В 1854–1855 гг. русские моряки сами затопили корабли Черноморского флота. Обидно? Да! Но зато этим они сэкономили казне миллионы рублей. В Крымскую войну все корабли Балтийского флота уцелели. Но после появления в 1855 г. броненосных судов они потеряли всякое значение для линейного боя и не годились для крейсерства. Причем большинство балтийских парусных кораблей было исключено из состава флота лишь в 1863 г. Часть из них оснастили паровыми машинами, и они еще 10–15 лет коптили небо, не имея никакого боевого значения. Винтовые корабли «Цесаревич», «Николай I» и «Синоп» исключены в 1874 г., а «Ретвизан» — в 1880 г. Увы, никому из наших морских историков не пришло в голову выяснить, кому и зачем потребовалось держать в строю эту «липу».

Возвращаясь к статьям Парижского договора, отметим, что они были сравнительно мягки, а в отдельных случаях расплывчаты. Не было предусмотрено никакого контроля на местах за исполнением статей договора. Попробуем сравнить Версальский и Парижский договоры. По Версальскому договору Германии было запрещено иметь танки, самолеты, зенитные пушки, тяжелую артиллерию, подводные лодки и т. п. Ей разрешили построить шесть броненосцев береговой обороны водоизмещением до 10 тыс. т. По всей Германии колесили всяческие контрольные комиссии. Англия и Франция бдительно следили за выполнением статей Версальского договора. Тем не менее немцы ухитрились, используя различные приемы, создать лучшие в мире танки, самолеты, подводные лодки, зенитную и тяжелую артиллерию. В день, когда Гитлер денонсировал ограничения Версальского договора, у Германии уже была первоклассная армия. Кстати, вместо броненосцев береговой обороны немцы построили «карманные мониторы» водоизмещением 16 тыс. т с огромной дальностью плавания.

Для начала России следовало заложить в Николаеве шесть разрешенных договором корветов. Но из-за ошибок кораблестроителей водоизмещение корветов оказалось бы не 800 т, а 4000 т, а в бронированных казематах корветов размещалось бы от четырех до восьми 15-дюймовых гладких пушек Александровского завода. Кстати, Бисмарк в беседе tete-a-tete сказал Горчакову, что вместо громких стенаний об отмене статей Парижского договора лучше по-тихому начать строить флот.

Да что броненосцы, русское правительство не делало даже того, что было разрешено договором. Например, железные дороги на юге России строились очень медленно. Так, железная дорога Москва — Лозовая — Севастополь вошла в строй лишь в 1875 г., да и то до 1880 г. ее пропускная способность была очень низкой. В Одессу железную дорогу провели в 1867 г., в Феодосию — в 1892 г., в Керчь — лишь в 1900 г. А ведь именно по железной дороге за 3–5 суток самые тяжелые береговые и осадные орудия, мины, минные катера, а главное, сухопутные силы могли быть переброшены из Петербурга в Одессу и Севастополь.

Кто мешал нашим адмиралам создать на Черном море вместо РОПиТа[3]или в дополнение к нему торговую судоходную компанию, владевшую двумя десятками пароходов водоизмещением 4000–8000 т и развивавшими скорость 14–15 узлов? Палуба и ватерлиния их могли иметь легкую броню толщиной 25–30 мм, кроме того, частичная защита производилась бы расположенными по бортам угольными ямами, что уже делалось в других странах. Пароходы могли быть оснащены креплениями под орудийные станки, зарезервированными местами под артиллерийские погреба и механизмы подачи боекомплекта и т. п. В мирное время эти пароходы возили бы грузы из Одессы в порты Средиземноморья, а их пушки, станки и боекомплект хранились бы на складах Одессы и Николаева. В день «X» численность их экипажей доводилась бы до штатной и происходила бы установка орудий. А через 10–20 дней в море выходил бы мощный крейсер с 203-мм или даже 229-мм орудиями обр. 1867 г. Естественно, такие малозащищенные крейсера не годились для боя с британским флотом, но смело могли вступить в сражение с любым турецким броненосцем в 1877 г.

