Несмотря на угрозу ещё большего наказания, я не отвела глаз, продолжая посылать Незнакомцу проснувшуюся ненависть. Каждый новый удар плетью переносился тяжелее предыдущего. Боль чувствовалась не только на спине, но растекалась по всему телу, не оставляя ни одного не задетого нерва. Казалось еще немңого, и я потеряю сознание. Я сбилась со счета количеству ударов, обрушившихся на спину. Хотелось выпрыгнуть из тела, оставив его с этой раздирающей болью. Но тогда, Οн поймёт, как сильно я слаба. Не моргая смотрела в его синие, бездушные, ненавистные глаза. Из груди больше не вырывалось криков. Рухнув на пол от бессилия и непрекращающейся муки, так и не отвела глаз в сторону, пропитываясь болью, усиливающейся от его взгляда. Удар, снова удар. Все звуки стихли, а изображение размылось, оставляя лишь цвет зимнего морозного неба, который сменялся темнотой с отблеском синего.

— Уносите…, - последний звук, прорвавшийся сквозь пучину бесконечной боли.

Осторожные холодные прикосновения к спине вытягивали меня из мрака. Боль, сменяемая жжением, пронзила от кончиков пальцев ног до макушки, обволакивая тело колючими щупальцами и возвращая ощущение реальности. Новое касание к коже заставило закричать от боли.

— Тихо, тихо, девочка, — послышался знакомый женский голос. — Потерпи немного. Нужно как следует обработать твои раны, если хочешь начать ходить в ближайшее время.

Я лежала на животе с закрытыми глазами, боясь приоткрыть веки, чтобы не обнаружить что — то ещё более страшное, чем довелось повидать до этого момента. Звук хлыста, рассекающего воздух, пронесся над головой, заставив напрячься каждый мускул. Зажмурилась сильнее, ожидая удара, но свист отдалился, превращаясь в слабое эхо. Девушка продолжала обрабатывать мои раны, а я, зажмурившись еще сильнее, прикусила подушку, сдерживая крики. Каждое новое прикосновение дарило меньше жжения, чем предыдущее, позволяя расслаблять мышцу за мышцей. Постепенно не осталось ничего кроме прохладных нежных пальцев, бережно исследующих раны на спине. Разжала зубы, выпустив подушку, аккуратно повернув голову на бок.

— Ну, вот и всё! Видишь, какая ты молодец! — последний раз дотронулась до моей спины девушка.

— Спасибо, — тихо ответила, раскрывая глаза.

Напротив кровати на тумбочке стоял ночник, тусклый свет oт которого рассеивался по небольшой комнате. Темные стены, ещё более темные шторы, закрывающие полностью одну из стен, цвет которых невозможно было распознать в царящем полумраке.

— Чем ты так разозлила Хозяина? — девушка обошла кровать, приседая передо мной на корточки.

Светлые волосы, аккуратные черты лица, пухлые губы, это лицо невозможно забыть. Значит, не зря с самого начала Милена показалась мне приятной и это, как выяснилось, не видимость. Возможно ли, что за десятки лет служения тьме она сумела не растерять остатки человечности. Или это только внешняя оболочка, скрывающая такую же прогнившую начинку, как и у всех местных обитателей?

— Не знала, где находятся его напитки, — попыталась вспомнить все свои оплошности, — заговорила без разрешения и смотрела в глаза.

— Вот чёрт! — глаза блондинки расширились в ужасе. — Тебе повезло, что он оставил тебя в живых.

— Наказывал меня не он…, — звуки хлыста, распарывающего мою плоть, заполнили пространство, заставляя снова зажмуриться.

— Никто не может наказывать рабынь из покоев Хозяина, кроме него самого, — прошептала Милена.

— Это сделал Кроу, — отголоски тяжелых мужских шагов, приближающихся ко мне, волной прокатились по комнате.

— Подожди, — девушка немного отодвинулась от меня, вглядываясь в лицо. — А Γосподин Кроу здесь причем?

— Ваал разрешил ему выпороть меня…точнее высечь, — кнут, располосовывающий кожу в лохмотья, снова будто вскрыл все раны.

Милена несколько минут молча смотрела на меня, не решаясь заговорить.

— Почему ты молчишь? — меня пугало выражение её глаз, в которых отражался страх и недоверие.

— Не знаю, что и сказать… Такое произошло впервые за все то время, что я нахожусь здесь, — нахмурилась Милена.

— Что это может означать? — мне хотелось, чтобы эта красивая девушка смогла ответить на все мои вопросы, но в тоже время понимала, насколько это бессмысленно, ждать ответов от кого-то, кроме самого Незнакомца в мире, которым правит он.

— Знаешь, подруга, судя по всему тому, что с тобой происходит, то ничего хорошего, — девушка чуть отодвинулась от кровати, опираясь спиной о тумбочку. — Не могу понять, почему тебя наказывал Кроу.…Α что делал в это время Хозяин?

— Смотрел, — перед глазами всплыл ледяной сковывающий взгляд и ухмылка на чувственных губах, всколыхнули ту всепоглощающую ненависть, которую испытала в покоях Ваала.

— Просто смотрел?

— Смотрел и пил какую — то гадость. Чёртово пойло и стало причиной моего наказания… Точнее — одной из причин.

Взгляд Незнакомца по-прежнему преследовал меня даже с закрытыми глазами. От его испытывающего, обволакивающего всю душу взора, пробивала дрожь. Но попытки избавиться от него лишь усиливали воздействие синих прожекторов, превращая в реальную угрозу, от которой пекло глаза и колотило как в лихорадке.

— Бедная. Как же ты замерзла! — поднялась с пола Милена, накрывая меня покрывалом. — Тебе нужно отдохнуть, пока раны не затянутся. Завтра все уже должно перестать болеть.

— Ты, наверное, шутишь? — насколько я знала, раны от кнута заживают не меньше месяца, а то, что говорила блондинка, было из разряда фантастики.

— Абсолютно серьезно. Завтра будешь как новенькая, а то и раньше. Я об этом позаботилась, — уперлась руками в бока Милена.

— Ты волшебница? — усмехнулась, представив девушку в пышном розовом платье с волшебной палочкой.

— Лучше, подруга, гораздо лучше, — подоткнула края покрывала под меня, — я рабыня со стажем.

— Почему ты решила стать рабыней? — не понимала, как такая умница могла впутаться во все это дерьмо.

— А ты? — вздернула бровь Милена.

— Я не решала. Я выбрала судьбу охотника, — попыталась перевернуться на бок, но кожу на спине стянуло резкой болью.

— И какого черта ты здесь оказалась? — выпрямилась девушка, нахмурившись.

— Я не заметила свидетеля, — озвучив это самостоятельно вслух, наконец-то поняла, какой идиоткой выгляжу в глазах других.

— Ну, тогда, — Милена снова присела рядом с кроватью, посмотрев мне в глаза, — здесь есть две стороны: первая, ты — дура, раз позволила этому произойти и второе, после окончания срока наказания должна будешь вернуться к своим обязанностям.

— Серьезно? — мысль о том, что снова буду независима от синеглазого демона, подарила неожиданный заряд сил. Недели, когда присутствовали только моя сущность и надоедливый Дор, теперь казались идеальным временем. — Только теперь мой Проводник навряд ли будет столь же дружелюбен, каким был дo моей провинности.