В этот раз Глеб Кириллович решил держаться до конца. Пауза все длилась, а сдаваться Коробов не собирался. В конце концов затянувшееся молчание стало почти неприличным, и в этот самый момент Коробов слегка улыбнулся, как бы подбадривая. Мол, ну что же ты, полковник, медлишь? И Лавров не выдержал, заговорил спокойно и размеренно:

— Грузовик с контейнером подъедет около пяти вечера. — Он замолчал, но, так и не дождавшись ответа, продолжил: — У нас все готово.

— Хорошо.

Под словами «все готово» подразумевалось выдвижение автоматчиков навстречу грузовику. Солдаты растянутся в длинную цепь, находясь друг от друга в пределах визуального наблюдения, чтобы встретить подъезжающий автомобиль.

— Ладно, я пойду, у меня дела! — И, коротко кивнув на прощание, полковник затопал в обратную сторону.

Немалая неприятность заключалась в том, что уже третий месяц Лавров не мог добиться выполнения плана по добыче палладия. План без конца повышали. Начальнику лагеря приходилось собственными силами разведывать перспективные месторождения, для чего он привлекал к работе заключенных-геологов. И не зря. Повод для оптимизма все же был: пару месяцев назад два расконвоированных геолога заявили, что обнаружили перспективную жилу, сплошь состоящую из палладиевых минералов. В доказательство они даже приволокли пятикилограммовую друзу, усыпанную черными кубическими кристаллами. Вещь эта была, безусловно, красивая, она производила впечатление на всякого. Лавров даже торжественно установил ее в своем кабинете, но, как впоследствии оказалось, эта друза была едва ли не единственной из той «перспективной» жилы. А ведь он уже успел сообщить о новом месторождении в центр!

На следующий день после обнаружения жилы Глеб Кириллович пригнал к этому месту около трехсот заключенных с кирками и велел не пропускать даже самого крохотного гнезда, но жила оказалась небогатой.

Война заканчивалась, немцев добивали в Германии. Наверное, в стране произошли какие-то существенные перемены, если теперь требовалось столь значительное количество платиновых металлов. Раньше такого не наблюдалось. Причем изумруды, которым они частенько сопутствовали, воспринимались всего лишь как сопутствующее сырье, и богатая ими порода безо всякого сожаления свозилась в отвалы.

Послабления наблюдались даже в содержании заключенных. Взять хотя бы тех же самых бедолаг-геологов. Ведь до войны каждому из них за ошибочные прогнозы о запасах месторождений давали по пятнадцать лет лагерей. Однако сейчас толковые специалисты вдруг неожиданно стали востребованными и теперь, уже в качестве расконвоированных, занимались поисками платиновой руды, уходя от лагеря за многие километры. Да и за профессиональные ошибки сейчас карали куда меньше прежнего — попеняют малость и отправят геолога дальше сбивать ноги в маршрутах.

Хозяйство у Лаврова было огромным. Помимо лагеря, в окрестностях которого шла заготовка леса, в его ведении было четыре карьера. В первом добывали асбест, в вот во втором, третьем и четвертом велись разработки платины и этого клятого палладия.

Начальство, сидевшее в уютном Свердловске, требовало расширять поисковые работы на платину и другие цветные металлы. На речушке, отстоящей от лагеря километрах в четырех, вдруг обнаружились серьезные проявления золота. Недавно взятые пробы следовало перепроверить, дело было слишком серьезным. С одной стороны, это как будто бы неплохо. Почему бы государству не заполучить еще одно месторождение золота, но, с другой стороны, это было чревато дополнительными сложностями, главная из которых заключалась в том, что катастрофически не хватало личного состава для конвоирования заключенных. А если запустить в строй еще один прииск, то придется уменьшить охрану в самом лагере. Впрочем, существовал еще один выход, правда, весьма рискованный. В лагере было много политических и тех, кто угодил в неволю по недоразумению. Были и такие, кто успел немало повоевать, их называли автоматчиками, некоторые из бывших фронтовиков находились на положении расконвоированных и проживали за пределами лагеря в двух больших бараках. Почему бы в качестве эксперимента не дать им в руки оружие, чтобы охраняли заключенных? В этом случае отпадут многие проблемы. Например, охрану золотого прииска можно будет поручить расконвоированным, а на перспективную жилу платины отправить солдат.

Свои соображения Глеб Кириллович направил в центр еще три месяца назад и теперь с некоторым волнением ожидал ответа. Задумавшись, он прошел через ворота КПП и тут обратил внимание на то, что у входа в локалку дежурит еще один блатной с погонялом Гвоздь, отъявленный рецидивист с двадцатилетним сроком за плечами. «И он, значит, в актив подался! — едва не крякнул от удивления Лавров. — Каких только чудес не бывает на свете!»

Полковник Лавров вышел за территорию зоны и направился к дому. Благо квартировал полковник неподалеку, в каких-то полутора километрах от первого КПП. А из окон второго этажа его квартиры просматривалась даже промышленная зона.

— Товарищ полковник, — услышал он за спиной чей-то встревоженный голос.

Обернувшись, Глеб Кириллович увидел, что к нему бежит писарь. А это что еще за новости! Внутри ворохнулось нехорошее предчувствие.

— Что случилось?

— Только что был звонок из Свердловска, товарищ полковник. Вас просили срочно вернуться в штаб.

— Опять! — в сердцах проронил Лавров. — Что им еще нужно?

— Не сказали.

— И не скажут, — заметил полковник.

Глеб Кириллович не терпел, когда в службу вдруг вмешивались нежданные обстоятельства. Его принцип был таков — даже самая суровая служба должна протекать размеренно и обстоятельно. Например, сейчас его ожидал куриный суп, от которого он не намерен был отказываться. Затем получасовой отдых, когда можно будет, сидя на крыльце, выкурить пару папирос. А если накатит подобающее настроение, то можно будет задержаться и еще на полчасика, взгромоздиться на безотказную женушку и выполнить незамысловатый супружеский долг.

Запланированный график полетел к черту только потому, что кто-то надумал позвонить в неурочный час. Чертыхнувшись, Лавров пошел следом за курьером, мысленно костеря неуемное начальство. Поднявшись к себе в кабинет, Глеб Кириллович поднял трубку.

— Лавров на проводе.

— Как дела, Глеб Кириллович? — услышал он хрипловатый голос генерал-майора Савицкого, заместителя начальника управления по оперативным вопросам.

В действительности круг обязанностей Савицкого был значительно шире, а все потому, что он имел большое влияние на начальника управления. Поговаривали, что в Москве генерал-майор располагал серьезными связями и ни одно принципиальное решение, принимаемое по местным вопросам, не обходилось без его участия.

— Жаловаться грех.

— Рад за тебя. Знаешь, оказывается, не только ты просишь, чтобы разрешили расконвоированным доверить оружие. Народу всюду катастрофически не хватает. Мужики-то все пока еще на фронте. Мы тут подумали и решили, что при необходимости оружие можно выдать самым проверенным… Стволы у тебя лишние найдутся или все-таки подкинуть?