Это рассказали более великие, чем я;

Этот яхонт просверлили руками [многих] людей;

Сохранили мысли на благо:

Не следует сверлить ничем, кроме алмаза.

Всякий, вновь пришедший в мир, сочинил новый рассказ,

И высоко вознес знамя науки о слове.

Когда же весна жизни прошла,

[А] жизненная книга у него оказалась прочитанной,

[То появился] другой и разбил цветник слов,

Изукрасивши [его] новыми и старыми историями.

Он — аллах споспешествующий, помогающий!

Составление и сочинение сего предисловия благоуханное перо выполнит в двух частях. Первая часть касается достоинств, жизненных обстоятельств и восшествия государя [сейида Убайдуллы Мухаммед бахадур хана] на счастливый престол в пятом поясе земли, т. е. в великолепной Бухаре, военных походов [сего] *обладателя счастья[8] и предпочтения [им] всему воинских выступлений, взятия [им] крепостей и городов и продовольствия [для своего] победоносного войска.

Изложение сего таково. В то время, когда потрясение коснулось опор государства покойного прощенного монарха, могуществом подобного /6а/ Джемшиду, паломника к обоим священным городам Аравии, его величества Абдулазиза[9] Мухаммед бахадур хана, благородного дяди его величества, обладателя счастья, вследствие владычества бесстрашной шайки ургенчских тиранов, чья старинная вражда [к бухарцам] превыше всякой меры, — дни власти и могущества того покойного государя заметно пришли к концу и молния руководительства предвечного перестала освещать жизненный путь этого монарха. Тогда споспешествуемый некою вещью, столь великою, что она даруется никому иному, как только рабу всемогущего Абдулазизу, покойный государь решил отправиться в досточтимую Мекку, — да увеличит аллах ее славу! — ибо это есть удел правосудных царей.

[Абдулазиз хан] написал [тогда] от лица расположения и любви своему брату, его величеству, убежищу халифского достоинства, прощенному всемилостивым [аллахом], — да будет ему милость и помилование! — сейиду Субхан-кули Мухаммед бахадур хану, отцу его величества миродержца [Убайдуллы хана], — он же был [в то время] правителем области “Купола ислама”, Балха, и отправил [это письмо] с Клыч бий туркменом. [В нем] он предложил [брату] счастливый престол, перешедший /6б/ к нему по наследству от его благородных отцов и дедов. Его величество, [этот] Марс по свирепости и Юпитер по достоинству, как только получил это известие, сел на коня поспешности и, совершив за короткое время путь и станционные остановки, в среду 13-го шевалля 1093 г., соответствующего году Собаки[10], вступил в “город мира”[11] [в великолепную Бухару] и сел на счастливый престол [царства].

Короче говоря, проявляя в течение двадцати трех лет заботы о населении и о насаждении правосудия, Субхан-кули хан украсил красотою своей справедливости государство Турана. В счастливые дни эпохи царствования покойного прощенного государя эмиры и военные, оставаясь в колыбели покоя, пребывали в веселии; совершенно не помышляя о воинственных похождениях, они [исправно] получали каждый год рационы и жалованье из казны и от подданных[12]. Когда же прозвучал голос обещаний смерти, сообразно с коранским выражением *когда придет их смертный час, они тогда на один час не отсрочат его и не ускорят[13] — владыка мира [Субхан-кули хан] скончался. Подробности сего вкратце таковы.

/7а/ Всем ученым мира и образованным представителям человеческого рода известно, что у всеобъемлющей мудрости, издревле живущего и совершенного могущества, неизменно сущего, досточтимого, — да славится его достоинство и да чтится его власть! всегда была потребность — главу каждого потентата, сидящего на престоле [по слову аллаха]: *мы сделали вас сильными на этой земле[14] — украсить короною [согласно коранского стиха]: * ты даешь царство, кому хочешь[15] и в конце концов, удержав его руки от совершения дел мирского царства, переселить [его] в спокойную обитель [где будут] *черноокие, укрытые в шатрах[16]; дух такого монарха, сделавшись удрученным теснотою тела и питая отвращение к нему, направляется в обширное пространство *райских садов, по которым текут реки[17]. По существу дело заключалось в том, что из событий божественного предопределения и из происшествий, [порождаемых] превратностью судьбы, одно несчастное обстоятельство коснулось существа той чистой жемчужины: тот счастливый государь воспринял страдание болезни. И сколько ни старались и ни трудились лечить [его] врачи, особенно премудрый и искусный, редкость эпохи, мулла /7б/Гафур, “туранский врач”, и равный природою Платону, а качествами Аристотелю, Хаким мир Касим-и Ирани, — результаты получились обратные тому, чего они добивались.

Стих:

Что может сделать [даже] оживляющее дыхание

Иисуса с велением судьбы?

Сколько не раздавали щедрых даров и сколько не жертвовали по обету [различным] мазарам, сколько не давали милостыни бедному народу и дервишам, — пользы [для хана] не получалось. Час от часа августейший больной слабел.

Двустишие:

По воле судьбы [у больного] вниз [пошла] желчь;

Миндальное масло выявило сухость[18].

Проведши восемь дней на постели беспомощности и горячечного состояния, озаряющий мир государь в первый день [недели] 23-го джумадиалаввалля 1113 г.[19], соответствующего году Барана, [отозвавшись]: “вот я, боже мой, вот я” на зов: *возвратись [душа] к господу своему удовлетворенною и удовлетворившею[20] вручил [богу] свою успокоенную Душу. *Подлинно, мы принадлежим аллаху и поистине к нему возвратимся[21].

Четверостишие

[обращенное к памяти Субхан-кули хана]:

О, тень милости святейшего творца,

Если бы был свет от лица его, то небо [стало бы] сияющим.

[Но] увы! свет его державы погас!

Увы! он ушел из [этого] тленного мира!

/8а/ *Но то, что постоянно — добрые дела перед господом твоим, есть лучшее по отношению к тому, чего чают[22]. Если дерево правительственной власти под действием ветра рока вырвано с корнем, то появится молодая ветвь; если плодовое дерево государства, будучи в цвету, под действием холодного ветра сбросило [свой цвет], то [все же оно] станет [потом] приносить желанный плод.

Стих:

Старое плодовое дерево если и свалилось,

То новая плодоносная отрасль [его] да будет безопасна от вреда, причиненного круговоротом времени!

Да будет благо вечному существованию государства и [вечному] простиранию величия и власти его величества, достоинством равного “Соломону, а степенью [могущества] Александру [Македонскому]!

Стихи:

В это время, коего [уделом является] обожание [государя],

Каждый по очереди бьет в большой барабан [своего] бытия.

Если зима снимет [все] платье с [цветущего] луга,

То под влиянием