Под халатом и чалмой Хэнли скрывался человек чуть выше среднего роста с наметившимся брюшком, бдительными карими глазами. Настоящий же цвет остатков волос, покрывающих обветренный скальп, был темно-рыжим. Он был рядом с Хуаном с самого дня основания «Корпорации», и Кабрильо считал, что без своего второго номера вышел бы из дела много лет назад.

— Будем предполагать, что Малыш Гундерсон поднял «Дассо» в воздух при первой же возможности. Сейчас он, наверное, уже в Сеуле, — сказал председатель Кабрильо. — У Эдди Сэна было две недели, чтобы выйти на позицию, так что если он еще не пристроил свою подлодку рядом с этой посудиной, то уже и не появится. Он не поднимется на поверхность, пока мы не плюхнемся в море, а к тому времени трубить отбой будет слишком поздно. А раз корейцы не упоминали, что отловили в гавани мини-лодку, будем полагать, что он наготове.

— Значит, как только мы поставим аппарат?..

— У нас будет пятнадцать минут, чтобы пересечься с Эдди и убраться.

— Будет больно, — угрюмо заметил Хали. Кабрильо прищурился.

— Им будет больнее, чем нам.

Этот контракт, как и многие другие, исполненные «Корпорацией», поступил по обходным каналам от правительства Соединенных Штатов. Хотя «Корпорация» и коммерческое предприятие, люди, служащие на «Орегоне», по большей части бывшие американские военные и предпочитают брать работу, идущую на благо Соединенных Штатов и их союзников или хотя бы не ущемляющую интересы Америки.

И пока террористической войне конца-края не видно, не будет конца и веренице контрактов для команд вроде собранной Кабрильо — специалистов по секретным операциям, не сдерживаемых ни Женевской конвенцией, ни парламентским надзором. Впрочем, это отнюдь не означает, что они шайка пиратствующих головорезов, не берущих пленников. Они чрезвычайно щепетильны, однако понимают, что в XXI веке очертания линии фронта несколько смазались.

И эта миссия — типичный образчик.

Северная Корея имеет полное право продать Сирии десять одноступенчатых тактических ракет, и Соединенным Штатам пришлось бы, хоть и неохотно, допустить такую сделку Однако перехваченные разведкой сообщения показали, что настоящий полковник Хазни Гурани планировал сделать на «Звезде Азии» крюк, сгрузить два «Нодонга» и пару мобильных пусковых установок в Сомали, чтобы передать Аль-Каиде, а та через насколько часов запустила бы их по целям в Саудовской Аравии — скорее всего, по святым городам Мекке и Медине, с изуверским намерением подтолкнуть свержение саудовской королевской династии. Также складывалось впечатление — впрочем, неподтвержденное, — что Гурани действует с молчаливого одобрения сирийского правительства.

Соединенные Штаты могли отправить военный корабль для перехвата «Звезды Азии» в Сомали, но капитан судна наверняка заявил бы, что свернул только для ремонта, и все десять ракет прибыли бы в Дамаск. Куда лучше было бы затопить «Звезду» по пути, но если правда вдруг раскроется, поднимется международный хай, а террористические организации, контролируемые Дамаском, не преминут нанести ответный удар. И тогда Лэнгстон Оверхольт IV, высокопоставленный офицер ЦРУ, предложил более удачную альтернативу — обратиться к «Корпорации».

Кабрильо дали всего четыре недели, чтобы разработать способ устранить проблему тихо и никого не подставляя. Кабрильо интуитивно догадывался, что лучший способ не допустить доставки ракет заказчику (хоть легальному, хоть какому) — просто не дать им покинуть Северную Корею.

Как только «Орегон» вышел на позицию неподалеку от бухты Йонгхун-ман, Кабрильо, Хэнли и Хали Касим направились на авиабазу Баграм под Кабулом в Афганистане точно на таком же «Дассо Фальконе», как у полковника Гурани.

Агентура ЦРУ в Дамаске подтвердила, что самолет Гурани вылетел в Пхеньян вовремя, и выделенный для этого комплекс ДРЛОиУ начал слежение за коммерческим реактивным самолетиком, огибавшим половину мира. Как только тот вошел в афганское воздушное пространство, из Баграма вылетел стелс-истребитель F-22 «Раптор», срочно прибывший туда специально для этого. «Фалькон» «Корпорации» вылетел буквально вслед за ним, свернув на юг, подальше от сирийцев. И хотя все радарные станции, которые могли зарегистрировать то, что должно было вот-вот случиться, находились под контролем США, было крайне важно, чтобы никаких свидетельств подмены не осталось.

В одной из пары-тройки зон, не покрываемых ни одним радаром, шеф-пилот «Корпорации» Малыш Гундерсон начал разворот обратно на север. Вот только на сей раз «Дассо Фалькон» был не одинок: компанию ему составил скрытный бомбардировщик В-2 с авиабазы Уайтман в Миссури. Бомбардировщик был крупнее, чем «Фалькон», но невидим для радаров, и потому Малыш постоянно держал свой самолетик в пятидесяти футах над «летающим крылом». Обнаружить В-2 не мог ни один наземный радар, и, прикрыв собой «Фалькон», он скрыл самолет «Корпорации» при сближении с машиной Гурани.

На высоте сорока тысяч футов сирийский «Фалькон» достиг своего потолка, а стремительно приближающийся к нему «Раптор» мог бы спокойно провести перехват и четырьмя милями выше. Все решали буквально доли секунды. Когда В-2 отставал от машины Гурани на какие-то полмили, «Раптор» открыл отсек вооружения и выпустил пару всепогодных управляемых ракет класса «воздух — воздух» AIM-12 °C.

Если у сирийцев и был радар обнаружения угрозы, то он показал бы, что ракеты появились словно из ниоткуда. Но на самом деле на старом самолете французской постройки таких систем не было, так что обе ракеты врезались в турбовентиляторные двигатели Garrett TFE-731 совершенно неожиданно. В тот момент, когда «Дассо» разлетелся на кусочки, пилот В-2 резко вильнул в сторону от «Фалькона» Малыша Гундерсона. Увидев мимолетную огненную вспышку на такой высоте, наземный наблюдатель попросту счел бы ее метеором. А все следившие в этот момент за экраном радара увидели бы, как сирийский самолет на миг пропал, но тут же появился в полумиле западнее, после чего продолжил полет как ни в чем не бывало. И даже если бы придали инциденту значение, сочли бы его простым сбоем системы.

Теперь, когда Кабрильо, Хэнли и Касим благополучно оказались на борту «Звезды Азии», осталось лишь заложить бомбу, незаметно покинуть корабль, встретиться с мини-субмариной Эдди Сэна, улизнуть из самой охраняемой гавани в Северной Корее и добраться до «Орегона», прежде чем кто-либо догадается, что на «Звезде» устроили диверсию.

Типичным такой денек для членов «Корпорации» не назовешь. Как, впрочем, и нетипичным тоже.

Вопль прервал сон Виктории Боллинджер.

И спас ей жизнь.

Тори оказалась единственной женщиной на борту исследовательского судна Королевского географического общества «Авалон» после того, как ее соседку по каюте неделю назад срочно доставили в японскую больницу из-за острого приступа аппендицита. И то, что она осталась в каюте одна, тоже способствовало ее спасению.

Корабль находился в открытом море уже месяц, принимая участие в международном проекте по полному картографированию течений Японского моря — района малоизученного прежде всего потому, что Япония и Корея отчаянно защищают свои права на рыбную ловлю и считают, что любое международное сотрудничество подвергает их риску.