Чем столетье интересней для историка,

Тем оно для современника печальней.

Николай Глазков

Леонид Авербух

Оптимистическое

Смыкаются века,

проходят годы мимо;

я жив еще пока.

но это поправимо.

Антитеза

Нет, неизвестность вовсе не страшна —

Надежду Тайна сохранить способна,

А Истина отнюдь не всем нужна.

Она Надежду разрушает злобно.

Есть хобби у тебя? Пристрастья? Увлеченья?

Монеты, марки, вымпелы, награды?

Давно я собираю ощущенья —

Хранить легко и пыль стирать не надо.

Политик! Знаю, при любой погоде.

Как ночью темной, так и ясным днем.

Ты думаешь всечасно о народе.

Но важно, что ты думаешь о нем.

Василий Адикаевский

Клин клином

Правительство, устав от смут и бед.

Преследует повсюду красный цвет.

Преступны красные значки, а также флаги.

Платясь за каждый лист раскрашенной бумаги.

За краску красную, от ночи до утра

Толпой в тюрьму идут редактора.

Но, чтобы справиться с народным исполином.

Уступки сделавши, клин вышибают клином.

Лепя с усердием спасителям страны

Лампасы красные на старые штаны!

1906

Николай Акимов

Без лишних слов, без лишних жестов

Он стал солидно на гранит.

Кому в театре нету места.

Тот и снаружи постоит.

Сойдите прочь, Екатерина,

И пусть заслуженный Петров[1]

Взойдет на пьедестал старинный

В сопровождении орлов.

Игорь Алексеев

НА ПУБЛИКУ

Когда она ликует сдуру

Под откровенную халтуру.

То убеждаешься наглядно.

Насколько публика всеядна.

Михаилу Задорнову

Он, без сомненья, не привык

С людскою глупостью мириться,

И так остер его язык.

Что им, пожалуй, можно бриться.

Виктору Коклюшкину

С походкой и лицом неандертальца.

Да и с умишком внешности под стать.

Он юмор свой высасывал из пальца,

И сильно умудрился исхудать.

Леониду Якубовичу

Передача его без обмана.

Но попробую вас удивить:

Ведь важна в ней не столько реклама.

Сколько способ ее объявить.

Ефиму Шифрину

И он запел! Какой кошмар!

Ну что сказать на это?

Должно, попутал божий дар

С подобием омлета.

Евгению Киселеву

В своей трактовке новостей

Эксплуатируя интригу.

Он с разрешения властей

Властям показывает фигу.

Борису Березовскому

Пока лощеные «мессии»

Лишь о самих себе пекутся,

У трона матушки-России

Бироны не переведутся.

Владимиру Ленину

У людей великой нашей нации

Его имя, вот уже давно.

Будит три таких ассоциации.

Как «Аврора», кепка и бревно.

Юз Алешковский

ЮЗ-ФУ

Строки гусиного пера,

НАЙДЕННОГО НА ЧУЖБИНЕ

(Танки)

С ПОХМЕЛЬЯ ПРОХОЖУ МИМО МАВЗОЛЕЯ

На куполах златых морозный иней.

Метет снежок по мостовой торцовой.

Я Ленина в гробу видал.

Заеденный безденежьем,

ЗАЕДЕННЫЙ БЕЗДЕНЕЖЬЕМ,

ЛЕЖУ В НОЧЛЕЖКЕ

Столько б юаней Юз-Фу,

сколько блох на бездомной собаке, —

он бы, едрена вошь, тогда не чесался!

ПОСЛЕ БУРНОЙ НОЧИ С ФРЕЙЛИНОЙ И ВНОВЬ ПОСТИГАЮ ГРАЖДАНСКОЕ СОСТОЯНИЕ И СООТНОШУ С НИМ ОСНОВНЫЕ НАЧАЛА БЫТИЯ

Пусть династию Сунь

сменяет династия Вынь —

лишь бы счастлив был Янь,

лишь бы кончила Инь.

Вариация на тему Тютчева

Дела колхоза «Красный колос»

давно находятся в пизде.

«Лишь паутины тонкий волос

блестит на праздной борозде».

Вариация на тему Лермонтова

На Севере диком

стоит одиноко,

особенно утром,

со сна.

Послесловие для друзей

Вся жизнь моя летит в трубу.

Сердцебиение, одышка.

Вот эту бабу доебу —

и крышка.

Александр Амфитеатров

Наш век — таинственный и пестрый маскарад,

Такого не найти ни в песне нам, ни в сказке.

Где ум давно надел дурачества наряд,

А глупость с важностью гуляет в умной маске.

Когда ты истинный поэт,

Твори без фанаберий.

Не издавай свой юный бред

И не пиши мистерий.

В Думском заседании

Пуришкевичу[2]

«Пушкин называл евреев жидами…»

Пуришкевич