— Мистер Колсон, — надул щеки Макаллен, — этот меморандум первоначально касался федеральных преступников, изъявлявших желание сотрудничать со следствием. Между прочим, они на сегодняшний день составляют девяносто семь процентов от числа лиц, подпадаемых под защиту программы. Остальные три процента — это законопослушные граждане, такие как вы и ваша жена, которые соглашаются соответствовать программе…

Кармен задумалась.

— …что, должен вам сказать, вдохновляет нас при исполнении закона и отправлении уголовно-криминального правосудия.

Повернувшись к особому агенту ФБР, Макаллен спросил:

— Пол, я прав или нет?

— Да, это так, — кивнул Скаллен.

Кармен видела, что он согласился, но без особого энтузиазма, как если бы у него имелись сомнения и он хотел что-то сказать. Макаллен завершил свое сообщение пространной фразой об администрации президента, которая полагает, что, обеспечивая их безопасность, поскольку они согласились давать показания, администрация в то же время выражает им благодарность за содействие в борьбе с организованной преступностью…

Он замолчал и наступила тишина.

— У меня вопрос, — обратился Уэйн к особому агенту ФБР.

Кармен глянула на Скаллена. Тот, казалось, испытывал сейчас облегчение и даже слегка улыбался.

— Думаю, вы имеете право задавать любые вопросы.

— У меня всего один вопрос. Нас отвезут домой?

Помощник шерифа в униформе сидел в гостиной, смотрел телевизор, а второй находился где-то снаружи. Полиция штата патрулировала дом через определенные промежутки времени.

Кармен и Уэйн сидели на кухне, пили пиво, размышляя, приготовить ли им что-нибудь на ужин дома или пойти куда-нибудь поужинать. Уэйн сказал, что если они куда-нибудь пойдут, то копы увяжутся за ними, а ему не хочется появляться в их компании на публике.

Программа защиты свидетелей вызывала беспокойство. Кармен заметила, что у нее такое чувство, будто агент ФБР не слишком высокого мнения о программе или имеет на ее счет некоторые сомнения, и что Макаллен более искренний, однако этот законник привык иметь дело с преступниками. Уэйн добавил, что лично он уже привык к тому, что с ним обращаются как с преступником, так что какая разница.

— Можешь представить, что мы уезжаем отсюда и живем в Финдли, в штате Огайо? Боже мой! Второе место, кажется, Лима?

— Лима, — кивнула Кармен. — Еще та дыра.

— Могу себе представить, какие там строительные работы. И что, мы уезжаем отсюда и никому не говорим об этом? Даже твоей мамаше? Может, это не такая уж и плохая идея?

Кармен ничего не сказала.

Глядя на нее, Уэйн потягивал пиво.

— О чем ты думаешь?

— Я подумала, если нам придется изменить имена, то это даже забавно. Выбирай любое, какое хочешь.

— Знаешь, я бы сменил свое имя на Мэтс.

— В честь своего прадеда.

— Прадеда отца.

Кармен видела его фотографию: вылитый Уэйн, только с пушистыми усами. Мэтс был дровосеком, когда из Швеции перебрался на север штата Мичиган. Отец и мать Уэйна по-прежнему жили там, неподалеку от Алпена, выращивали на трехстах двадцати акрах земли рождественские елки.

— Отец хотел назвать меня Мэтс.

— Но твоя мать настояла на своем и назвала в честь киногероя. Матери всегда чудят. Вероятно, ты думаешь, что моя назвала меня в честь оперной героини?

— Если хочешь знать, никогда об этом не думал.

— Так вот нет! Она назвала меня в честь Кармен Ломбарде, сестры Гая Ломбарде, которая солировала у него в группе с песней «Любимые лучше всех». Мама говорила, что это была их с отцом любимая песня, когда они встречались.

— Подумать только! Без любви, стало быть, не обошлось?

— Я могу взять имя Бэмби, — улыбнулась Кармен. — Только боюсь, как бы ты меня тогда не подстрелил. А как насчет Ким, Барби, Бетси, Беки? Нужно быть юной и хорошенькой, чтобы так называться.

— Ты и есть хорошенькая!

— Нет, я была такою в школе, а потом стала обыкновенной. — Она выглянула в окно и увидела полицейскую машину, припарковавшуюся во дворе. — Прикатили!

— Охраняют! — хмыкнул Уэйн.

— Если мы на какое-то время уедем, мы не сможем часто видеться с твоими родителями. Хотя, думаю, мы успеем вернуться, прежде чем они это заметят.

— Можем отправиться во Флориду навестить твоего отца. Это проще всего. Но уверен, нам скажут, что это ни к черту не годится! Мол, если мы будем жить у родственников, не исключено, что те двое нас найдут. Между прочим, я склоняюсь к мысли, что эти двое не имеют ничего общего с мафией.

— Но следствие склонно считать, что имеют, — вздохнула Кармен. — Давай все-таки переедем на мыс Джирардо.

— Где это?

— В штате Миссури, на реке Миссисипи. В буклете написано, что это чудное местечко.

— Разве можно судить о чем-либо по рекламной брошюре? Но так или иначе уезжать отсюда придется. Надо будет поставить в известность Мэттью и сочинить историю для твоей мамочки. Скажем ей, что я стал знаменитостью и что меня пригласили работать в Миссури. Но я не понимаю, почему мы не можем поехать туда, куда нам хочется?

— Нам уже приготовили домик, с двумя спальнями… На опушке леса… — вздохнула Кармен.

— У нас тоже есть лес, — возразил Уэйн. — Прямо вон там.

В кухню вошел помощник шерифа.

— Можно мне еще кофе? — обратился он к Кармен.

— Боретесь со сном? — съязвил Уэйн.

Помощник шерифа смерил его ничего не выражающим взглядом и промолчал. Кармен налила ему чашку кофе. Вытащила из холодильника пакет молока и поставила на стойку, пока помощник шерифа накладывал себе сахар.

— Не хотите ли печенья? — предложила Кармен. — Или я могу приготовить вам сандвич.

— Какой? — спросил помощник, размешивая ложечкой сахар.

Кармен задумалась.

— С печеньем, думаю, будет в самый раз, — сказал Уэйн.

Взяв тарелку с шоколадным печеньем, он пошел вместе с помощником в гостиную, где продолжал работать телевизор.

— Мы должны отсюда уехать, — сказал он, вернувшись.

— Я тоже так думаю, — кивнула Кармен.

— Дадим им три недели на поиск этих парней, и все. Короче, вернемся как раз к открытию охотничьего сезона на оленей.

— Все, отныне ты без меня никуда! — объявил Арман Ричи. — Ты постоянно откалываешь номера.

— Я всего лишь вышиб к едреням им окна. Я же не попался, так ведь? И пригнал нам тачку.

Черный джип-пикап «додж-дейтон» с тонированными стеклами стоит в гараже Донны уже целую неделю. Если она чистая, чё ее прятать? У Птицы на уме только одно…