на локтях. Белокурая девица, лежавшая под ним на животе, ритмично стонала, убедительно изображая страсть. Не переставая энергично двигать бедрами, он зажег сигарету и глубоко вдохнул дым. В целом неплохой вечерок. Два придурка получили по заслугам. К тому же с ним связался Васко Пакирри. Похоже, предстоят любопытные деловые переговоры. Старый Дон Морас, на которого работает Фрэнки, впадает в слабоумие. Еще немного, и он окончательно потеряет контроль над контрабандой кокаина. У Пакирри имелись определенные амбиции, он уже видел себя в роли его наследника. Фрэнки должен хорошенько подумать, прежде чем выбрать, к какому примкнуть лагерю в этой войне банд, обещавшей быть безжалостной и кровавой. Необходимо следовать за своей звездой.

В порыве энтузиазма он крепко всадил девице, она вцепилась в подушку, так громко завопив «да, да, да», что Фрэнки захотелось размозжить ей голову о стену.

– Shut up, you, dirty bitch![51]— вскричал он, резко схватив ее за волосы. – Shutup!

Она немедленно замолчала.

– Heelgoed, — прошептал Фрэнки, ослабив хватку. – Ладно, – пробормотал он снова, уже для самого себя. Так, пока все шло прекрасно. Он трахал мир, как трахал сейчас эту шлюху, и горе тому, кто попытается встать у него на пути.

Даг подскочил на постели. В ночи раздавался дребезжащий звук будильника. Он нажал на кнопку, и звонок затих. В конечном счете ему удалось немного поспать. Он поднялся, открыл дверь и на цыпочках прошел через кабинет. Отец Леже похрапывал в своем кресле с открытой книгой на коленях.

Дул легкий ветерок, сверкали звезды. Даг запустил руку в волосы и, завидев на пути фонтанчик, ополоснул лицо и прополоскал рот. «А теперь кто кого, дорогая Луиза», – подумал он, улыбаясь.

Безмолвный дом белел в темноте, в глубине сада. Даг уселся на уже знакомую ему груду старых покрышек и принялся ждать. Вокруг было тихо. Под понтонами плескалась вода, где-то злобно мяукнула кошка, что-то мелькнуло в зарослях папоротника. Даг с трудом боролся с искушением закурить. Ровно в три дверь приоткрылась, и с крыльца скользнул тонкий силуэт.

– Вы здесь? – прошептала Луиза, стараясь отыскать его взглядом в темноте.

Вместо ответа Даг вытянул руку и схватил женщину за запястье. Она отпрянула, словно от прикосновения змеи, и отдала ему толстый конверт.

– Вот ваши письма. Вы спите в доме священника?

– Коль скоро не имею возможности спать с вами…

– Оставьте пакет там. Я заберу его днем, – ответила она, не отреагировав на его реплику. – А теперь убирайтесь! Мне пора возвращаться.

– Как любезно с вашей стороны! А прощальный поцелуй?

– Обойдетесь! Должна вам сказать, что вы сильно ошибаетесь на мой счет. Я не из тех идиоток, которых вы, наверное, привыкли коллекционировать и складывать штабелями. И не смейте здесь шастать, а то я скажу Франсиско, и он вам задницу надерет.

– Славная дедовская традиция, я полагаю? Луиза, мне бы хотелось снова вас увидеть.