Целый час они обсуждали сложившееся положение, но так ни о чем и не договорились. Андреа, всегда самоуверенная и решительная, показалась ему испуганной и вела себя, как девчонка, которую поймали в школьном туалете с сигаретой. Она то молчала, то начинала кричать, что ей ничего не надо, обвиняя сообщника во всех своих неприятностях.

В конце концов дочь Уолшэма укатила, оставив Малкольма наедине с самим собой. Несмелые от природы люди, попав под пресс обстоятельств или сами же загнав себя в угол, нередко делают то, что совершенно не свойственно их характеру и не укладывается в привычную модель поведения. Перед Малкольмом стоял сейчас выбор: либо дать отбой и пойти на попятную, отказавшись от задуманной аферы, либо провернуть операцию самому, поставив Андреа перед свершившимся фактом.

Он посмотрел на часы – половина третьего. Завтра – суббота. В понедельник Джереми Уолшэм, как ожидалось, вернется в особняк.

Малкольм достал из бара бутылку бренди и открутил пробку.

Обжигающая, немного маслянистая жидкость прокатилась по пищеводу, как поток раскаленной лавы.

Он налил еще, посмотрел на себя в зеркало и сделал то, что привело бы в изумление даже его жену: рассмеялся.

Брайан еще раз просмотрел список картин. Всего их было двенадцать. И ни одной, которая стоила бы более пяти-шести тысяч фунтов. По его просьбе Констанс еще раз внимательно осмотрела все и определила три, вызвавшие у нее некоторые сомнения: два пейзажа и один туманного происхождения портрет.

В отличие от своей напарницы Брайан не разбирался в живописи и вряд ли смог бы отличить пейзаж, выполненный в классической манере, от пейзажа в духе импрессионизма. Понимая ограниченность своих возможностей, Брайан делал ставку на логику. Во-первых, отделил картины, авторство которых точно установлено, от тех, творцы которых оставались неизвестными. Таких оказалось шесть. Из них лишь две присутствовали в списке, составленном Констанс: пейзаж и портрет.

Первая висела в «оружейной», где экспонировались образцы оружия британской армии первой половины восемнадцатого века. Вторая находилась в «литературной» комнате, заставленной древними рукописями, толстенными фолиантами в кожаных переплетах и редкими первоизданиями с автографами известных писателей. Две картины. Это уже кое-что. Если только он не ошибся. Оставалось принять меры, и кое-какие мысли по этому поводу у Брайана уже были. Он почти не сомневался, что заменять будут лишь полотно, не трогая раму. Такой вариант требовал немалого времени, что увеличивало риск для похитителя. Значит…

Брайан уже заканчивал работу, когда в комнату заглянул Уильямс и сообщил, что его требует к себе мисс Уолшэм.

– Она ждет вас в кабинете, сэр, – добавил старый слуга и, покряхтывая, как будто каждый шаг требовал от него напряжения всех сил, побрел по коридору.

Через три минуты Брайан уже стучал в дверь кабинета.

– Вы хотели меня видеть, мисс Уолшэм? – сдержанно спросил он, проходя в комнату.

Андреа сидела за столом, всем своим видом демонстрируя американскую раскованность.

– К чему этот официальный тон. – Она закинула ногу на ногу, не обращая внимая на то, что короткая юбка из какого-то блестящего материала весьма рискованно скользнула при этом вверх. – Знаете, прожив несколько лет в Америке, я пришла к выводу, что англичане, не говоря уже о шотландцах, ничего не выигрывают от своей хваленой сдержанности. В Штатах люди ведут себя куда демократичнее, раскованнее, и это совсем не мешает им в делах. Скорее наоборот.

– К сожалению, у меня не было достаточного опыта, чтобы прийти к такому выводу, – ответил Брайан, оставаясь на почтительном расстоянии от стола.

– Опыт дело наживное, главное – иметь желание его приобрести. – Андреа кивком указала ему на кресло. – Мне бы хотелось предложить вам кое-что. Вы ведь уже почти закончили, верно?

– В общем, да. – Брайан сделал вид, что не заметил пригласительного жеста. – Думаю, Констанс… то есть мисс Эллингтон завершит сверку описей уже сегодня к вечеру.

Андреа твердо посмотрела ему в глаза.

– Похоже, вы с ней отлично сработались.

– Она настоящий профессионал.

– Я имею в виду не только это.

– Не понимаю.

– Прекрасно понимаете, Брайан. Мне казалось, что мы с вами найдем общий язык, но…

Он промолчал, предоставляя ей самой закончить предложение.

– Не думала, что вы проявите такой интерес к залежалому товару.

Ему стоило немалого труда сдержаться и не ответить на провокацию. Сейчас не время.

– Вы плохо знаете мисс Эллингтон.

– А вы узнали ее достаточно хорошо? За несколько дней?

Он пожал плечами.

– Ладно, не будем касаться тех, кого здесь нет. – Андреа откинулась на спинку кресла. – У моего отца есть загородный домик. Я хочу уехать из Эдинбурга. Немного отдохнуть, развлечься. Составите мне компанию, Брайан? Обещаю, не пожалеете.

В другое время Брайан без колебаний ответил бы согласием. Провести уикенд с такой девушкой, как Андреа, не отказался бы ни один мужчина, в жилах которого течет настоящая, горячая кровь. Но сейчас его мысли были заняты другой и несомненные достоинства сумасбродной девицы не вызывали в его воображении ни малейшего отклика.

– Мне очень льстит ваше предложение, Андреа, но принять его я, к сожалению, не могу.

– Почему?

Надо отдать должное, она умела держать удар. Девять из десяти женщин, получив отказ, разразились бы слезами или злобной тирадой, но Андреа осталась – по крайней мере, внешне абсолютно спокойной.

– У меня другие планы, – коротко ответил Брайан.

Некоторое время она молчала, не спуская с него задумчивого взгляда, и он решил, что такое выражение могло бы быть, пожалуй, на лице подрывника, собирающегося обратить в пыль и камни отслужившее свое здание.

– Что ж, как говорят в Техасе, седло себе каждый подбирает сам. – Она поднялась, давая понять, что разговор окончен. – У вас есть время до десяти утра. Передумаете – позвоните.

Уже открывая дверь, Брайан не удержался от ответной реплики:

– Я не передумаю, мисс Уолшэм, а вам желаю успеха в поиске удобного седла.

Приподнявшись на цыпочки, Констанс повесила на стену кривую турецкую саблю-ятаган и, вздохнув, отступила на пару шагов. Оружия – сабель и пик, палашей и кинжалов – в этой комнате было столько, что его хватило бы для небольшого отряда головорезов.

Все. Конец. Финиш. Работа завершена, можно доложить об исполнении. Впереди два свободных дня и три ночи. Завтра она сходит к Сибилле, а сегодня…

Констанс закрыла глаза, вызывая в памяти сцены прошлой ночи. Сегодня можно устроить небольшой праздник: сходить в ресторан, потанцевать, а вернувшись, выпить самого лучшего в мире вина – вина любви.