В первом же по списку Филатова номере отеля жильцы оказались на месте. Это были две дамы в возрасте сильно за пятьдесят лет и усиленно не скрывающие этого. О таких говорят, что они «без комплексов». Дамы абсолютно не стеснялись своих далеко уже не свежих тел. Шорты не скрывали дряблой кожи бедер, в глубоких вырезах маек виднелась откровенно сморщенная грудь.

Крячко вежливо поздоровался, широко улыбнулся, как давно и хорошо знакомый человек, и с ходу начал расспрашивать о Надежде Рукатовой. Якобы это его жена, он прилетел позже, так как его неожиданно задержали на работе.

– Вы же вместе на самолете сюда летели? – немного невпопад спросил он.

– Ну да, – переглянулись женщины. – Вы что, думаете, что она не прилетела сюда, что ли? Так она в самолете как раз за нами сидела.

– С девочкой? – снова спросил Крячко с наивным выражением лица.

– Не-ет, – задумчиво покачала головой одна из женщин и посмотрела на подругу, как будто хотела заручиться ее поддержкой. – Она сидела с этой, как ее… С Верой Андреевной. Она от нас через два номера живет. В такой большой панаме ходит и в красном купальнике.

Гуров мысленно сделал себе пометку насчет Веры Андреевны и тут же перевел разговор на гипотетическую, им же придуманную девочку, с которой Рукатова летела из Москвы. Чуть ли не дочь ее подруги. Они вроде должны были вместе сидеть и в номере вместе жить. Женщины стали усиленно вспоминать, но номер Рукатовой находился в другом крыле, и дамы ни разу не видели ни его самого, ни жильцов. Правда, предположение возникло, что Рукатова могла жить с Оленькой из Рязани, хотя Оленька (дама 55 лет и бывшая драматическая актриса), кажется, жила в номере с другой женщиной, но на экскурсии они ездили все вместе. Крячко понял так, что все вместе – это как раз Рукатова, Оленька и неустановленная пока женщина, которая должна была, по логике вещей, жить в номере бывшей актрисы.

Вторым этапом он попытался выяснить, а не прилетел ли, случайно, Максим Маслов. Он их дальний родственник с Рукатовой и тоже должен был лететь тем же самолетом. Хлопнув себя по лбу, как будто его «осенило», Станислав достал из папки фотографию, которую распечатал после усиленных трудов с Жанной по составлению портрета. Женщины переглянулись, сделали хитрые глаза и поинтересовались, а не морочит ли им голову уважаемый… э-э, супруг? Не в любовной ли связи он тут пытается уличить свою супругу. Пришлось сыщику клясться и божиться и делать честные-пречестные глаза, уверяя, что жена у него – святая женщина и что она даже подумать не смеет, не то что поддаться на такой грех. Такую ахинею он продолжал нести, прижимая руки и фотографию Маслова к груди, пока наконец не покинул номер.

Веру Андреевну тоже удалось застать в номере, правда дама собиралась уже выходить. Пришлось Станиславу, как галантному мужчине, спуститься с Верой Андреевной в холл и устроить расспросы там, в том же самом кресле неподалеку от стойки администратора. Здесь пришлось играть иную роль, «легенда» с опоздавшим супругом «не прокатила бы», слишком суровые глаза были у Веры Андреевны. И Крячко разыграл карту «своего друга».

– Понимаете, я опоздал немного, а он то на экскурсии, то с кем-то из друзей день рождения отмечает. Или в другом отеле, или вообще где-то на съемной квартире.

Он говорил уверенно и все подсовывал женщине фотографию «друга», убеждая, что она могла его видеть в самолете, или уже в отеле, или на совместных экскурсиях. Он еще в аэропорту познакомился с очаровательной женщиной, она тоже летела в этой группе в том же самолете. Зовут ее Надежда Рукатова. И Крячко стал описывать Рукатову очень живописно, в основном останавливаясь на деталях одежды.

Вера Андреевна довольно быстро сообразила, кого Крячко имеет в виду, и сказала, что с той женщиной она действительно летела в самолете, да еще их места были рядом. А мужчину этого она в самолете, кажется, видела. Может, он даже в соседнем ряду сидел. Крячко мысленно снова сделал себе пометку. Одна женщина летит рядом с другой, полет не очень короткий, несколько часов. Есть время переговорить на все темы и надоесть друг другу, если уж так сложится. И если Вера Андреевна заметила Маслова, значит, он и правда был рядом. Более того, общался с ее соседкой – Рукатовой. Только так могла Вера Андреевна запомнить незнакомого мужчину, учитывая, что она мужчинами не интересуется уже в принципе.

Еще две молодые пары, указанные в списке Филатовым, Крячко нашел в кафе, подсел к ним и начал представляться без всякой «легенды».

– Ох, ни фига себе! – переглянулись парни. Девушки только втянули головы в плечи и посмотрели на своих мужей. – И что натворил этот Маслов?

– Вы на фото посмотрите внимательно. – Крячко положил на стол лист с изображением лица Маслова.

– Похож, – кивнул один из парней и подсунул фото своей жене: – Глянь, он же из номера этой Надежды тогда выходил. Ты еще сказала, мол, гляди, какая правильная, одна летела, а мужика быстро себе «сняла».

– Да, похож. Только их что-то обоих давненько не видно. И на экскурсии с нами не ездят.

До позднего вечера Крячко успел опросить еще троих, кто мог видеть Рукатову с мужчиной. А в половине одиннадцатого ему из Москвы пришла полная информация на Максима Сергеевича Маслова. С фотографиями.

Уже совсем стемнело, когда Гуров приехал в больницу к Ирине Рукатовой. В городе пахло морем, а в больничном парке еще и миртовыми деревьями, перебивающими запахи гибискусов и будлеи на клумбах. Он неторопливо шел через парк клинической больницы. Прошедший день был удачным. Дочь Рукатова не только жива, она еще и найдена и сможет рассказать многое, на многое откроет глаза сыщикам в этом странном деле. Вряд ли Ирина так уж много знает и вряд ли сразу выведет следствие на похитителей ее матери, но информации даст все равно много. Ведь все, чем руководствовался Гуров в этом деле, – рассказы самого Николая Ивановича Рукатова. А он явно был субъективен в суждениях, а что-то откровенно скрывал от полиции.

Охранник у стеклянной двери приоткрыл дверь, изучил удостоверение Гурова и молча пропустил его в обширный холл.

– Поднимитесь на четвертый этаж, – запирая дверь, сказал он. – Вон там в нише два лифта. На этаже на посту медсестра, она вызовет вам дежурного врача.

На посту, подумал Лев. Это хорошо, что на посту, что здесь охрана, что сестринский пост в каждом отделении круглосуточный. Да еще у палаты мы с Вашутиным омоновца поставили. Охранять надо девочку, хорошо охранять. Зачем-то ее хотели украсть. Задержанный пока молчит, но он местный, он рядовой исполнитель, а вот второй, что был за рулем, тот птица поважнее. И надо же так угораздить, именно нужный и погиб, а ведь удар о скрепер был не так и силен. Хотя весь бок разворотило ковшом у «Ниссана», да швырнуло его в сторону с приличной скоростью. Парень наверняка шею сломал, а не голову пробил. А может, и то и другое. Вскрытие покажет, но это не главное.

Орлов будет возмущаться, и правильно, между прочим, сделает, что отчитает. Не «зеленого» лейтенанта послал, послал матерого полковника. И что полковник? Не сумел похитителей задержать. Сумел «на хвост» сесть, а взять не смог. Что с этим трупом делать? Ладно, опознаем, по связям пройдем. Времени вот только совсем нет.