в стремительных попытках восстановить контроль над кораблем. Вооружившись всей мощью доступных ему серверов, он врезался потоками кодов в управляющие цепи корабля, используя пока ещё доступный канал резервного управления полетом, шаг за шагом перехватывая контроль над системами.

В этот время, на главном экране, завис таймер ожидания:

14 минут 59 секунд…

14 минут 58 секунд…

14 минут 57 секунд…

* * *

— Астор! — в последний раз крикнул Виктор, и спешно вернуться в рубку. Он почти вывел фрегат на обратный, как тут, его внимание привлек лучик света в далеке слева. Зум приблизил изображение медленно кружащегося камня. Виктор направил в ту сторону корабельные прожекторы фрегата. Они высветили глубокую пещеру, уходящую в недра астероида. От неё, по направлению к Прометею, летел человек в скафандре. Слабые двигатели надрывались не в силах развить серьёзной скорости.

Виктор попытался снова вызвать Астора и вновь ему ответило лишь шипение из динамиков.

— Проклятье! — выплюнул он ругательство и попытался связаться с исследователем, а кто это ещё мог быть?

Когда ничего не получилось он вышел на канал управления дронами и направил их к человеку для эвакуации и стал наблюдать.

Небольшие, верткие дроны за считанные секунды подлетели к исследователю и осторожно схватили его гравизахватами.

Усиленный ретрансляторами дронов сформировался канал связи с исследователем Семиным:

— Вы спасатель?! — надрываясь задал вопрос Юрий и тут же, не давая возможности ответить заговорил — Нужно немедленно убираться отсюда! Она уничтожила мой корабль и высосала всю энергию… она ещё здесь и… — он задохнулся, его голос был полон ужаса. Виктор хотел было его успокоить, имя исследователя уже сорвалось с губ, как вдруг канал заполнился треском помех и слова ушли в пустоту.

Он оторвал взгляд от экрана передачка. Дронам оставалось пролететь двести метров. В это мгновение прожекторы погасли. Горели лишь осветительные огни дронов и фонари на шлеме Сёмина.

Внезапно Виктор почувствовал чьё-то присутствие, он резко развернулся лицом ко входу… никого. И тут его пронзил укол холода, пронесшегося по спине. Волосы на теле встали дыбом, по коже пробежал озноб. Он дернулся обратно к экранам, вжимая спину в пилотское кресло. Страх расползался по телу: свинцовым привкусом во рту; слабостью в руках и ногах.

Он бросил взгляд в беспроглядную тьму, и она посмотрела на него в ответ: тьма на периферии зрения сгустилась, обретая неосязаемую глубину. Он чувствовал её ледяное дыхание на своей коже; она тянулась к его жизненным силам вызывая покалывание в кончиках пальцев. Динамики зашелестели, множеством неразборчивых голосов.

Вырываясь из тягучих объятий небытия, Виктор сфокусировал взгляд на человеке, одинокой искорке, сияющей по курсу корабля. Она вертелась в неконтролируемом вращении. Виктору показалось, что он видит перекошенное ужасом лицо Сёмина. Вокруг него клубились сгустки Тьмы — призрачные тени рвали на части дронов. Они пытались приблизится к исследователю, но тут же отшатывались, наполняя динамики взрывами полного боли и ненависти шипения. За спиной Семина тьма сгущалась, обретая очертания. Виктор нутром чувствовал её клубы, она вспучивалась и тянулась к искорке света, распространяя вокруг себя волны замораживающего сердце страха.

Поддаваясь безотчетному порыву, Виктор рванул к ближайшему выходу, попутно выхватывая из ниши реактивный ранец. За спиной, за закрывающейся дверью рубки, раздался треск лопающегося стеклопластика иллюминатора. Он ощутил на себе рывок ударной декомпрессии, но смог удержаться на ногах, схватившись за край переборки. Он не остановился и за несколько мгновений достиг люка, и врезал по кнопке аварийного раскрытия. Гидравлические тиски разжались, люк выбило из входного створа, детонацией мощных пиропатронов. Ранец уже был закреплен на спине.

Люк пробил брешь в окружившем корабль мареве сгустков. Виктор с усилием вытолкнул себя в створ. Реактивная струя придала ему ускорение, и он устремился к Сёмину. За его спиной марево взревело и смяло беззащитный фрегат. Уже не скрываясь, Тьма выплеснулась из-за Прометея; разорвала изнутри ближайшие астероиды и неспеша поплыла за Виктором, поглощая пространство.

* * *

Если бы он только мог принять решение!

Он бы запустил на расплав маршевые двигатели: понёсся в астероидный пояс, игнорируя угрозы столкновения.

Он восстановил контроль над кораблем: щиты, связь, двигатели, прожектора. Огни зажглись, высвечивая одинокие человеческие фигурки, то и дело скрываемые движущейся тьмой. Его совершенные цепи непрерывно обрабатывали все возможные варианты действий: например, вон тот, крупный астероид можно использовать как первый этап в цепочке длинного разгонного маршрута, им бы как раз хватило времени, для набора достаточного центростремительного ускорения и выхода из зоны алчного влечения темной материи. Ещё оставались шансы преодолеть сжимающуюся сферу. Да, люди могли бы и не пережить этот маршрут, но данный вариант оставался наилучшими, из все уменьшающегося списка.

* * *

Виктор оттормозился вблизи Сёмина. Связь едва пробивалась через наводимые помехи. Рация скрежетала и выла множеством голосов. Кончики пальцев вопили от пробирающего кости холода.

— Мы выберемся, ты слышишь?

— Это темная материя! Как только я начал её сканировать она ожила! — голос Семина полнился страхом и ароматами безумия.

Виктор понял, что остался сам по себе. Он нащупал на поясе контейнер с мини-лебедкой, обвил тонким тросом Семина и активировал механизм. Трос жёстко зафиксировал скафандр с исследователем, и Виктор смог осмотреться вокруг. Беззвездную ночь бороздили тени. Они расплывались, Виктор видел их как черные силуэты более темные чем сама межгалактическая тьма, они состояли из абсолютной Тьмы, поглощающей само пространство, они не торопились приближаться — выжидали — темная материя вспучивалась, как иззометал, заполняющий собой пробоину. Сознание будоражилось образами кричащих людей, сценами насилия, телами добровольно вышедших в космос людей, дрейфующими кораблями, растворяющимися во Ней.

Собрав последние крохи своего расплывающегося Я, он направил сопло ранца против слепящего луча прожектора и зажёг ранцевый двигатель. Струя реактивного пламени осветила клубящуюся астероидную крошку и на мгновение отпугнула тени, но не почувствовав живого тепла они ринулись к ускользающим искоркам жизни.

Виктор ощутил скользящий по позвоночнику холод, он уже не ощущал конечностей, сердце сбоило, пропуская удары. Семин бубнил:

— Они идут… Они не дадут нам уйти.

Ему вторил шипящий холод, выползающий из динамиков радиостанции.

* * *

Поток Астора сквозил паническими выбросами команд — все вычисления и непрерывная эволюция алгоритмов натыкались