– Как обычно! – усмехнулся Адальбер. – Агент должен был целовать вам ноги!

Техасец наградил своего бывшего соперника суровым взглядом:

– Человек обязан делать то, что нужно, если хочет получить результат!

– Агент отлично поработал! – снова заговорил профессор, который терпеть не мог, когда его прерывали. – В течение двух дней мы осматривали дома в Лугано. Сначала мы посмотрели два особняка, которые агент хотел продать, но, как вы догадываетесь, они нам не подошли. Тогда я заговорил о «некой вилле Маласпина», чью красоту, местоположение и так далее нам хвалили. Агент посмотрел на нас почти с ужасом и сказал, что ее никогда не выставляли на продажу, что она принадлежит одному семейству испокон веков, и в любом случае, даже если бы эту виллу продавали, он бы отказался ею заниматься, потому что особняк проклят! Мы спросили, откуда такие сведения, и агент ответил, что эта репутация появилась не вчера!

– Это старый трюк, направленный на то, чтобы избавиться от любопытных, – сказал Альдо, наполняя подставленный бокал. – Самое удивительное, что это почти всегда срабатывает! Иногда страх превращается в «изюминку» для эстетов, которые ищут сенсации. Случается и так, что смельчак потом покидал свое приобретенное жилище ночью и бегом, в пижаме и с ужасными криками!

– Вы верите в привидения, вы, Морозини? – удивленно спросил Уишбоун.

– Рискую вас разочаровать, но да!

– Вы их уже встречали?

– О да! С этим не нужно шутить!

– И он прав! – поддержал его профессор. – Это я вам говорю…

Адальбер счел нужным вмешаться:

– Прошу вас, профессор! Отложите лекцию на потом, и давайте вернемся к вилле Маласпина. Вы ее видели?

– Разумеется! Мы сразу же попросили показать нам ее, как будто история нас страшно заинтриговала, пусть даже вилла и не продается! Это красивое строение на склоне горы Бре, великолепный сад террасами идеально ухожен, и все принадлежит… потомку семьи Маласпина, графу Гандия, который живет там несколько месяцев в году, но видят всегда только его слуг. Они там находятся постоянно, и никто никогда не знает, на вилле их хозяин или нет! Добавлю, что местоположение идеальное. Итальянская граница проходит почти за оградой, а любопытных отвлекает вилла Фаворита на берегу озера…

– … которую в прошлом году купил барон Тиссен-Борнемиса, чтобы разместить там свою знаменитую коллекцию, – закончил за него Морозини. – Мы, конечно, можем изобразить из себя туристов, но лучше было бы найти неподалеку какой-нибудь наблюдательный пост, не так ли?

– Согласен, – сказал Уишбоун. – Чуть выше дома Гандия расположено заброшенное старое здание. Там как будто кого-то убили, но в доме есть весьма любопытная башенка… Она позволяет наблюдать за тем, что происходит на вилле Маласпина, и нас при этом никто не заметит.

– Мы могли бы туда заходить время от времени, скажем, ночью?

– И днем тоже!

– Откуда такая уверенность?

Выпятив грудь, и с большим достоинством Уишбоун положил конец пустым разговорам:

– Я купил это строение! Завтра переезжаем.

Альдо не удержался от смеха, подумав, что у близкого знакомства с миллиардером есть и хорошие стороны. Но он все же возразил:

– Вы собираетесь жить в руинах?

– Кто сказал, что это руины? – удивился профессор. – Это просто старинное здание, нуждавшееся в покраске. Болеслав, мой лакей, мастер на все руки, он там уже неделю с двумя рабочими, которых он нанял здесь. Нам будет очень хорошо. Приходите в гости завтра во второй половине дня!

– Охотно! Но вам не приходило в голову, что Гандия попытается выяснить, кто стал его новым соседом? А если он узнает, что это вы?

– Опасности нет, – ответил Уишбоун. – Я купил этот дом на имя моего нотариуса и друга мэтра Сантини. Фамилия итальянская, как вы видите!

– А вы не опасаетесь, что у него возникнет желание поиграть в хозяина? – сыронизировал Адальбер.

– Когда вилла мне больше не будет нужна, я ее ему подарю. Он будет рад такому подарку!

– Вот это да! – вздохнул сраженный наповал Адальбер. – Как я мог хотя бы на минуту предположить что-то другое!

На другой день, проведя утро в приятной праздности, Альдо и Адальбер, вооружившись планом, который им нарисовал профессор, отправились с визитом на виллу Адриана, новое приобретение Уишбоуна. Они с удовольствием констатировали, что это и в самом деле отличный наблюдательный пост. Удачей было то, что если сады двух вилл и соседствовали, то ко входам вели разные подъездные дороги. Друзей встретил Болеслав, с которым они, впрочем, не были знакомы, превратившийся в чопорного мажордома, и проводил их в приятную гостиную. Оттуда открывался красивый вид на озеро, а в глубоком кресле сидела весьма приблизительная копия тетушки Амели, взиравшая на них в лорнет. Для того, кто был знаком с оригиналом, дама выглядела несколько карикатурно, но иллюзия создавалась за счет белого парика, напудренного лица, платья в стиле «принцесса» и цепочек с жемчугом и драгоценными камнями. Кружевные перчатки скрывали руки со множеством колец… Громкий смех приветствовал их изумление:

– Ну? Как я вам нравлюсь? – спросил профессор, сбривший ради этого усы и выщипавший брови.

– Это, по меньшей мере, неожиданно! – выдохнул Альдо. – Позвольте узнать, с кем имеем честь говорить?

– Я миссис Альбина Сантини, тетушка нотариуса.

Не слишком довольный этой шуткой, Альдо поинтересовался:

– Разве вы не могли взять в качестве модели кого-то другого, а не тетушку Амели? Вы все еще на нее сердитесь? Если бы она вас увидела, ей бы это не понравилось!

– Вот это, мой мальчик, совершенно не обязательно! Я уверен, что мое преображение ее скорее позабавило бы! Я все объясню. Из-за моих рук и ступней я не мог одеться по современной моде. Более того, моя роль заключается в том, чтобы прогуливаться по саду, опираясь на трость, сидеть там с книгой в огромных шляпах с густой вуалью. Короче говоря, я должен правильно играть свою роль, так как наши… соседи все-таки попытаются увидеть новых хозяев. Они должны быть совершенно спокойны на наш счет! Болеслав, – добавил профессор, обращаясь к вошедшему лакею, которого он вызвал звонком, – принесите нам кофе! Или вы предпочитаете другие напитки?

– Кофе – это замечательно! А что в вашем спектакле делает наш друг Уишбоун? Если он изображает План-Крепен, то ситуация усложнится.

– Что вы, нет, конечно! Он садовник! Это позволяет ему быть все время на улице и наблюдать. Он только сбрил бороду и усы и сменил фетровую шляпу на соломенную… И потом, он знает в этом толк. Смотрите, вот и Уишбоун!

В большом фартуке из синего холста, с объемным карманом на животе, из которого торчал секатор, герой дня появился в комнате, словно на театральных подмостках, его глаза хитро поблескивали. Он явно был доволен их маленьким заговором.