«Стена» больше не мерцала, не переливалась… стала похожа на твердь… бетонно-красную твердь.

Твердь вздрогнула с обеих сторон, окончательно перекрасилась в алый цвет, и пошла, казалось, что пошла быстрее. Ощущение неотвратимости, просто рухнуло на головы ожидающих погрузки на корабль, тысячи людей опять бросили свои дома и укрытия и пошли к площадкам, и они–то точно пошли гораздо быстрее, чем ходили раньше.

Решение о времени запуска ковчегов резко изменилось. Пусковые панели развернули раньше на два часа, и первые команды на отсоединение тоннелей до трапа были поданы.

Увидев, что корабли разогревают двигатели, люди сломя голову бросились бежать в сторону стартовой площадки… смятение, испуг, ужас, тревога, всё перемешалось в каждом бегущем человеке, а главное, это чувство обмана, который как гнойная опухоль, вскрылся и обдал замешательством, словно кипятком.

Я смотрел на неё и думал, какая же она хорошая.

Мне мгновениями казалось, что я не заслуживаю такую женщину. Очень добрая, смешная и внимательная… теперь я напрочь обосновался у неё в общине, лишь изредка уходя к себе.

К тому же я выпытал у детей что она жутко любит горячий чай, и развёл около её дерева небольшой костерок, в котором постоянно тлели дрова, а на подвесных веточках висела береста с водой.

Травы для чая я собирал вместе с Мариной, которая была только «За» свести меня с Аней.

– Как ты жил до «стены»? – спросила меня Аня, после того как дела общины были закончены и нашлось время посидеть за кружечкой паучевских заваренных трав.

– Грустно жил, – улыбнулся я. – я, когда «стену» увидал, даже обрадовался, наверное. Казалось вот он, конец мой, жизнь как-то опостылела.

– Почему конец?

– Устал жить…

– Расскажи мне о себе, о прошлом…

– Я обычный автослесарь, просто автослесарь. Родился в Тюмени, рос с мамой и братом. Закончил на инженера. Женился, как и все… по залёту. – я засмеялся и прижал её к себе.

– Ну что тебе ещё рассказать, нелюбопытная ты моя? Родился сын, жена чего-то требовала постоянно, то квартиру побольше, то машину поновее, то шубу попушистее… потом Надюшка родилась… – комок в горле снова резанул воспоминаниями… Ну как-то так… – подытожил я.

– Дочь и жена остались там? За «стеной»? – осторожно спросила она.

– Да. Там остались. Давай о другом поговорим?

– О собаках! – засмеялась она. – Давай о собаках. Вот у тебя Сидоровы, кто их так назвал?

– Виталя! – я засмеялся, вспомнив, как пригнал друга за моими обочечниками. – Жена у меня собак терпеть не могла. Ох сколько ссор и руганей было. Жуть.

– А Чача?

– Да самому интересно. – отшутился я и включил АЮ.

– Видео по запросу Чача в старом времени запущено. – металлический голос АИ замолчал, и она засветилась видео, снятом как будто сверху. На тротуаре большого города лежал истощённый щенок весь в крови.

Анна развернула мою руку, чтобы тоже посмотреть. Спустя несколько секунд она выключила трансляцию, позвала Чачу, и молча её обняла, пряча капельки слезинок прорвавшихся наружу.

Чача лизала нас и виляла хвостом так, как даже самый мощный вентилятор не смог бы крутиться.

– Наша Чача!!! – сказал я. – Наша. Однозначно наша.

И тут на нас налетели Шрек и Васька, повалили на траву и с криками «Аааа и мы ваши-и-и-и-и!!!!» начались всеобщие обнимашки. Мы катались по траве и переглядываясь с Аней, понимали, что это огромное счастье… вот так валяться и подставлять свои лица солнцу и самым нежным поцелуям НАШИХ собак.

– Доброе утро Анечка!

Аша опять появилась за моей спиной так неожиданно, что я вздрогнул.

– Доброе утро Михаил! – Аша улыбалась и шла прямо к нам. – Чем это вы тут заняты с самого утра?

– Мы сегодня делаем гребешки, надо максимально вычесать всех питомцев, девочки из двадцать седьмой общины дали задание на добычу пуха. Им в голову пришла идея наплести нитей, навязать платьев и сделать мягкие подушки с матрасиками.

– Прекрасная идея! Мне АЯ показала, что Марина здесь. Но я не вижу её. В одной из общин появился сегодня ночью пёс. Он здоров физически, но его поведение по отношению к людям мне не нравится. Хотела бы, чтоб Марина его осмотрела. Среди всех перенесенных через Исару собак и кошек, он очень отличается своей диковатостью… что ли… и непонятной агрессией.

– Дичок. – я уверенно поставил диагноз, пытаясь на двести процентов скопировать Марину. – Поехали.

– Ага. – кивнула Анна головой. – Поехали!

– Может всё-таки поищем Марину?

– Ок. С Мариной и вправду будет попроще, а то я только бутербродами умею собак раздабривать, а она собачий язык знает, как свой родной.

Поймать Марину с Виталиком по общинам было сложно, они за минуту успевали посетить до двенадцати мест, и растворялись в коридорах быстрее чем АЯ выдавала их местонахождение.

Мы отыскали их только через полчаса, и вкратце объяснив проблему, схватили обоих за воротники и закинули в нужный коридор.

Община четыре тысячи пятьдесят шесть находилась в Бразилии, не иначе… Жутко фантастичные и причудливые деревья, лианы, и неописуемой красоты цветы, наполняли всю общину оранжево-красным светом.

– Божееее! – воскликнула Анна. – Это невообразимо!!!

Я стоял заворожённый запахами и трельканьем птиц. Хотелось остановить это мгновение на вечность, хотелось собрать собак, детей, кошек и переехать сюда на ПМЖ.

– Я останусь тут! – твёрдо сказал я.

– И я! – прошептал Виталий.

– И я! – засмеялась Аша.

– Можно? – с надеждой спросил я.

– Конечно! Вам можно всё на своей планете!

В это время справа из зарослей причудливого кустарника к нам вышли трое женщин.

Аша присела на пучок травы около самого огромного цветка и сделала вид, что она просто турист.

– Доброе утро!!! – мы с Мариной одновременно брякнули подошедшим гостям.

– Ноla! – радостно отчеканили они, и АЯ тут же перевела. – Привет!

АЯ так же чётко и бодро рапортовала им нашу речь, поэтому мы очень быстро познакомились, оставили Ашу с её кустом, и пошли к тому, кто был дичковат, и вызывал недоумение у бразильяночек.

– Мы назвали его Форчи, что значит – сильный духом. Очень хотелось бы понять, почему «стена» не смогла убрать у него страх перед человеком, или может у него осталось что-то плохое, связанное с человеком. Мы слышали, что у «стены» по ту сторону была смена цвета. Вновь поступившие рассказывают, что она стала красной от крови и перестала светить всеми цветами радуги. А вы что-то слышали про смену цвета? Возможно «стена» сломалась, у нас же тогда ужас что будет!!! Снова все плохие люди придут на эту сторону и снова начнётся всё по-старому!

Девушки разговаривали быстрой скороговоркой, из которой мы понимали лишь малую часть, и просто переглядываясь друг с другом, улыбались… а девчата, как три бабки-тараторки не останавливались ни на мгновение, попытки вставить даже самое маленькое слово в их трель, были обречены на провал.

– А у Лисии был ребёнок на той стороне, и ребёнка «стена» не пропустила, вот горе-то какое, а ещё наш Форчи, ведь явно что-то не