– Значит, я была права, эта встреча была не случайна? Выходит, ты сам все это подстроил!

Ольга пыталась отстраниться, но руки Стася стальными обручами продолжали сжимать ее плечи, не давая пошевелиться.

– Да, моя девочка, мне пришлось немало потрудиться, чтобы узнать, кто ты такая. И теперь я могу сказать с уверенностью, что знаю о тебе куда больше, чем твоя собственная матушка.

– Может быть. – Ольга отвернулась, не в силах оттолкнуть от себя Стася. – Она много чего обо мне не знает. Для нее я все та же чистая девочка, какой когда-то покинула отчий дом.

– Теперь ты успокоилась?

– Немного.

– Я поговорил не только с твоими подругами, как это сказать помягче… по бизнесу. Но еще и с вашей «мадам». Весьма колоритная особа.

– Отпусти ты меня, наконец! – передернула плечами Ольга. – Ну куда я денусь из машины.

– А вот это верно, – скрестил руки на груди Стась. На некоторое время он как бы забыл про Ольгу, а потом повернулся к ней вновь. – Ты этим начала заниматься три года назад?

– Да. Я не думала, что так сложится. – Она закусила губы и снова отвернулась. – Я родилась под Питером. Есть там один небольшой поселок, где обычно останавливаются дальнобойщики. Пятнадцатилетняя девчонка там стоит килограмм колбасы и поллитра водки. Ты знаешь, – хмыкнула неожиданно Ольга, – я пользовалась спросом, иные шоферы отдавали за меня даже деньги. Тем и жили. Чего ты кривишься, Стась, ты, видно, никогда не знал по-настоящему, что такое нужда. Нас у матери было пять девчонок, мы, две старшие, уже на дорогу выходили, чтобы остальных прокормить. Хорошо, если хоть колбасы давали, а то случалось, переспит, а потом хрясь тебе кулаком в зубы и пошел к своей машине. Вот такая благодарность, а управы на него не сыскать.

– Несладко тебе было.

– Не то слово, – согласилась Ольга. – У тебя закурить-то есть?

– Ты уже давно не курила, – достал Стась из кармана пачку «Кэмела».

Ольга вытащила сигарету и едко произнесла:

– Бросишь тут с тобой курить. Думала, начну новую жизнь, уж теперь-то будет все хорошо, только начала чувствовать себя человеком, а меня опять мордой в мое грязное прошлое, мол, не высовывайся. Это я с виду красивая и ухоженная, а внутри меня такая дряхлая старуха живет, – разоткровенничалась она, нервно прикуривая сигарету. – Иногда смотрю на какую-нибудь бабушку и думаю: боже мой, а ведь если сравнить жизнь этой старухи и мою, то она в сравнении со мной покажется невинным дитем. Мне пришлось такое пережить, что и не расскажешь!.. Изменить мужу для нее было героическим подвигом, а для меня переспать сразу с тремя крепкими мужиками – сущая забава. – Она умело втянула в себя дым и, закрыв глаза, держала его в легких несколько долгих секунд, а потом осторожно выдула тоненькую струйку через чуть приспущенное окно. – Ты, например, меня можешь представить героиней группового секса? – с вызовом посмотрела Ольга на Стася.

Куликов не отвел взгляда, хотя у самой его переносицы неприятно надломилась поперечная складочка.

– Представляю. Я даже видел эти кадры и знаю, где происходило подобное мероприятие.

Ольга невольно закрыла лицо руками.

– Боже мой, мне стыдно! Ты не представляешь, как мне стыдно! И ты после этого еще со мной разговариваешь, узнав обо мне все! Другой на твоем месте вышвырнул бы меня из машины прямо на ходу.

– Мне бы не хотелось повторяться, Ольга, но ты нужна мне… даже такой. Ты моя судьба, а ее, как ты знаешь, не выбирают. Я просто хотел бы услышать все это от тебя, а не от людей, для которых ты была обыкновенной вещью. Так я слушаю тебя… как все это началось?

Ольга заметно успокоилась. Выдвинув пепельницу сильным, почти мужским движением, раздавила окурок, просыпав темно-зеленый табак.

– Обыкновенно. Приехала в Москву, полная надежд, со своим парнем. Красивая, стройная, думала стать манекенщицей, а мой обормот проигрался в карты на второй же день, и мне пришлось отрабатывать его долг в «Массажном салоне». Называется красиво, а на деле самый обыкновенный бордель. Небольшая двухкомнатная квартира, набитая пятнадцатью девками. Через каждые полчаса приходит клиент и выбирает кого-нибудь из нас. Бывало, до того наработаешься, что потом врастопырку ходишь.

– Что стало с тем парнем?

В глазах Стася появился металлический блеск, незнакомый Ольге прежде. Глядя на его застывшее лицо, вполне можно было поверить во все ужасные слухи, что вертелись вокруг его имени.

– Зарезали его, – безразлично махнула рукой Ольга. – Он потом опустился, стал бомжевать, ночевал по подъездам. Прибился к какой-то группе таких же. А дисциплина у них там строгая. Что-то сказал не то, вот его и не стало. А что?

– Да так, – неопределенно проговорил Стась. – Я бы с ним сам потолковал. Самая большая твоя ошибка, что ты не совсем верно сказала мне о своих двух мужчинах. Я ведь тебе поверил. Ладно, что об этом, забудь!

– А куда мы едем? – посмотрела Ольга в окно.

– Сейчас все узнаешь. Я приготовил тебе небольшой сюрприз. Очень надеюсь, что он тебе понравится.

Машина мягко притормозила и прижалась к обочине, шугнув стайку воробьев. Славик мгновенно выскочил из салона и, обогнув капот, распахнул дверцу.

– Все готово? – лениво поинтересовался Куликов.

Стараясь не смотреть на зареванную Ольгу, которая поспешно краем платка удаляла следы расплывшейся туши, Слава сдержанно ответил:

– Да. Пока вы разговаривали, я успел созвониться. Нас ждут.

Ольга огляделась по сторонам. Район, куда они приехали, находился на самой окраине Москвы. Рядом с безвкусными пальцеобразными высотками просматривались двухэтажные покосившиеся бревенчатые строения, которые, казалось, должны развалиться от первого чиха. Здесь же небольшая колонка с цементным стоком. А поодаль стройплощадка, отгороженная высокими бетонными плитами. Внутри территории два разобранных бульдозера и множество покрышек и деталей от техники, разбросанных повсюду. Не зная, что строительство здесь было заморожено лет пять назад, можно было бы предположить, что тут проходили бои местного значения. У самого забора покосившаяся сторожка с фанерой вместо стекол. Через узкие щели пробивался тускло-желтый свет, как свидетельство того, что жизнь здесь с наступившей разрухой не угасла.

Осторожно, как если бы ступали по минному полю, все трое направились к сторожке, перешагивая через слипшиеся комья земли и стараясь не оступиться в многочисленные рытвины.

Слава негромко постучался, и тотчас из глубины раздался недружелюбный окрик:

– Кого несет?

– Открывай, свои, – дружески протянул Слава.

Щелкнул замок, сердито брякнула о косяк отцепленная цепь, и дверь, скрипуче повернувшись на петлях, приоткрылась.

В проходе гостей встретила унылая физиономия с семидневной щетиной на щеках.