Она содрогнулась, представив, как дед вошел бы в комнату и обнаружил их, обнаженных в постели. Нет, лучше умереть!

Раздался стук в дверь, и она подпрыгнула от неожиданности.

— Эвелин?

— Да? — она так нервничала, что дрожал голос. Хотя Эвелин уже оделась, она не спешила открывать дверь, боялась увидеть его. Как он будет теперь к ней относиться?

— Уже половина восьмого, нужно идти… У меня сегодня трудный день. — Марк помолчал, а потом быстро спросил: — У тебя все в порядке?

— Да, — прошептала Эвелин.

— Ты снова смущаешься. — Марк улыбнулся. — Мне не хочется уходить, но я должен. Эвелин, ты отвлекаешь меня от работы. Приеду вечером поговорить с Тимоти, и мы отведаем на ужин что-нибудь вкусное. Я закажу в ресторане столик. Можешь сама сказать дедушке, что мы помолвлены, или, если хочешь, подожди до вечера. — Марк сделал паузу, потом тихо добавил: — Пожалуйста, надень зеленое платье, в котором я впервые увидел тебя. Ты в нем неотразима.

Эвелин услышала удаляющиеся шаги по лестнице, открылась и закрылась входная дверь, потом послышался звук открываемой дверцы. Заурчал мотор, и лимузин уехал.

Тэлворт действительно хочет на ней жениться и скажет об этом дедушке! Эвелин от счастья, наверное, могла бы летать. Она прижала ладошки к раскрасневшимся щекам, впервые за последнее время благосклонно взирая на свое отражение в зеркале. Марк ее любит, действительно любит, иначе зачем ему на ней жениться?

Эвелин продолжала изучать свое лицо. Почему он выбрал меня? Мог жениться на любой женщине мира… Почему на мне? Почему не на женщине, похожей на Валери — опытной, изысканной даме, элегантной и деловой…

Эвелин усмехнулась. Если она не может прийти в себя от изумления, то что будут думать остальные? Валери… Девушке стало не по себе при мысли о реакции кузины.

Валери не могла простить ей браслет и серьги. Завидовала, потому что знала, что когда-нибудь Эвелин унаследует состояние Макферсона! Но право называться миссис Марк Тэлворт являлось для Валери жизненно важным.

Она меня возненавидит. Эвелин стало не по себе при этой мысли.

А как насчет дедушки? Что он подумает? Нет, она не сможет сказать ему об этом, пусть это сделает Марк.

Эвелин услышала, как у дома затормозило такси… Этот звук невозможно спутать ни с чем другим, так пели только лондонские такси. Девушка снова подбежала к окну. На сей раз это был действительно дедушка. Он вышел из машины, расплатился с водителем и, осторожно ступая, направился к дому.

Внучка уже встречала его в прихожей.

— С тобой все в порядке? — почти хором спросили они друг друга и рассмеялись.

— Все нормально, — сказал Тимоти. — На улицах полно снега, но сегодня уже не так холодно.

— Ты завтракал?

— Выпил кофе и съел кусочек тоста у Мертонов. Валери ночевала у тебя?

— Нет, но прошлой ночью кое-что произошло… — Пришлось рассказать деду о попытке ограбления, к сожалению, это скрыть не удастся.

Как и следовало ожидать, Тимоти пришел в ужас.

— Ты говоришь, полиция не удосужилась приехать?

— Ну, ничего же не пропало, и грабитель убежал…

Старый джентльмен тут же позвонил в полицию. Он выразил свое возмущение и потребовал прислать кого-нибудь немедленно, поскольку не намерен терпеть беспорядок в своем доме.

Пришла Милли, и хозяйка рассказала ей о визите грабителя, предупредив, чтобы маленькая комнатка наверху до прихода полиции оставалась на замке.

— Полиция приедет через час-два, — сказал Тимоти. — Милли, вы пробудете здесь весь день, не так ли? Позвоните стекольщику. Как только полиция осмотрит комнату, снимет отпечатки пальцев и все прочее, следует вставить новое стекло в фонарь на крыше. Но вы на всякий случай спросите разрешения у полиции, хорошо?

Тимоти озабоченно посмотрел на часы.

— Нам пора, иначе опоздаем.

Эвелин предложила вызвать такси, поскольку садиться за руль в такую погоду нежелательно. Однако дед буркнул, что сегодня он достаточно долго катался на такси, и с него довольно.

По дороге к гаражу Тимоти заметил:

— Как хорошо, что Тэлворт был с тобой, когда в наш дом залез грабитель!

У Эвелин по спине пробежал холодок. Ну вот, начинается: вопросы, догадки… Она пожала плечами, стараясь выглядеть абсолютно спокойной.

— Да, мне повезло. Будь я одна, перепугалась бы до смерти.

— Не понимаю, почему ты не позвонила Валери… Тем более после того, как кто-то пытался залезть в дом. Не следовало оставаться одной ночью.

— Я была не одна, — как можно беспечнее сказала Эвелин, старательно избегая смотреть деду в глаза. — Мистер Тэлворт оставался со мной до утра.

Тимоти потерял равновесие и чуть не упал. Остановившись, чтобы перевести дух, Тимоти не удержался и тихо выругался.

— Что ты такое говоришь? Остался на ночь? — дед не верил своим ушам.

— Он спал в комнате для гостей, — прошептала внучка.

Тимоти смотрел на нее негодующе.

— Нужно было сказать об этом, когда я звонил.

— Не хотелось тебя волновать по пустякам.

— Это не пустяк! Девушка из приличной семьи не может оставаться ночью наедине с мужчиной, пойми это! Ну хорошо, ты не хотела меня волновать, но почему не стала звонить Валери?

— У нас в последнее время испортились отношения.

В молчании они сели в машину, дед, хмурясь, ждал, когда прогреется мотор.

— Мне казалось, что вы с Валери друзья.

— Мне тоже так казалось, но… После Рождества я поняла, что она мне завидует и ревнует. Когда ты подарил мне бабушкин браслет и серьги, она уже не могла сдерживаться. Ей так хотелось получить фамильные драгоценности, а когда поняла, что они ушли у нее из-под носа навсегда, начала говорить разные гадости…

Машина медленно пробиралась по улицам. Дорогу посыпали песком, и кое-где снега уже не осталось благодаря интенсивному движению. Тимоти напряженно смотрел вперед, но думал о словах внучки.

— Я предупреждал, какая Валери на самом деле, — тяжело вздохнув, наконец заметил он. — Жаль, моя дорогая, что ты в ней разочаровалась. Но все равно, следовало позвать ее. Доброе имя важнее неприязни.

Тимоти остановился, увидев красный сигнал светофора, и начал барабанить пальцами по рулю. Потом не выдержал:

— Спаси нас господь! Эвелин, ты понимаешь, что могут болтать об этом люди, если хоть одна живая душа…

Девушка порозовела.

— На дворе двадцатый век, дедушка! Викторианские обычаи и привычки канули в Лету. Кому какое дело?!

Тимоти с раздражением, в котором, однако, сквозило сожаление, посмотрел на представительницу нового поколения.