– Раз уж вы здесь, поведайте нам, для чего явились.

Леонард Клифф, стоявший у стула, на котором сидел Филип Тингли, отвесил ей поклон:

– Благодарю вас, мисс Йейтс. Я просто узнал об этом собрании – неважно, от кого. Как вам известно, по поручению своей компании я вел с мистером Тингли переговоры о покупке фабрики. В ином случае я бы дождался конца похорон и явился на другой день, чтобы возобновить переговоры, но ныне чувствую, что медлить опасно. Мне стало известно, что мистер Тингли подозревал меня в подкупе его служащих и порче продукции. Хочу заявить, что его подозрения были безосновательны. Моя компания такими вещами не занимается, и я, разумеется, тоже. Однако я знал о хинине…

Заслышав шаги и скрип открывающейся двери, Клифф замолчал и обернулся назад. Остальные последовали его примеру. На вошедшего в кабинет Текумсе Фокса устремились семь пар глаз. Он приблизился к собравшимся, кивнул в знак приветствия и сказал, обращаясь к Филипу Тингли:

– Простите, я кажется, немного опоздал.

Тактика его оказалась до смешного проста, но тем не менее эффективна. Полицейские решили, что он тоже приглашен на собрание. Опекуны подумали, что он явился по просьбе Фила, лишний раз сердить которого им вовсе не хотелось. И наконец, по выражению циничного презрения на лице Фила Фокс сразу заключил, что молодой человек не настроен срывать совершенно идиотское, на его взгляд, собрание.

– Прошу меня извинить, – с напускным смущением пробормотал Фокс. – Продолжайте, пожалуйста.

Все взгляды обратились на Леонарда Клиффа.

– Я говорил, – вновь начал он, – что знал о хинине. Я догадываюсь, кто мог за этим стоять, хотя признаю́, что подтвердить свои подозрения мне нечем. Мне лишь известно, что похожие методы применялись в других случаях – их использовал человек, чей банк недавно приобрел контроль над некой корпорацией. Я знаю, что он тоже хотел купить фирму Тингли. У меня есть основания предполагать, что он… э… совсем недавно приезжал к Тингли. Мне ясно, что никакие этические соображения не заставят этого человека уклониться от избранного им курса. Понимаю, что мое присутствие здесь в данный момент неуместно, вы даже можете счесть его оскорбительным, но я пришел с намерением опередить человека, о котором говорю.

– Кто он? – резко спросил Остин, ни капли не смягчившись.

Клифф покачал головой:

– Быть может, вы уже догадались по моему описанию, быть может – нет. Всем присутствующим – и мне в том числе – известна безупречная репутация фирмы и продукции Тингли, которая начала создаваться задолго до нашего появления на свет. Ни в коем случае нельзя позволить этому хищнику завладеть ею. Моя компания предлагала Артуру Тингли за фабрику триста тысяч долларов. Мы намерены ее приобрести и предлагаем заплатить наличными. Я хочу обсудить это с вами – если не сейчас, то когда пожелаете, однако прежде, чем вы согласитесь на другие предложения. Вот для чего я сюда явился.

На мгновение в кабинете повисла тишина. Затем подал голос Остин:

– Хорошо, мы вас выслушали. Вам дадут знать, когда нам будет что ответить.

Сол Фрай сердито проворчал:

– Мне уже есть что ответить. Я считаю, предложение стоящее. Это здание может рухнуть в любую минуту, да и мне тоже недолго осталось. Я свое отжил, и мне хватает здравомыслия это понимать.

Он многозначительно взглянул на Г. Йейтс. Фил Тингли громко фыркнул.

– Мы все члены опекунского совета, – с упреком проговорил мистер Остин. – И действуем не от себя лично, а от имени совета. Но коль уж вы высказались… Мисс Йейтс, вам есть что добавить?

– Да. – В мягком, спокойном голосе мисс Йейтс послышались нотки несгибаемого упорства. – Я решительно возражаю против продажи фирмы кому бы то ни было и за любые деньги. Только через мой труп. Фабрика возникла в этом здании, в нем и должна остаться.

– Я так и думал, – изрек Остин, поджав губы. – Итак, теперь все зависит от меня. – Он глянул на Клиффа. – Прошу вас изложить ваше предложение в письменной форме и в трех экземплярах представить мне, как главе совета. Думаю, конкурентов вам нечего опасаться.

– Благодарю вас, – ответил Клифф, повернулся и вышел.

Толстяк полицейский у окна шевельнулся, а детина, стоявший возле сейфа, зевнул. Сол Фрай и Г. Йейтс посмотрели друг на друга с нескрываемой враждебностью. Остин вопросительно глянул на Фила Тингли, затем на Текумсе Фокса.

– Я вашу фабрику покупать не собираюсь, – примирительно заметил Фокс, обводя глазами собравшихся. – У вас, ребята, наверное, есть что обсудить без посторонних, позвольте мне напоследок задать один вопрос… Мисс Йейтс, как вам кажется, велика ли вероятность того, что хинин в консервы добавлял Филип Тингли?

Фил издал какой-то звук, изумленно взглянул на детектива и с презрением пробурчал:

– Я вас умоляю!

Чарльз Остин выглядел ошарашенным, на лице Сола Фрая отражалось недоверие, мисс Йейтс осталась невозмутима.

– Мне действительно надо знать, – мягко настаивал Фокс.

– Тогда спросите меня, – саркастически проговорил Фил. – Разумеется, это был я. Я добавлял его в банки с помощью специального шприца, который прокалывал стекло. Мое изобретение!

Фокс проигнорировал это ерническое замечание.

– Можно узнать ваше мнение, мисс Йейтс?

– Мне нечего сказать, – ответила она, глядя ему в глаза. – Я уже говорила вам во вторник и повторила в полиции, что хинин могли добавлять в смесительные баки, подмешивать на фасовочном конвейере или класть прямо в банки. Если в баки, то это могли сделать мистер Фрай, или одна из работниц, Кэрри Мерфи либо Эдна Шульц, или я. Если на фасовочном конвейере – то кто-то из фасовщиц. Филип Тингли не имел доступа к бакам и конвейеру. Но, как я уже говорила, хинин могли добавлять уже в упаковочном цехе, внизу: опорожнять банки, подкладывать хинин и снова наполнять их. Сделать это в рабочее время не представлялось возможным, но, имея ключ от входных дверей, сюда можно было проникнуть и ночью.

– А у Филипа Тингли был ключ?

– У меня был дубликат, изготовленный у «Тиффани», – прорычал Фил и поднял руки. – Пожалуйста, обыщите меня. Все, чем я здесь владею, это имя, да и оно не мое.

– Мне это не известно, – ответила Фоксу мисс Йейтс. – Филип – приемный сын мистера Тингли. Кто я такая, чтобы интересоваться у него ключами и вообще чем бы то ни было?

– Мне кажется, – решительно вмешался Остин, – что в данном месте и в данное время этот допрос неуместен и нецелесообразен. Вы прервали собрание, которое, надо отметить, планировалось как закрытое…

– Я это знаю, – улыбнулся Фокс. – Приношу свои извинения. В действительности я явился затем, чтобы обсудить кое-что с мистером Филипом Тингли. – Он перевел взгляд на Фила: – Дело конфиденциальное и крайне срочное, поэтому, как только вы закончите…

– Я уже закончил, – объявил Фил и встал. – Зачем меня сюда затащили, ума не приложу. Пойдемте в упаковочный цех, и я продемонстрирую свой шприц в действии…