одном, так в другом месте. Пожалуй он единственный из слуг, кто относился к мальчику по доброму, без сухого формализма, рисковал критиковать своего нанимателя в его отношении к сыну.

— Вообще это твоя вина, что он отлынивает от учёбы, ещё и не слушается меня, когда я его зову, — гневно бросил в ответ Джаспер.

— Господин Лино, неважно себя чувствовал, поэтому я дал ему отдохнуть.

— Хватит оправданий. Дай ему одну из этих твоих микстур, а вы, оденьте его во что-нибудь поприличнее. И побыстрее, — безапелляционно заключил отец, — Мы едем на приём к очень важным персонам. Опоздаем — ваша вина будет, и поверьте я вам дёшево отделаться не дам.

Захлопнув небрежно входную дверь, Джаспер покинул столовую.

— Лино, как ты себя чувствуешь? — обречённо вздохнув, спросил Фабрис.

— Всё хорошо, — понуро ответил мальчик, потирая ушибленные места.

Другой ребёнок сказал бы всё как есть, но Лино не мог…Или не хотел. То ли из-за отношения отца, то ли от собственных умозаключений мальчика мало заботило происходившее с ним. Точнее будет сказать, что все невзгоды, которые валились на него, он воспринимал, как нечто должное. За его недолгую жизнь ему выпало узреть слишком много человеческой мерзости избыточно отборной марки. Обман и злость, лесть и интриги, блуд и разврат — не по возрасту чётко мог Лино отличать одно от другого, пусть и не во всех тонкостях. Так мало радостного и так много горестного.

Да, Лино был сыном успешного купца, но состояние отца, его вечные разъезды и несчётное множество пассий Джаспера не давали ничего кроме уныния и грусти. Среди своих сверстников Лино был не в своей тарелке, ибо в свойственной им манере они подражали своим предкам. В какой-то степени Лино везло, что его положение редко оказывалось ниже по статусу, чем у других. Иначе бы быть ему нещадно хулимым. Хотя даже так он знал, что за спиной те, кто ему дружески улыбался при встрече, смешивали его с самой отвратной грязью, какую можно было представить.

Свою мать Лино никогда не знал, она умерла вскоре после рождения мальчика, что по всей видимости несильно расстроило Джаспера. Выгодный и своевременный брак с одинокой наследницей известного в торговых кругах семейства Бенедетти, имевшего к тому же власть в рамках Совета вольных городов, подарил ушлому коммерсанту море возможностей. А скорая смерть старой четы Бенедетти сделала из Джаспера крайне влиятельного и баснословно богатого человека со всем спектром рычагов и дорог. Пожалуй лишь Лино мешался бельмом на его глазах.

Такова реальность, в которой день ото дня существовал Лино. Ни изменить, ни смириться с текущим положением дел он сил не имел. Оставалось только бежать и прятаться — утешать себя реальными и не очень историями о рыцарях, спасающих дам, об искателях приключений — людях, убивавших чудищ за плату, потому то и прозванных в издевательской манере воинами Великой войны, дававшими бой самым жутким тварям и бестиям, вышедшим прямиком из чрева Преисподней. Герои в блеске своих добродетелей ослепляли и притупляли зауздываемый разум Лино, поневоле боявшийся хоть немного походить на отца и окружающих. Быть там — в сказках, а не на том беспросветном, каждый день разном, дне, забытым всеми людьми и самим Всесоздателем. Быть там, а не здесь.

Обработав ссадины, Фабрис уступил место гувернантке, которая нарядила Лино в потешный на его фигуре парадный костюмчик. Красный жилетик, штанишки коротковатые по длине, пухлая шапочка на голове. Приготовив его к дороге, служанка вывела его во двор к экипажу и ждавшему в нетерпении Джасперу. Тут Фабрис подоспел со ставшей уже безвкусной микстурой, которую Лино безвольно поглотил и вместе с отцом и врачом уместился в экипаж.

Путь был не близкий. Чтобы не наблюдать за усатой физиономией Джаспера, Лино всё время смотрел в окно. Одни пейзажи меняли другие. Он привык к этому — все время в пути, всегда новые места, которые вскоре придётся покинуть. При этом ни одной из них нельзя назвать домом — тем родным местом, куда хочется вернуться. А вот книги… их можно читать везде, если только никто, по типу Джаспера или недалеких сверстников, мешать не будет. Как говорил Лино отец, читать можно лишь то, что приносит или даёт знание, как получить выгоду. Был то какой-то справочник или циркуляр, очерк или отчёт купца, или даже модный светский роман, за разговором о котором можно вскользь обсудить насущные темы. Такой подход отца заставлял Лино скрывать книги от греха подальше.

Невольно вспомнилась книга, брошенная за комод. Интересная хоть и сложноватая для восьмилетнего. В ней описывались ангелы и их путь к победе над злом в Великой войне. Много было выдержек из Учения Святой Церкви, что создавало пущие проблемы при чтении. Уж больно тяжело было воспринимать устаревшие слова и обороты. Но все же чтиво Лино пришлось по нраву. Особенно та последняя часть — про Александра. Меч Всесоздателя, и заступник человечества, и множество иных хвалебных слов в его адрес упоминала книга. Всё же именно он уничтожил Владыку — короля исчадий, врага рода человеческого. Не отвратим был меч воина и тверда его решимость пронзить глотку богомерзкой твари и принести наконец мир всему человечеству — говорилось там. Однако, в конце что-то было не так. Лино не понял, что конкретно, но вроде имелось ввиду проклятие. Не то чтобы это невозможно, но всё же странно, что Всесоздатель не защитил своего воина от такой напасти. Больше сомнений напоминало прозвище Александра, которого книга упорно называла в последствии неживым. Упоминались истории о его тёмных делах и чуть ли не грехопадении в чернокнижье. Будто бы за ним идут одни только беды. Например, распад королевства, смерти знакомых с ним людей и другие скверные вещи. Лино не дочитал повесть, так как его прервал Джаспер. А дочитать очень хотелось — узнать будет ли всё же такой желанный счастливый конец или нет.

Джаспер угрюмо терзал мальчика своими карими глазами на протяжении всего пути. Лино старался не встречаться с ним взглядом. Так продолжалось всю поездку.

На горизонте показались маковки, увенчанные разношёрстыми флажками и лентами. Праздник летнего солнцестояния отмечался в этой стране с особым лоском. Лино догадывался, что Джаспер тащит его на очередную светскую сходку, где будут под тем или иным соусом обсуждать сделки, законы, указы, войны и всё в таком духе. Были то танцы, игры или просто набивание брюха — всё одно. Суть оставалась неизменной. Лино прекрасно понимал свою роль на такого рода мероприятиях. Стой себе рядом и слушай, как Джаспер нахваливает себя как