не принесло. Доказательств у Митрофанова не было, больше давили авторитетом, но Семён Павлович повёл себя крайне жёстко, даже попытался выйти из комсомола, когда ему начали угрожать изгнанием. Администрация школы так же встала на его сторону. В итоге окончательное решение принято не было. Но буквально через сутки Чеботарёва задержали за вымогательство. Якобы он вымогал у Митрофанова деньги за молчание.

— Тоже Галкин постарался? — а вот теперь генерал по-настоящему рассердился, и атмосфера в кабинете сразу стала мрачной и тяжёлой, будто на плечи присутствующих легла тяжёлая бетонная плита. — Удавлю гниду…

— Да, у него связи в Ленинском районе. Некто майор Карасёв. — заглянул в бумаги полковник. — Следствие было поручено капитану Аникину. Кстати, он же вёл дело Одержимого, которого убил Семён Павлович. Тогда тоже пытался выбить из него показания. В этот раз допрос третьей степени не применялся, Чеботарёва довольно быстро отправили в КПЗ. У Карасёва там работает… точнее уже работал двоюродный брат, который всё устроил. Планировалось, что Семёна Павловича отравят в камеру с уголовниками, которые выбьют из него признание. Но самого родственника Карасёва в тот день на службе не было, а остальные решили не рисковать, посадив Чеботарёва в обычную камеру. А утром уже сам родственник убрал его на работы, поскольку планировался приезд начальства.

— Я смотрю там целая банда! — снова грохнул кулаком по столу Калинин. — Куда только Кулагинсмотрит!!! Я на ближайшем совещании подниму этот вопрос! Распустились! Бандиты у них по городу с оружием разгуливают, людей похищают, а они школьников в кутузку сажают! Нет, я и с товарищем Васнецовым поговорю, и, если надо до Москвы дойду! Развели махновщину!!!

— Думаю, что можно и без этого обойтись, — дипломатично заметил товарищ Петренко. — Там сейчас такая буча из-за этого, что вряд ли товарищ Кулагин усидит на своём месте. И началось всё с Семёна Павловича.

— Ну ка, а поподробнее? — тут же заинтересовался генерал. — Чего там мой внучок учудил.

— Подробностей нет, КГБ происшествие засекретило, но из косвенных источников известно, что в кладбище в Новолуговом, куда Семёна отконвоировали для работ, произошёл микропрорыв. В результате был тяжело ранен один из сокамерников Чеботарёва, некто Василий Геннадьевич Иванов. Служил в ВДВ, Разрядник второй ступени. Отбывал наказание в пятнадцать суток за хулиганство. Обмывал рождение первенца и утопил трактор. Так же угрожал расправой директору колхоза и участковому.

— Ладно, пёс с ним с этим десантником. — нетерпеливо отмахнулся Дмитрий Иванович. — Что с Семёном?!

— Конвойный наряд сбежал, бросив его и других подконвойных, включая раненного. Дальше информации нет, но похоже, что Чеботарёв в одиночку защищал остальных до приезда спецназа одиннадцатого управления. — Перевернул очередной лист полковник. — А после его забрали в контору и уже милиции не выдали. Наоборот, инициировании расследование о задержании несовершеннолетнего и заключении его в КПЗ. Причём это не похоже на обычные межведомственные трения. Комитет по-настоящему лютует, припомнили всё что только можно. Карасёв с родственником и Аникин уже задержаны, как и остальные фигуранты. У Митрофанова обширный инфаркт, откачать не смогли. ГУВД трясёт и лихорадит. По слухам, происшествие привлекло внимание Москвы. Как минимум в дело вступил Комитет партийного контроля.

— А вот это замечательно! — Дмитрий Иванович довольно потёр руки. — Пусть грызутся, мы в это дело лезть не будем. А с Семёном сам поговорю, намекну, что, если бы он не артачился, а сразу ко мне в СКА перешёл, ничего этого бы не случилось.

— Не уверен, что сработает, — равнодушно заметил Петренко. — Судя по отзывам Семён Павлович с одной стороны весьма рассудителен, с другой вполне может идти на поводу эмоций. И в этой ситуации может просто не поверить вам. Может стоит показать, что вас беспокоит его судьба? У него спор по поводу лотков с товарищем Чумаковым. Тот пытается забрать кооператив себе. Вот и может стоит помочь? Это не уровень регионального управления, тут они бессильны, а вам по рангу.

— Тряхнуть обком как следует, чтобы они там притихли… — задумался генерал, мысленно перебирая варианты. — Да… это можно. Давай-ка все данные по этому делу мне на стол. Посмотрю, а потом пообщаюсь с этим Чумаковым. Слышал я про него, молодой да ранний. И наглый сверх меры. Надо бы крылышки ему подрезать, чтобы знал на кого хвост топорщить. Так с этим решили. Никуда Сёмка от меня не денется, кровь не водица. Да, устроила Маша круговерть, а мне теперь расхлёбывать. Эх Маша, Маша… Ладно, что там у нас дальше по плану?

* * *

Сижу в классе решаю примеры. Экзамены всё ближе, все нервничают, но я особо не парюсь. Сдать сдам, а там всё равно придётся уходить. Терять два года в старших классах я смысла не вижу, сатори позволило мне вспомнить старые знания типа алгебры, геометрии и прочей высшей математики, что я учил в ВУЗе. Высшее образование то у меня было пусть я и заочно учился. А вот новейшую историю и историю КПСС подтянул, благо с этим тоже проблем нет.

В школе меня не трогают. После возвращения состоялась беседа с директором, где он выразил пожелания, что подобные происшествия больше не повторятся. И намекнул, что песни и прочее это прекрасно, но лучше без них и без скандалов. Тут я с ним был полностью согласен, и мы пришли к соглашению, что я ухожу после девятого класса, а он со своей стороны на меня не давит, а оценки в аттестат пойдут от итоговых экзаменов. А ну и принтер разрешил оставить, я сумел убедить, что на том же фрезерном станке или просто точильном круге сделать оружие куда проще чем напечатать из пластика откровенно плохого качества. Другого то у нас попросту не было.

Ромка немного дулся из-за того, что я так легко решил отказаться от комсомола, но в итоге признал мою правоту. Ну или скорее сделал вид, так-то он тоже был упёртым, не хуже меня. Не зря они с Поляковой были парой. Вот где что в лоб что по лбу. Хотя справедливости ради надо признать, что на счёт плагиата она меня не задирала. Но тут скорее влияние Зосимовой сказывалось, Лена защищала меня истово, я бы даже сказал исступлённо. Короче палилась по полной, от чего на неё с подозрением смотрели все девчонки в классе, а на меня, с ещё большим — все пацаны.

Но мы ни в чём не признавались, хотя бы потому что сами не знали, какие у нас отношения. Тут правда, у меня мелькала мысль, что это только я типа ничего не понимаю, а вот Леночка уже всё решила и