- Не знаю! Не хочу принимать желаемое за действительное! - высказываю свои опасения. Голова идет кругом от всего этого. Я хочу, чтобы все было так, как говорит подруга. Очень хочу!

- Тебе придется рискнуть и поверить в это, дорогая. Знай одно, я не пыталась бы вселить в тебя надежду, не будь я уверена в том, что говорю. Я неплохо разбираюсь в людях, мама всегда мне говорила, что мне следовало стать психологом, а не секретарем! Но проверить Марка Соколовского все же нужно! Для того, чтобы развеять сомнения. У меня есть идея как это сделать, и если я права, то очень скоро Соколовский найдет способ с тобой повидаться и попытается с тобой поговорить! Если он это сделает, значит он что-то к тебе чувствует!

Я призадумываюсь на пару секунд, но не позволяю себе верить предположениям подруги до конца. Это было бы слишком хорошо! В жизни так не бывает. Поэтому мне, как взрослому человеку, не следует строить иллюзий. Нужно жить в реальности, а не в мире призрачных надежд.

- Нет, Наташа - качаю головой - Марк не мальчик, а взрослый мужчина. Если бы я ему была нужна, он бы нашел способ со мной повидаться. А будь он влюблен - тем более! Поэтому прошу тебя, не поднимай больше никогда эту тему. Если хочешь мне помочь, никогда больше при мне не упоминай его имени. И не вздумай ничего ему обо мне говорить. И тем более как-то намекать на возможность встречи со мной. Иначе я тебе этого не прощу!

- Ладно! Но ты все же обдумай мои слова!

Бросаю предостерегающий взгляд на Наташу! Надеюсь, она вняла моим словам. Однако меня несколько настораживает то, что согласно кивая, подруга тем не менее старательно отводит глаза. И как оказалось, лукавый блеск в ее взгляде был неспроста. Чуть позже Наташа совершает один незначительный поступок, который влечет за собой целую череду событий в моей жизни, где Марк - главное действующее лицо.

После встречи с подругой усилием воли заставляю себя вернуться к прежней жизни. Для начала, в поисках новой работы отправляю резюме в пять крупных компаний. В три из них меня приглашают на собеседования, которые состоятся на днях. Надеюсь, что хотя бы одно для меня пройдет удачно.

Помимо этого, возобновляю занятия чирлидингом в фитнесс-центре, который я, конечно же, сменила на другой. Занятия на растяжку и отработка танцевальных элементов позволяют восстановиться физически и здорово укрепляют моральный дух. Не скажу, что стала собой прежней. Это вряд ли произойдет.

Говорят, люди не меняются. Я в корне не согласна с этим утверждением. Под давлением различных жизненных событий у человека меняются взгляды на те или иные ситуации. А значит реакции и действия тоже становятся другими.

Первый серьезный урок жизнь преподнесла мне в возрасте шестнадцати лет. У меня была подруга и по совместительству сокомандница по чирлидингу, которая влюбилась в привлекательного, но плохого парня. Виктория помешалась на Кирилле. Она забыла про учебу и спорт, этот парень стал центром Вселенной для нее. Учителя были не довольны отношением Виктории к учебе, наш тренер также была очень зла. До появления Кирилла в ее жизни, Вика была отличной спортсменкой, одной из лучших в области. Мы неоднократно танцевали с нею в дуэте, так как были примерно одинаковы по уровню подготовки. Вместе с нею мы заняли не одно призовое место и летом должны были отправиться с дуэтом по фристайлу на чемпионат Европы в Италию.

Виктория начала все чаще пропускать тренировки. Уровень ее подготовки неуклонно падал. Ни о каком выступлении в Италии теперь не могло быть и речи. Тренер бушевала, но поделать ничего не могла. И учителя, и тренер несколько раз обращались к матери девочки. Но ослепленная материнской любовью, женщина не замечала того, что дочь стремительно деградирует. Она была убеждена в том, что в школе ужасные учителя, а тренер придирается к ее дочери.

Эта неприятная ситуация затронула меня, после того, как Кирилл решил бросить Вику и переключиться на меня. На глазах у влюбленной девушки он поджидал меня после тренировки или возле школы после учебы. Бессовестно заигрывал и звал на свидания. Я видела, как от этого страдала Вика.

Пришлось в грубой форме отказать парню. По-другому он не понимал. Он отстал, но периодически делал попытки со мной заговорить, которые я, естественно, пресекала.

Несколько раз я видела Кирилла и Вику вместе. Бело неприятно видеть, как некогда красивая и веселая девушка бегает за парнем, которому она не нужна. Он позволял себе привселюдно оскорблять и унижать ее. Влюбленная Вика была согласна все стерпеть ради того, чтобы он разрешил ей просто находиться рядом. Я пыталась открыть ей глаза на Кирилла, объясняла, что он не стоит того, чтобы из-за него рушить свою жизнь. Но вместо того, чтобы прислушаться к моим словам, Вика меня возненавидела. Она считала, что я пытаюсь отбить у нее парня, что я убедила тренера не допускать ее к выступлениям, обвинила во многих других неприятных вещах.

Потом я иногда стала замечать Вику в каком-то странном, одурманенном состоянии. Как-будто она была пьяна. Но запаха алкоголя от нее я никогда не улавливала. Я была в шоке, когда поняла, что Виктория пристрастилась к наркотикам. Кроме меня, это заметил и тренер. У нее состоялся жесткий разговор с матерью Виктории, который вылился в огромный скандал и уход девушки из команды. Мать Вики по-прежнему ничего не хотела замечать. Она назвала тренера лгуньей и сплетницей. Пару раз я приходила к Виктории домой, чтобы поговорить с ее матерью, но та меня выставила вон и запретила приближаться к их дому, и к самой Виктории. А перед этим заявила, что ей прекрасно известно о том, что я оболгала ее дочь перед тренером и «верчу хвостом перед мальчиком, который нравится Вике».

Было понятно, что Виктория рассказала матери свою версию происходящего, и та ухватилась за нее, как утопающий за соломинку, потому что в это было гораздо проще поверить, чем в то, что у дочери огромные проблемы, которые решить теперь не так просто.

Больше я приходить не отважилась, но сделала несколько попыток достучаться к самой Виктории. Ничем хорошим это тоже не закончилось. Всякий раз, когда я пыталась с ней заговорить, Виктория обрушивала на меня шквал отборного мата, словно она была не молодой девушкой, а портовым грузчиком. Иногда я встречала Вику под кайфом. В эти моменты было бесполезно о чем-то с ней говорить - мысленно она находилась где-то в параллельной реальности.

Я не знала, что делать с Викой дальше. Это была не моя проблема, но мне казалось, что бросить все на самотек было бы неправильно. Вике нужна помощь, от матери она ее не дождется, остальным дела нет до погибающей девушки. Она была моей сокомандницей, вместе мы пережили множество хороших моментов, праздновали победы после соревнований. Я не могла ее бросить. Что-то внутри меня заставляло идти ей на помощь.

Я обратилась к однокласснику Мише. Его отец был наркологом, и я надеялась, что Миша сможет уговорить отца помочь Вике. Но нужно было организовать прием так, чтобы об этом никто не узнал. Если в федерации узнают о Викиных проблемах с наркотиками, можно ставить крест на ее спортивной карьере. В школе и так за спиной Вики давно все перешептывались. Но так как в последние месяцы девушка там появлялась редко, то мало кто знал о том, что Виктории пользуется психотропными препаратами.