в центральном штабе? Чтобы Софосу что-то разведать на нашем юге, разведчики не нужны, они и так могут спокойно пройти туда. А Нонем, как обычно, все сделал по-своему. В иной ситуации это можно было расценивать как измену, но теперь ладно. Меньше солдат погибло. Как все закончится, сейчас запишу себе, чтобы не забыть, и Нонем опять не вышел сухим из воды. Сейчас не занимайся этим вопросом, каждый человек на счету, и у соседей интересы сейчас сменятся, — Алрейн продолжал что-то активно писать, не смотря на подчиненного.

— Мой государь, вы знаете, что будет дальше? — чуть тише спросил Валдир.

— Очень надеюсь, что не знаю, — вдруг внимательно взглянул царь на Валдира.

Глава 4

Торжественная музыка неожиданно заглушила сотни голосов. Сначала заиграли скрипачи, за ними трубачи, затем пианисты. И через мгновение мелодия оркестра наполнила весь зал. Роберт в десятый раз поправил воротник рубашки, туго сидящий черный костюм обжимал все тело, отчего казалось, что от неловкого движения он может разойтись в плечах или руках. Как только заиграла музыка, мужчины поблизости оторвались от хрустальных бокалов и один за другим отправились к дамам, чтобы пригласить их на танец. Странник неловко обвел взглядом все вокруг. В воздухе витал запах воска, цветов и терпкого спирта. Многие пары уже закружились в танце, словно паря по мраморному полу. Музыка становилась все насыщенней и звучней.

Наконец он её увидел. Девушка стояла рядом с одним из столиков и в свою очередь наблюдала за ним. Она выделялась, Роберт посетовал на себя, что не смог заметить ее сразу. Большинство дам были в светлых платьях с пышными подолами, но его избранница была в платье глубокого синего цвета — цвета ее глаз. Ее длинные черные волосы казались слегка растрепанными. Величественно замерев в одной позе, она будто ждала его. Приглашая её на танец, в немного неуклюжей позе Роберт протянул ей свою руку в белой перчатке. И его избранница ответила согласием. И они закружились в танце, сначала неуверенно, но с каждым шагом движения становились все привычней, а они были все ближе к друг другу. Для Роберта все окружение померкло, он, будто утопал в её глазах, как утопают в пучинах океанов. Он чувствовал её всем своим естеством, ему казалось, что их сердца едины, как и их чувства и мысли. И этот миг он не желал прерывать, для него в то мгновение была только она, только танец, а все остальное стало пустым и неважным. Потерявшись в волне танца, Роберт смеялся и радовался, а его спутница дарила ему немного скромную и сдержанную улыбку в ответ.

— Онвир, тебя зовут Онвир. Это же ты! — пробормотал сквозь сон Роберт.

— Онвир, Онвир это, просыпайся, о господин мой величайший, утро уже! — Грави не могла скрыть смех. — Представляю, что тебе там снится, — продолжила она.

Роберт проснулся. Еще какое-то время он будто чувствовал в своих объятьях девушку из сна. А разум отказывался принимать, что он сейчас не на торжественном балу, а где-то рядом с дорогой, и только что проснулся от сна под открытым небом. Пасмурная промозглая погода была уже второй день их пути. Поднимаясь и ощущая свое затекшее и ноющее тело, странник приходил в реальность. Последний раз так крепко спать ему удавалось, когда они втроем переночевали в его доме после отбытия из города Вирнага. Тропа духов оставила след на их настроении, даже Онвир, будучи всегда сдержанной и собранной, после того испытания вела себя крайне задумчиво и молчаливо. Но путь должен был продолжаться, до столицы оставалось еще большое расстояние.

— Не, ну господин Роберт, все-таки ты мужик, конечно. Так за ней ломануться к этим уродам мертвым, это не каждый бы смог, или храбрец, или глупец, — Грави неожиданно заговорила, что-то обдумывая.

— Храбрец, — Онвир холодно взглянула на Каритас.

— Сочту за комплимент, Грави, ты опять за старое со своими выражениями этими, думал, что утихомирилась, — Роберт зевнул в очередной раз.

— А если бы я там осталась, меня бы тоже спасали? — Грави несерьезно улыбнулась.

— Попытался бы, потом бы, наверное, вспомнил некоторые твои слова и передумал бы, — абсолютно спокойно ответил Роберт.

— Эх! Вот так и думала. Поэтому в столице наши пути разойдутся навсегда, и я не буду мешать вам больше, — фыркнула Грави.

— Да, в столице мы разорвем контракт, как ты того желаешь, Грави. Но если бы тебя не было со мной там, мы бы не выжили. Знаешь, я недавно понял, что на многое надо смотреть с разных сторон. Раньше я бы тебя однозначно рассматривал как лишнюю проблему. Но сейчас, за последние дни я много злился на то, что меня вынудили тебя искать. Но сейчас я осознаю, что если бы всего этого не было, то кто знает, что бы было на той тропе. И спасибо тебе, Грави, за помощь, — Роберт постарался максимально добродушно говорить.

— Да пожалуйста, — сбивчиво и неуверенно ответила девушка. — Но я бы сама там полегла, себя я защищала, — дополнила после паузы Грави.

— Все равно, спасибо тебе. Про то, что оставил бы тебя там, шутка, конечно. Наверное! — улыбнулся Роберт.

Все трое снова замолчали. Ветер гонял дорожную пыль, которая попадала в глаза, под одежду и раздражала путников. Тучи тяжело плыли в небе и грозили всем скорым началом ливня. А воздух уже был влажный и холодный. Лошади шли в одном темпе, выдувая из ноздрей струи пара. Роберт в монотонной дороге все глубже погружался в свои раздумья. Планировать до мельчайших деталей свои действия он не хотел, так как не видел в этом смысла. За прошедшее время ни один из его планов не воплощался в жизнь так, как он предполагал. Сначала его это раздражало, теперь же он с этим просто смирился. Не мог принять он только свои ошибочные решения, которые уже несколько раз чуть не завели его и спутниц в могилу. А также его интересовал вопрос, о чем думает Онвир, все чаще он стал ловить себя на этой загадке. Когда о чем-либо шла речь, определить по поведению девушки, что у нее на душе, Роберт не мог. Иногда он смотрел на нее, двигаясь сзади на лошади, и видел, что Онвир, как и всегда, смотрела куда-то вдаль, не пропускала из виду ничего, что происходило впереди, молча двигалась туда, куда было необходимо. А момент, чтобы спросить её наедине о чем-нибудь, странник все не мог выбрать и каждый раз откладывал. Вместе с этим он не раз заходил в тупик своих рассуждений о