Я попробовал нажать несколько кнопок.

– Похоже на то. И все же имеется положительная динамика. Готов поспорить, что эта штука в скором времени придет в движение.

И, говоря это, я вовсе не имел в виду свой член, хотя должен признаться, что он действительно шевельнулся, когда она облизнула свои пухлые губы.

Еще разок, пожалуйста.

Твою ж мать!

Да она просто красавица!

Я пробежал глазами по ее телу сверху вниз и обратно. Мне безумно понравились крошечные пуговки на строгого покроя блузке, которые, словно дорожка, вели к ее изящной шейке. Я был бы не прочь прижаться губами к этой нежной коже, всосать ее и полизать…

Может, мне все же удастся уговорить ее наплевать на работу ради свидания со мной?

– И куда вы направитесь, если не секрет, когда мы отсюда выберемся?

– На тридцать четвертый этаж.

Что?

Интересно, что она собирается делать в моем офисе?

Я был уверен, что она точно не относится к числу моих работников. Уж я бы запомнил это лицо, эти глаза.

– А что вы там собираетесь делать?

– На самом деле я буду иметь счастье встретиться с самим Мистером Денежным Мешком и взять у него интервью.

Сердце мое сжалось.

Ничего себе! Похоже, добром для меня это не кончится.

– Простите, с кем, я не понял?

– С неуловимым Декстером Труиттом. Генеральным директором «Монтегю Энтерпрайзес». Их корпорация занимает целый этаж.

Стараясь не выдать собственного беспокойства, я небрежно спросил:

– А почему вы называете его Денежным Мешком?

– Представляю его себе этаким сварливым и склочным, жадным до денег козлом, вот почему. Мне кажется, это прозвище ему прекрасно подходит. Хотя, если честно, я с ним не знакома.

– Почему же тогда вы так к нему относитесь?

– У меня есть на то свои причины.

– Может, все-таки не стоит думать о людях плохо, пока вы с ними не познакомитесь, – заметил я и, даже зная ответ, все же спросил: – Почему же вы тогда согласились взять у него интервью?

– Я работаю в деловом журнале Finance Times. И мне поручили сделать этот эксклюзивный материал, раз уж нам представилась такая исключительная возможность. Статья будет посвящена невероятному, знаменательному событию – выходу этого самого Труитта из тени. Он всегда избегал публичности и вел очень скрытный образ жизни, категорически отказываясь встречаться с фотографами и журналистами после того, как отец передал ему бразды правления в компании. Этот тип умеет создавать вокруг себя ореол таинственности – в этом ему нет равных. Поэтому, когда я узнала, что он согласился дать нашему изданию свое первое интервью, я руками и ногами ухватилась за эту возможность.

– И почему же? Вы вроде сказали, что этот парень вам не нравится…

– Думаю, мне доставит немалое удовольствие поджарить ему задницу.

– Знаете, вы не производите на меня впечатления человека, который будет специально играть у кого-то на нервах, особенно учитывая ваши приступы паники.

– Поверьте, я сумею собраться ради такого случая. Не собираюсь упускать возможность покуражиться над ним.

– И все же нельзя судить о людях по одежке. Вы уже для себя решили, что этот парень сущий козел, хотя ни разу с ним не встречались. Даже если некто богат и всесилен, вовсе не обязательно, что он негодяй.

– Речь не только об этом.

– А о чем же еще?

– Скажем так: я проделала тщательную подготовительную работу, готовясь к интервью, и из первых рук знаю, что этот тип – настоящий мерзавец. Это длинная история. Не хотелось бы углубляться в подробности.

Вот дерьмо! Мое сердце ускорило ритм. Мне просто необходимо узнать, почему она обо мне такого нелестного мнения. Определенно, ей и в голову не пришло, что я и есть тот самый Декстер Труитт, учитывая, что после посещения спортзала я был одет в самую простую одежду. Сейчас я скорее походил на какого-нибудь курьера, приехавшего на велосипеде в офис, чтобы доставить посылку, а не на солидного генерального директора корпорации с многомиллионным оборотом.

В моем офисе была душевая кабина и гардеробная, и я собирался переодеться, как только поднимусь наверх. Но, похоже, я сам уже опаздывал на это чертово интервью.

– Как вас зовут? – спросил я.

– Бьянка.

– А дальше?

– Бьянка Джордж.

Действительно, это имя журналистки, с которой у меня сегодня назначена встреча.

– Приятно познакомиться, Бьянка!

– А вас как зовут?

И правда, как же меня зовут?

Может, сказать ей, что интервью с пресловутым Мистером Денежным Мешком началось с того момента, как она вошла в лифт, или лучше продолжить игру, изображая скромного трудягу-парня, с которым она уже начала откровенничать? Последний вариант показался мне гораздо более забавным и многообещающим.

Итак, как же меня зовут?

Мое имя… мое имя…

Я бросил взгляд на письма, которые забрал сегодня из спортзала. Сейчас они валялись на полу лифта рядом с металлическими шарами.

Конверты.

Название фирмы-отправителя.

Рид.

Итак, пусть будет Рид.

Я посмотрел на дверь лифта.

Группа The Doors[2].

Джим Моррисон.

Джим.

Джеймс.

Джей. Это годится.

Итак, Джей Рид.

– Меня зовут Джей Рид.

– Приятно с вами познакомиться, Джей.

– Взаимно, Бьянка.

Внезапно из устройства громкой связи раздался голос:

– Говорит Чак Сэнсон из дирекции эксплуатации здания. В лифте кто-нибудь есть?

– Да! – воскликнула Бьянка. – Мы здесь! Мы застряли!

– Мы просто хотим сообщить вам, что поможем вам выбраться оттуда очень скоро. Вашей жизни ничего не угрожает, мы сейчас работаем над тем, чтобы ликвидировать поломку.

На ее лице появилось облегчение.

– Благодарю вас. Огромное вам спасибо! Пожалуйста, держите нас в курсе.

– Разумеется.

А я испытывал только одно желание – продолжать оставаться в этой темной тесной кабинке лифта рядом с Бьянкой. Мне непременно нужно было разобраться, почему она испытывала ко мне настолько явную неприязнь, но какая-то часть меня действительно получала удовольствие, изображая Джея, обычного парня, в отношении которого у нее не возникало ни малейшего предубеждения.