Мма Рамотсве прочитала письмо и подумала, как забавно оно звучит, – ведь они же близнецы. Если тетушка Эманг смеялась, читая письмо, то по ответу заметить этого было нельзя.

«Мне очень жаль, что это вас так беспокоит, – писала она. – Посмотритесь в зеркало. Разве вы не похожи на брата?» И в этом случае она больше ничего не написала.

Мма Рамотсве долго размышляла о прочитанном. Ей казалось, что у нее есть нечто общее с тетушкой Эманг. Обеим приходится иметь дело с проблемами других людей, и от обеих люди ждут избавления от своих затруднений. Но на этом сходство заканчивалось. Роль тетушки Эманг, казалось, была легче: она только должна была дать немногословный ответ на присланное ей письмо. Мма Рамотсве важные факты зачастую неизвестны, и требуется терпеливо собирать их. А когда это сделано, от нее требуется несколько больше, чем просто ответ. Ей нужно довести дело до завершения, и это не всегда так просто, как может показаться кому-нибудь наподобие тетушки Эманг.

Было бы соблазнительно, подумала она, написать тетушке Эманг, когда придется разбираться с каким-нибудь особенно запутанным делом. Написать и спросить, что делать в таких обстоятельствах. «Тетушка Эманг, только вы можете разрешить эту проблему!» Да, проделать такую вещь было бы интересно, но совершенно непрофессионально. Если ты частный детектив, как мма Рамотсве, то не можешь раскрыть секреты своего клиента перед всем миром; и Клоувис Андерсен говорил кое-что по этому поводу. «Держите язык за зубами, – писал он в „Основах частного расследования“. – Держите язык за зубами все время, но при этом старайтесь поощрять других вести себя противоположным образом».

Мма Рамотсве помнила этот совет и вынуждена была согласиться, что даже если он звучит лицемерно (возможно, это действительно лицемерие – делать одно и поощрять других делать совершенно противоположное), суть хорошего расследования заключается в том, чтобы дать возможность людям говорить. Люди любят поговорить, особенно в Ботсване, и, если ты предоставишь им такую возможность, они расскажут все, что тебе нужно знать. Мма Рамотсве в ходе своих расследований не раз убеждалась, что это правда. Если тебе нужен какой-то ответ, задай кому-нибудь вопрос. Это всегда срабатывает.

Женщина отложила газету и задумалась. Было чудесно вот так сидеть на веранде, размышляя о проблемах других людей, но день клонился к вечеру, и надо было переделать еще много дел. В кухне на другом конце дома лежал пакет с зеленой фасолью, которую нужно было вымыть и порезать. Лежала тыква, которая никак сама не приготовится. Лежали луковицы, которые нужно было положить в кастрюлю с кипящей водой и варить до мягкости. Это была часть женской работы, подумала она, которую никогда не переделаешь. Даже если можешь позволить себе посидеть и выпить чашку ройбуша или даже две, всегда знаешь, что потом от тебя кому-то что-то обязательно будет надо. Дети или мужчины ждут еды; грязный пол хочет, чтобы его вымыли; мятая юбка дожидается, что ее выгладят. Так все это и будет продолжаться. Чай – лишь временное решение жизненных проблем, хотя, несомненно, хорошо помогает. Возможно, стоит написать об этом тетушке Эманг. Большинство проблем может утратить свою остроту, пока пьешь чай и раздумываешь над тем, что можно сделать. И даже если это не решит проблем, то, по крайней мере, немного отодвинет их, что иногда нам нужно, так нужно.

В следующий понедельник с утра главной темой обсуждения, во всяком случае среди мужчин, была состоявшаяся в субботу игра «Зебр» против «Замбии».

– Я был уверен, что мы выиграем, – заявил Чарли, старший ученик. – Я все время был уверен. И мы выиграли.

Мистер Матекони улыбнулся. Он не ликовал, как оба его ученика, которые впадали в буйство, узнав о поражении соперников. Он понимал, что если пристально рассмотреть все результаты, то радость случайной победы будет омрачена рядом проигрышей. Трудно, будучи маленькой страной – во всяком случае, по численности населения, – соперничать с более населенными странами. Если бы кенийцы хотели набрать футбольную команду, они могли выбирать из миллионов своих жителей, и то же самое справедливо, и даже еще в большей степени, по отношению ко всей Южной Африке. Но в Ботсване, даже если она бескрайняя, как небо, и даже если ей принадлежат эти огромные, обожженные солнцем пространства, живет не больше двух миллионов человек, годных для того, чтобы набрать из них команду футболистов. Поэтому трудно противостоять большим странам, как бы ботсванцы ни старались. Это, разумеется, относится только к спорту. Когда же речь идет о чем-либо еще, мистер Матекони знал – и гордился этим знанием, – что Ботсвана выстоит, и не только выстоит. Она никому ничего не должна, она не нарушает законов. Разумеется, она не совершенна; в любой стране происходят события, из-за которых ее народ испытывает стыд. Но, во всяком случае, люди знают, что происходит, и могут это открыто обсуждать.

Но футбол – это особое дело.

– Да, – сказал мистер Матекони. – «Зебры» сыграли очень хорошо. Я гордился ими.

– О! – воскликнул младший ученик, хватаясь за щуп, который предстояло вставить в двигатель машины, привезенной для ремонта. – О! Вы видели, как эти люди из Лусаки кричали около стадиона?

– Каждый может проиграть, – предостерегающе заметил мистер Матекони. – Помните об этом каждый раз, когда выигрываете. – Ему хотелось добавить: «И каждый может расплакаться, даже мужчина», но он знал, что говорить подобные вещи ученикам бесполезно.

– Но мы не проиграли, босс, – сказал Чарли. – Мы выиграли.

Мистер Матекони вздохнул. Он не раз испытывал искушение прекратить попытки научить этих учеников чему-нибудь, относящемуся к жизни, но все же не оставлял их. Он полагал, что мастер должен сделать больше, чем научить своего ученика поменять масляный фильтр или проверить тормоза. Он должен показать ученикам, как подобает вести себя достойному механику, и лучше всего на примере. Каждого можно научить чинить машину – разве у японцев нет механизмов, которые способны создать машину самостоятельно, когда ими никто не управляет? – но не каждый может соответствовать стандартам достойного механика, человека, который мог бы дать совет владельцу автомобиля; человека, который мог бы сказать, чтó именно не в порядке с автомобилем; человека, который способен думать об интересах владельца и соответствующим образом действовать. Существует нечто, что должно передаваться среди механиков из поколения в поколение, а это не всегда просто.

Мистер Матекони взглянул на учеников. Они должны были пойти на очередное занятие в автомобильном колледже, но он сомневался, пойдет ли это им на пользу.

Он получал отчеты из колледжа относительно их успехов в академической части обучения. Читать эти отчеты не было приятно: ученики сдавали экзамены, и только. В отчетах каждый раз упоминались их несерьезность, их неряшливость. «За что мне достались такие ученики?» – спрашивал себя мистер Матекони. У него были друзья, которые тоже брали учеников, и они зачастую хвалились, как им повезло: молодые люди быстро набирали необходимые навыки и начинали отрабатывать свое жалованье. В самом деле, один из его друзей, у которого в учениках был молодой человек из Лобаце, прямо говорил, что этот юноша теперь знает больше об автомобилях, чем он сам, и к тому же умело обращается с клиентами. Это сразило мистера Матекони. «Как же мне не повезло, – подумал он, – что у меня оказались одновременно два неумелых ученика. Один такой ученик может считаться невезением, но двое – это редкостное несчастье».