были в крови – левая больше, чем правая. На безымянном пальце левой руки Тома Хоу я увидел след от кольца. Я сделал себе мысленную пометку осмотреть его кисти рук непосредственно перед вскрытием. Но пока криминалист завернул их в бумажные пакеты и примотал скотчем к запястьям. Это делается для того, чтобы избежать изменения следов при транспортировке трупа в отдел судебно-медицинской экспертизы, ведь это приведет к искажению результатов баллистической экспертизы. Так делают всякий раз, когда преступление совершается при помощи огнестрельного оружия: процедуру проделывают не только с трупами, но и с подозреваемым.

На хлопковой рубашке в клетку Хоу, лежавшей рядом с телом, в области груди имелось почти круглое, по краям черное, отверстие в ткани размером около 1 сантиметра – пулевое отверстие. Предмет одежды был весь в крови.

Позже техники-криминалисты вырежут кусок рубашки примерно 20 на 20 сантиметров вокруг этого места. По состоянию ткани можно определить приблизительное расстояние выстрела. Однако для этого эксперту-баллисту необходимо как орудие убийства, так и понимание типа патронов. Только тогда специалисты по баллистике смогут на основании анализа интенсивности и распределения пороховых частиц и дыма установить с точностью до нескольких сантиметров, с какого расстояния был произведен выстрел.

С этой целью в баллистической лаборатории производятся так называемые сравнительные выстрелы с разных расстояний по максимально похожей мишени – в данном случае это хлопчатобумажная рубашка, подобная той, которую носил Том Хоу.

Позади каждой мишени в пулеуловитель уложено несколько слоев пластиковых блоков, которые сразу останавливают кинетическую энергию пуль. Образовавшийся пороховой дым собирают при помощи пленки и исследуют с помощью рентгенофлуоресцентного анализа и сканирующего электронного микроскопа. Последующее сравнение с уликами, относящимися непосредственно к преступлению, позволяет сделать вывод о том, с какого расстояния был произведен выстрел.

Между ног и под ягодицами покойника лежали еще бумаги и несколько предметов одежды. Среди прочего, второй ботинок Тома Хоу и его куртка. На куртке крови не было, как и каких-либо повреждений, за исключением того, что все внутренние карманы тоже были вывернуты наружу. Во время ее обыска Том Хоу, скорее всего, был не в куртке.

Карманы брюк вывернул наружу предположительно именно преступник, потому что это заметили и медики, прибывшие на вызов. Однако они не могли ответить точно, как предметы одежды, лежащие под телом Тома Хоу, попали туда – во время вызова или еще до него. Анализ бумаг Тома Хоу, лежавших на полке, был очень показателен и, казалось, подтверждал теорию об убийстве с целью ограбления. Согласно расходному кассовому ордеру из американского банка, Том Хоу днем за сутки до преступления снял в банке 5000 долларов США наличными. Сейчас денег не было обнаружено.

На хлопковой рубашке в клетку Хоу, лежавшей рядом с телом, в области груди имелось почти круглое, по краям черное, отверстие в ткани размером около 1 сантиметра – пулевое отверстие.

В остальном поиск улик принес одно разочарование. На сиденье удалось обнаружить лишь несколько фрагментов отпечатков пальцев и отпечаток ботинка. Но кому они принадлежали и имели ли они какое-либо отношение к преступлению, еще предстоит выяснить. Как вы можете себе представить, это очень трудное предприятие, ведь в купе поезда бывает множество людей. Однако куда более интересной уликой оказалось золотое обручальное кольцо, найденное перед купе. На внутренней стороне были выгравированы инициалы жены Тома Хоу и дата свадьбы. В отличие от рук покойника, на кольце крови не было.

Требования к вскрытию тела по инициативе следствия четко регламентированы положениями Уголовно-процессуального кодекса. Оно проводится обычно по распоряжению суда или прокуратуры двумя врачами, один из которых обязательно должен быть судмедэкспертом или заведующим судебно-медицинским институтом. При вскрытии может присутствовать представитель прокуратуры.

Но вскрытие проводится не только в случае убийств. Его могут назначить и тогда, когда человек умирает при невыясненных обстоятельствах и перед полицией стоит задача выяснения причины смерти. Но готовность прокуратуры тратить деньги на вскрытия, к сожалению, в век кризиса неуклонно снижается по всей стране. По этой причине все больше судебно-медицинских учреждений становятся жертвами сокращений, а преступления, несчастные случаи и самоубийства продолжают оставаться нераскрытыми. Я боюсь, сейчас это происходит чаще, чем когда-либо.

Вскрытие трупа в отделении судмедэкспертизы с годами стало для меня рутиной. Но всякий раз меня одолевает гнетущее чувство. Смерть ощущается здесь повсюду. Она просто здесь живет. Но больше всего в помещениях судебной медицины меня впечатляет характерная смесь запахов смерти и чистящих средств. Иногда они сладкие, а иногда как испорченное мясо. Запахи, которые бесповоротно врезаются в сознание. Я к этому уже привык.

Но так было не всегда. Я до сих пор хорошо помню, что во время своих первых вскрытий всегда носил с собой небольшой флакон духов и держал его перед носом так, чтобы никто не видел. Тем не менее трупный запах перебить не удавалось. Он застревал в носу, во рту, в волосах и одежде, так что иногда от него не помогали избавиться даже огромная горсть острых леденцов с лакрицей и долгий душ. Как будто этот запах становился частью меня.

Зал, где проводятся вскрытия, напоминает операционную: яркий свет, пол и стены выложены белой плиткой. Стерильная чистота. Я часто стоял за столом для вскрытия из нержавеющей стали: не только в качестве детектива по расследованию убийств, но и дважды в качестве стажера – в течение нескольких недель в Институте судебной медицины я готовился приступить к исполнению своих обязанностей в отделе по расследованию убийств в качестве профайлера.

С 6 часов утра я вместе с ассистентом начинал вскрывать трупы в рамках внесудебных вскрытий. Я направлял скальпель по так называемому Y-образному разрезу – от обоих плеч до грудины и оттуда вертикально к лобку, минуя пупок, препарировал кожу и жировую ткань, затем плоскогубцами разъединял ребра и, наконец, вынимал органы умершего из грудной и брюшной полостей для дальнейшего их обследования судебно-медицинским экспертом. После определения причины смерти мы помещали органы обратно в полости тела. Я зашивал тело покойника, обмывал его и помещал в морозильную камеру, температура в которой всегда составляет четыре градуса.

С 6 часов утра я вместе с ассистентом начинал вскрывать трупы.

Такая стажировка может показаться необычной для детектива, но эти знания помогают мне в работе увидеть вблизи физические признаки смерти.

Во время вскрытия трупа пассажира вагона мы увидели классические следы передачи крови, так называемые контактные следы, на обеих руках. Это могло быть вызвано тем, что Том Хоу прикасался к кровоточащей ране или к окровавленной рубашке. Но это открытие не было столь уж важным, так