— Что вы предлагаете? — я стоял, опершись на кий рядом чуть в стороне, наблюдая, как Арнольд, не торопясь, сокращает количество шаров на столе. В покере и бильярде трудно было найти такого же хорошего игрока.

— Я хочу, чтобы когда к вам обратился Массерия, а я уверен, что он рано или поздно с вами захочет увидеться, вы не говорили ему о нашей беседе. И продолжали развивать свои дела в Бронксе САМОСТОЯТЕЛЬНО. Сейчас у него война с целым рядом мелких банд. Джо никогда не мог мирно усидеть на месте и ставить очень большой процент… — усмехнулся Ротштейн, — Поэтому подозреваю, он и сам должен понимать, что распылять силы на еще одно большое боро ему невыгодно. Проблемы с ирландцами вы решаете сами. Я не хочу светиться в этом деле. МОИ люди в Бронкс не полезут.

Понятно. А когда будет возможность, Ротштейн вполне может захотеть слить и меня. Фактически, это тайный союз до первой случайной пули или момента, когда одна из сторон соглашения усилится настолько, что может наплевать на вторую. Значит, я должен ускориться по своему плану…

— Когда заработает Акт Волстеда и начнётся Сухой закон, деньги потекут рекой. В том числе и Массерии. Он сможет нанять больше бойцов, — заметил я.

— Так и вы не сидите, сложа руки, — усмехнулся Ротштейн, — Или вы думаете, что отказаться сейчас — это лучший вариант? Джо жаден. Это все знают.

Помощник Арнольда, пристально наблюдающий за мною взглядом коршуна, усмехнулся. Ну да. Попал между двух огней, называется. Массерия прёт как таран, но имеет много людей. А если стать врагом Мозга, то можно столкнуться с пресловутой тактикой «тысячи порезов». Эх, сейчас бы мне сотню вооружённых бойцов, и тогда можно было бы вести этот разговор с совсем других позиций. Самые разные люди и группировки ходят под началом Ротштейна или состоят у него на оплате. Вечно прятаться и ждать ударов таких ребят, как Александрос — не лучший выход. Врага надо иметь в поле зрения. Но и просто так заключать этот «договор» я не собирался. Поэтому и сказал:

— Для меня это определённые издержки.

— Разумеется, — кивнул серьёзно Ротштейн, — Мы же деловые люди. И думаю, сможем договориться. Что вас интересует?

— Мне нужен источник поставок алкоголя. Масштабный и надёжный. Только качественный продукт. И в Бронксе его продаю только я.

Арнольд отвлёкся от партии, с интересом поглядев на меня:

— Вам нужен алкоголь из Европы?

— Именно так.

— Хм… — он задумался, — У вас прямо большие планы. Это мне нравится. Вижу, вы хотите расширяться. Я не против, если это будет происходить вдали от моих заведений. Я не должен видеть ваших людей в тех «кормушках», где клюют мои…

— Это логично, мистер Ротштейн.

Арнольд наклонился к столу, примерился и ударил кием по битку. И вместе с этим отрывисто выдал:

— Десять процентов!

Я с трудом подавил улыбку. Про эти «десять процентов Ротштейна» чуть ли ни в каждой второй книге про мафию писали. Чего-то такого я и ожидал.

— Если с вами будут «проблемы» у поставщика, мой процент увеличится. Ведь я буду знакомить вас с ним. Значит, мой авторитет не может быть подмочен. Торг тут неуместен, говорю вам сразу. Десять процентов со всех партий, проходящих через МОЕГО поставщика.

Последние слова прозвучали так чётко и твёрдо, что было понятно — «Мозг» не шутит. Да и нельзя было спугнуть такую удачу. Дело в том, что вскоре в течение года он выстроит свою систему поставок и точно предлагал бы себя в качестве поставщика. Но я уже понимал, что рано или поздно нам придётся столкнуться. И я не хочу в этот момент потерять весь поток алкоголя, который просто перекроет конкурент или даже враг…

— Всё будет гладко. Думаю, десять процентов — это разумно. Но тогда за пределами Нью-Йорка вы не препятствуете моему бизнесу в этом штате. Как и в Бронксе.

В Нью-Йорке в одно время доходило до десяти тысяч наливаек и спикизи. Это огромный рынок, но по всему штату их было больше. Никто особо не заморачивался с построением сети поставок по штату и там работали мелкие дельцы, перекупавшие алкоголь у тех, кто приобретал его у Ротштейна или Массерии. Присутствие мафиозных кланов там ощутится в полной мере лет через пять.

Значит, если я настрою логистику и буду брать всё напрямую у поставщика Арнольда, то уберу лишние руки в этой схеме и смогу навариться эффективнее. Для этого, правда, понадобится гораздо больше людей. Но мне всё равно надо увеличивать штат «бойцов». Даже на тот случай, если Массерия или Ротштейн решат вероломно ударить первыми. Пока они пилят бОльшую часть Нью-Йорка и уверены в своих силах, их можно будет сталкивать лбами, а затем «забрать» город несколько нестандартным способом… Но об этом позже.

— Договорились. Надеюсь на вас. Вы слышали о Енохе «Наки» Джонсоне? — спросил Арнольд.

Я еле сдержался от удивления…

Глава 2

День неприятных встреч…

— Наки Джонсон? Из Атлантик-Сити? — уточнил я.

— О, да вы неплохо осведомлены! — хитро прищурился Ротштейн. Его помощник при этом, наоборот, весь напрягся и подобрался.

— Стараюсь быть в курсе новостей… — пожал я плечами, хотя не слышать про такую фигуру, изучая «нюансы» бизнеса, и, конечно же, его коррупционную составляющую в 20-е годы, было нельзя. Через Атлантику в его порт шло такое количество контрабанды, что у любого честного инспектора случился бы сердечный приступ. Атлантик-Сити жирел и превращался в главную игорную столицу Штатов. Ведь Лас-Вегаса ещё не было в проекте…

— Новостей? Наки точно не афиширует то, чем занимается, в широких кругах. Но именно он сможет достать вам то, что нужно. И вам повезло, если вас представлю я, то он согласится с вами работать. Без моего слова он сочтёт вас подосланным агентом, шпионом, провокатором… Да кем угодно. Енох очень осторожен.

— И когда с ним можно будет увидеться?

— Я поеду к нему в Атлантик-Сити в конце недели, в субботу. Говорят, он сделал большую игорную зону в своём Ритце. Это надо увидеть. И развеяться…

Ага, конечно. Арнольд тоже поедет по своим делам — как пить дать.

— И куда вы хотите расширяться, мистер Соколов? — полюбопытствовал Мозг.

— Не люблю раскрывать всё раньше времени. Я суеверный, мистер Ротштейн, — уклонился я от ответа.

— Что ж. Ваше право. Помните, вы должны сказать Массерии «нет». Иначе вы рискуете остаться без поддержки в дальнейшем. Я строго следую своим договорённостям, Алексей, — с небольшим акцентом произнёс моё имя