Ваше Величество, мы… — начал говорить Эндрю, но очередной приступ кашля прервал его речь.

— Анализ вашей крови подтвердил нашу догадку. Яд есть как у Вас, посол, в организме, так и у Вашего помощника. Хотя у помощника его меньше, и яд не угрожает ему. Кроме того, в общей комнате ваших апартаментов, куда вас поселили, моя стража обнаружила пузырек с остатками некой жидкости. Это было противоядие. Но Вы его приняли не весь и болезнь все же распространилась. Должно быть Вы, дорогой посол, слишком долго держали планшет в руках. Как я и сказал, доза на нем была большая, рассчитанная на молодого взрослого канидайца. И для Вас счет пошел уже на дни, — ехидно закончил свой страшный прогноз император.

— Но я не принимал никакого противоядия! И легкое! У меня только одно легкое! Поэтому яд так быстро распространился во мне. А планшет… планшет мне передал… лейтенант, — сквозь кашель сказал Эндрю и повернул голову в сторону Лекса. На лице посла читалось удивление и страх одновременно.

— А мне его передал капитан О’Брайен перед встречей с императором, — заверил присутствующих Лекс.

— Да, но сразу после аудиенции у императора ты хотел улететь! Ты же сам просил адмирала взять тебя с собой, когда тот уведомил нас о своем отлете. Но тебя бросили тут, как разменную монету, — в словах посла читалась жалость к молодому лейтенанту.

— Я хотел принести пользу на фронте! Я думал, что там буду полезнее, чем тут! Я не знал про этот заговор! — оправдывался Лекс.

Миронов попытался подойти ближе к императору, но стража схватила его за руки:

— Ваше Величество! Клайнжей! — неожиданно для всех посол перешел на неформальные обращение, — Мы с тобой знакомы много лет! Я всегда с глубоким уважением относился к тебе и твоей семье! Я не знаю, откуда взялся яд на планшете! Позволь мне связаться со Штабом флота! Эту трагедию необходимо… детально… расследовать…

Последнюю фразу Эндрю не успел договорить. Его тело ослабло из-за распространения яда по организму, и он упал на пол без чувств.

— Ваше Величество! Посол прав! Все мы стали пешками в чьей-то игре. Позвольте нам связаться со Штабом флота. Передать им все ваши доказательства, — попытался вразумить императора уже Лекс. Но император его не слушал. Клайнжей обратился к адмиралу Жарусу:

— Немедленно отправьте весь наш флот к границе с Террарией! Земляне часто говорили о надвигающейся войне! Что ж, они получат свою войну!

— Что делать с пленниками? — осведомился Лазтрай.

Клайнжей посмотрел на лежащего на полу Эндрю:

— Посол уже нежилец. Унесите его обратно в камеру. А лейтенанта казните!

— Слушаюсь, император! — ответил Лазтрай.

Эпизод 21

Базил огляделся по сторонам, насколько это возможно было сделать в лежачем положении. Рядом стояли только акридиды. А чей-то спокойный женский голос опять повторил свой вопрос:

— Ты меня понимаешь?

— Кто здесь? — испуганно спросил инженер.

— Не стоит бояться. Тебе не причинят вреда.

— Почему я не могу встать? Я не чувствую свое тело! Почему я не чувствую свое тело?!

— Уверяю тебя, это временно. Скоро действие укуса пройдет, и ты вновь обретешь контроль над собой.

— Укуса?! Я отравлен?!

— Да, но это не смертельно. Я прошу прощения за действия моих детей. Они думали, что ты враг, и всего лишь пытались защитить меня. Через укус в шею тебе ввели в организм вещество, которое парализует тело. Затем принесли сюда.

— Зачем?

— Чтобы я могла узнать, кто ты, что ты тут делаешь и как сюда попал.

— Ну… я…

— Не утруждай себя ответом. Я уже все знаю, Базил.

Инженер опешил от услышанного. «Кто она? И откуда знает, как меня зовут?» — судорожно размышлял лейтенант.

— Покажись! Выйди на свет, чтобы я мог тебя увидеть, — потребовал человек от собеседницы.

— Ты уже смотришь на меня. Ты находишься внутри меня. Я члаа.

— Члаа? Внутри? Ты кокон?

— Кокон? Да… Вы так нас называете… Ну, если тебе удобно, да — я кокон.

— А как же тогда мы общаемся?

— Тебе через шею вставлен в голову… Ты бы назвал это оптоволоконным кабелем. Я напрямую считываю информацию из твоего мозга. Это позволяет мне понимать ваш язык, ваши понятия и обозначения предметов. Именно так я узнала, кто ты, и зачем прибыл сюда.

Мысль о том, что кто-то ковыряется в его мозге была для Базила как устрашающей, так и омерзительной.

— Я чувствую твой страх и неприязнь. Твой вид не привык к такому способу коммуникации. Понимаю это. Если желаешь, я немедленно покину твое тело. Но это лишит нас возможности коммуницировать. Я прошу разрешения оставить у тебя в голове… это значение не имеет даже близкого эквивалента в вашем языке… Могу ли я оставить часть себя в тебе. Это абсолютно безвредно для твоего организма. При этом я не смогу больше считывать информацию с твоего мозга. Но это позволит тебе понимать меня.

— Хорошо, — с тревогой согласился землянин.

Базил ощутил неприятное чувство в районе своей шеи, когда длинное тонкое склизкое щупальце покидало его организм. Перед своим исчезновением в одном из многочисленных небольших отверстий в полу галереи, из кончика щупальца на рану на шее человека брызнула какая-то жидкость. Базил почувствовал прохладу, и затем боль в шее мгновенно отступила.

— Это для заживления повреждений, — успокоил инженера голос.

Контроль над телом стал возвращаться к лейтенанту после «отсоединения». Он попытался было встать, но длительный паралич дал о себе знать: вместо подъема инженер перевалился через стенку своей ложбины, где лежал, и скатился на пол.

— Осторожнее. Полный контроль над телом вернется через несколько минут. Не спеши, — вновь раздался в голове заботливый женский голос.

Базил перевернулся на спину, поднял туловище и сел, опершись на руки. Акридиды отступили от человека и держались поодаль.

— Ты голоден? — спросила кокон у человека.

— Да, но вряд ли у вас тут найдется рататуй, — решил он пошутить больше для своего успокоения, чем для развлечения собеседницы.

— Мне незнакомо это слово, хоть я и выучила твой язык. Не забывай, я больше не считываю информацию с твоего мозга.

— О, уверяю тебя, такое не забывается, — сказал Базил, имея в виду не то вкус рататуя, не то факт того, что в его голове кто-то копался.

Землянин медленно встал на ноги и осмотрел помещение. Стены галереи продолжали светиться тусклым зеленоватым излучением. «Источников света тут нет, значит, это не фосфор светится. Возможно, флуоресценция», — подумал Базил, оглядывая галерею. Инженерный подход к окружающим его процессам никуда не делся. Кроме нескольких акридидов и небольшой ложбины на возвышенности, где ранее лежал человек, галерея была пуста.

В помещение вбежал еще