— …но ищет не клиентов и не заказы. По традиции моего департамента айтишники каждый месяц предоставляют в общий доступ траффик всех работников. Лидеры запросов нашего дарования, который придет ставить логистику на ноги после меня — проститутки Питера, проститутки Москвы. Надо же как-то время в командировках проводить…

Безопасник уже сидел красный как рак, исполнительный директор теперь от него особо не отличался.

— Господа, здесь частный капитал, не госкомпания — тут Аллах денег не дает, их зарабатывать надо. Но вы, видимо, этого не понимаете, — еще раз открыто улыбнулся я коллегам, всем видом показывая, что собираюсь откланяться.

— Артур, — попробовал меня остановить собственник, — не торопись.

— Да я не тороплюсь. Заявление напишу последним днем отпуска, сегодня зайду в отдел кадров, — хлопнув ладонями по столу, я все же поднялся. — Удачи вам с этими блаженными, Валерий Евгеньевич.

Насчет передачи дел даже не переживал — банда эффективных только рада будет поскорее от меня избавиться. По поводу возможных проблем тоже не беспокоился — холдинг работал в черно-белую, и меня проще с миром отпустить и забыть.

— Артур, — коротко произнес собственник, взглядом указывая мне сесть обратно.

— Знаете что…

— Что?

— В Ростове, шикарные плюхи… Размером, с бо-ольшую печать, — я даже показал какие плюхи в Ростове. И подмигнув собственнику, направился к двери, напевая: — В Москве [восхитительно] нюхать, в Челябинске только торчать…

Так и напевая привязчивый мотив, спустился с управленческих небес четвертого офисного этажа на первый, где располагались большинство кабинетов моего департамента. Оказавшись в коридоре, шел, размашисто открывая одну за другой двери и громко хлопая в ладоши, привлекая внимание. Из кабинетов выглядывали сотрудники, провожая меня недоуменным взглядами.

— Собрание! Общее собрание! — повысив голос, прокричал я на весь отдел.

— Когда, Артур Сергеевич? — спросил кто-то.

— Десять минут назад началось. Быстрей, быстрее, всех жду!

Еще раз похлопав в ладоши, прошел в центр помещения — по пути забрав из рук и положив на станции несколько трубок, а после кратко рассказал, что с организацией мне больше не по пути, и это дело надо обмыть всем департаментом так, чтобы не стыдно было вспомнить. Озвучил экшн-план, назначил ответственных за организацию банкета, распределил задачи и бюджеты, а после направился к себе в кабинет.

Заканчивать карьеру здесь было немного грустно, но, во-первых, я тут уже и так на одном месте засиделся. Во-вторых — были очень уж заманчивые планы на ближайший год — пусть все острова давным-давно открыты, на значительном большинстве из них я пока еще не был. Мне тридцать пять лет, а режим работы двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю утомил, честно. У меня за последние три… или четыре? месяца даже нормального секса не было. Это вообще законно?

Кстати о законном.

— Светик, чай сделаешь?

Секретарши у меня не было. Как правило, чай я мог сообразить себе и сам, но когда встречал гостей или проводил совещание здесь, на земле, а не в штатных переговорных — просил помочь с кофе-чаем девчонок. Никто не отказывался, даже более того — пользуясь царящей у нас свободной атмосферой, постоянно слушал намеки о том, что мне не мешает почаще прибегать к чужой помощи. Вот и сейчас воспользовался служебным положением — пока можно.

Когда Света принесла чай, подарив застенчивую улыбку, невольно проводил ее взглядом — задержавшись на обтянутых юбкой аппетитных бедрах.

— Артур Сергеевич, хотите тортика к чаю? — заглянула в кабинет Вика — так, чтобы я смог оценить ее обтягивающее красное платье. — У меня день рождения сегодня, я вот принесла.

«Нет, Вика, спасибо, я не ем тортики»

— Почему про день рождения я не знаю? Неси конечно.

Озарив кабинет яркой улыбкой, Вика убежала за тортиком.

На работе никаких отношений, особенно с подчиненными — так гораздо проще существовать в корпоративном пространстве. Случай с финансовым директором не в счет — там я был просто поставлен перед фактом после одного из совещаний, оставшись с ней наедине в кабинете.

Но ведь я здесь уже, по сути, больше не работаю.

Остался только один вопрос. Света или Вика? Света, несмотря на юный возраст удивительно грамотна в работе, зато в обычном общении напоминает трепетную лань. И гораздо ближе к тому типажу, который мне нравится. Вика — роковая женщина, привлекательная опасной красотой. А еще у нее день рождения.

Это будет сложным решением.

Я себя недооценил. В десять вечера, заставляя воздух звенеть от смеха мы укладывали в телегу не менее звенящие пакеты у кассы гипермаркета. Мы — это я, Вика и Света. Оставив девушек у входа ждать такси, я решил сбегать в уборную.

Белый кафель, нержавейка раковин и с гулким треском мигающий свет в пустом помещение — из шести или семи ламп работало только две. Но я справился даже без помощи фонарика и уже через минуту мыл руки.

— Черт! — не удержался я от возгласа и даже вздрогнул от неожиданности, когда увидел в зеркале за спиной чужое отражение.

Резко обернувшись, столкнулся взглядом с Ангелиной. Как она вообще здесь оказалась? Видимо очень задело Ангелину Владимировну произошедшее, что аж здесь решила со мной поговорить. И ведь придется, судя по всему, отношения сейчас выяснять.

Отношения выяснять не пришлось. Ангелина шагнула вперед, закрывая глаза на несколько секунд. А когда открыла — я встретился с уже знакомым, так испугавшим меня на собрании демоническим взглядом. Изящная рука с длинными ногтями — успел заметить красно-черный, в цвет глаз маникюр, метнулась к моему горлу. Удара не последовало — но в лицо мне была брошена фраза на незнакомом и грубом, по-настоящему чужом языке.

Грудь от плеча до пояса хлестнуло плетью невыносимой боли, взорвавшейся где-то внутри — но я застыл как изваяние, не в силах даже застонать. Рот едва-едва дергался, как у выброшенной на берег рыбы, тело стало ватным, абсолютно непослушным. Под черепом взорвался очаг боли, и появилось чувство, что мозг превратился в кипящую лаву и сейчас вместе с кровью выходит из носа, глаз, ушей.

— Закончить земной путь в обоссанном сортире. Какая печальная судьба, — негромко проворковала Ангелина, мягко коснувшись моей щеки. — Но еще страшнее то, что ждет тебя впереди, малыш…

Прежде чем рухнуть перед ней на колени, я успел заметить раздвинувшиеся в хищной улыбке карминовые губы — обнажившие острые, нечеловеческой формы клыки. Когда падал на пол лицом вперед с удивительной ясностью осознал, что все — я умер.

— Она не человек? — проговорил я.

— Она не человек, — подтвердил Астерот. — И благодаря ей ты сейчас здесь.

После этих слов я нешуточно напрягся и даже коротко глянул по сторонам. В голове словно вживую прозвучали слова демонессы, обещающую мне после смерти еще более страшную участь.