Увы, ничего подобного сделано не было. Военное и Морское ведомства России предпочли действовать по старым шаблонам.

К марту 1856 г. все боевые суда Черноморского флота были уничтожены. На стапелях Николаевского адмиралтейства находились паровые линейные корабли «Синоп» и «Цесаревич», винтовой корвет «Волк» (водоизмещением 1820 т и мощностью машин 250 номинальных лошадиных сил),[4]пароходофрегат «Тигр» и винтовые шхуны «Дон» и «Салгир» (водоизмещением по 360 т и мощностью машин по 50 номинальных лошадиных сил).

Корабли «Синоп» и «Цесаревич» в 1859 г. без машин через Босфор прошли на Балтику. Корвет «Волк» в 1859 г. был переклассифицирован в транспорт. В 1871 г. «Волк» был вновь переклассифицирован в корвет и в начале 1875 г, вооружен одной 8-дюймовой, пятью 6-дюймовыми и двумя 9-фунтовыми пушками обр. 1867 г.

Россия на Черноморском флоте не имела даже положенных по Парижскому договору шести судов водоизмещением по 800 т. Поэтому в 1857–1858 гг. с Балтики были переведены шесть корветов «Удав», «Рысь», «Зубр», «Волк», «Вепрь» и «Буйвол». Водоизмещение их составляло 885 т, мощность машин — 200 номинальных лошадиных сил. Первоначально все корветы, кроме «Рыси», были вооружены одной 36-фунтовой пушкой № 1 и десятью 36-фунтовыми пушко-карронадами, а «Рысь» — двумя 68-фунтовыми пушками и девятью 36-фунтовыми пушками № 1.[5]Все пушки, разумеется, были гладкоствольными.

«Рысь» исключена из боевого состава в 1866 г., а остальные корветы — в 1869 г. Корветы типа «Удав» были построены на Охте в 1855–1856 гг., т. е. были кораблями «военного времени» и уже к середине 1860-х гг. пришли в негодность.

На смену корветам типа «Удав» в Николаеве построили пять корветов. В 1859 г. был спущен «Сокол», а в следующем году — «Ястреб» и «Кречет». Их водоизмещение составляло 1016 т, мощность машин 220 номинальных лошадиных сил. Первоначально «птички» вооружались гладкоствольными орудиями: «Сокол» — одной 60-фунтовой пушкой № 1 и десятью 36-фунтовыми пушками № 3, а «Ястреб» и «Кречет» — девятью 36-фунтовыми пушками № 1 и одной 8-фунтовой карронадой. «Ястреб» был исключен из списков в 1870 г., «Кречет» — в 1871 г., а «Сокол» в начале 1870-х гг. был перевооружен двумя 6-дюймовыми и шестью 9-фунтовыми пушками обр. 1867 г. «Сокол» был исключен из боевого состава лишь в 1893 г.

Два корвета, «Память Меркурия» и «Львица», были спущены на воду в 1865 г. в Николаеве. Их водоизмещение составляло 880 т, номинальная мощность машин — 382 и 411 лошадиных сил, а максимальная скорость хода — 8 узлов. Первоначально эти корветы были вооружены гладкоствольными орудиями: одной 36-фунтовой пушкой № 1, восемью 36-фунтовыми пушко-карронадами и двумя 10-фунтовыми единорогами. К 1875 г. они уже были оснащены тремя 6-дюймовыми и шестью 9-фунтовыми пушками обр. 1867 г.

Все эти корветы не имели брони. Артиллерия корветов была сравнительно мощной для их водоизмещения, но слишком слабой, чтобы пробить броню турецких броненосцев. Скорость хода под парами очень мала — ни один из них не мог развить и 10 узлов. Таким образом, эти корветы не годились ни для боя с броненосцами противника, ни для крейсерских действий.