ль? — подорвался я с кровати отфыркиваясь, как конь. И легко настигнув с визгом бросившуюся вон из спальни подругу, прижал ее спиной к стенке.

— Отвали от меня, Капустин, ты мокрый! — захлопала ладошками меня по голой груди Машка. И тут же, противореча своим словам, жадным страстным поцелуям впилась в мои приблизившиеся губы…

В итоге первую пару мы-таки вопиющим образом прогуляли, с ревом подкатив к альма-матер лишь ко второй. Но выспаться, несмотря на опоздание, мне, увы, так и не позволили.

— Серег, че-т ты оброс уже совсем у меня, — вдруг выдала Машка, когда мы вдвоем поднимались по центральной лестнице института на четвертый этаж.

— Да ты гонишь, Маш, — фыркнул я, стряхивая руку девушки с головы, на которой она игриво взъерошила мой спортивный ершик. — Еще и на сантиметр волосы не отросли.

— А, по-моему, когда ты лысеньким был, так тебе было гораздо лучше, — парировала подруга.

— Не-не-не, даже не уговаривай, — замотал я головой. — Никаких больше лысых голов! И, вообще, вторая неделя декабря уже идет. Кто ж зимой-то налысо бреется?

— Ну Серё-ёёё-ёж!

— Маш, прекрати. А то поругаемся.

— Да ну тебя, зануда… Вот почему сережку в ухе перестал носить? Она, между прочим, добавляла тебе шарма.

— Ага, еще ногти розовые, как у педика, мне припомни, — отмахнулся я.

— И вовсе не как у педика. А как у стильного, модного парня, — закусилась Терентьева. — Ну ладно ногти… Шубку-то свою роскошную отчего в ящик задвинул, сменив на косуху эту дурацкую?

— Я ж в тачке всегда. А там и так тепло. И в косухе, кстати, мне за рулем гораздо удобней.

— Ну разумеется! — фыркнула Машка. — Осенью в шубе на той же тачке было рассекать норм. А зима пришла — поменял теплую шубейку на холодную кожаную куртку. Вот где логика, Сергей!

— Слушай, Маш, я ж в твой гардероб не лезу. Не навязываю тебе, что носить.

— А ты навяжи, и я с удовольствием послушаю.

— Маш, прекрати, пожалуйста. Ты прекрасно поняла, что я имел в виду.

— Да ну тебя…

Последний лестничный пролет мы поднимались молча, не глядя друг на друга. Отчего Машка не сразу сообразила, что, перейдя с лестницы в коридор четвертого этажа, вдруг осталась одна.

Мне же дорогу на лестничной площадке вдруг перегородил незнакомый бугай в камуфляже.

— Сергей Капустин? — без приветствия, спросил он у меня.

— Ну допустим, — подобрался я и, словно невзначай мазанув кольцом развития по переносице, изготовился взорваться серией ударов по загоревшимся на голове и корпусе камуфляжника десяткам голубоватых пятен уязвимости.

— В общем, мне велено передать: что тебе встречу назначили сегодня в пятнадцать ноль-ноль на Чертовом пустыре, — выпалил, как заученное стихотворение, здоровяк и, с выдохом облегчения в конце, добавил уже, похоже, лично от себя: — Знаешь, где это?

— Знать-то знаю, но…

— Ну так подгребай, ежели не ссыкло, — нагло перебил меня утырок.

— Эй, мальчики, а что тут происходит? — вернулась их коридора потерявшая меня подружка.

— Свали, не твоего ума дело, — рыкнул на нее камуфляжник.

Зря он так. Не хотел я его бить. А пришлось…

— Слышь, дебила кусок? — продолжил я наш диалог через примерно полминуты, когда до скорчившегося в позе эмбриона у меня в ногах тугодума дошло наконец, что за каждое очередное ругательство, сорвавшееся с его губ, он будет получать серию весьма болезненных пинков тяжелыми носами моих берцев по бокам. — От кого послание доставил ты забыл сказать.

— От серьезных людей, — прокряхтел кое-как камуфляжник.

Вокруг нас на лестничной площадке уже начала собираться толпа зевак-студентов, у многих в руках появились извлеченные из карманов гаджеты. Становиться звездой ютуба в мои планы, разумеется, не входило. Значит, с жесткой расправой над хамоватым утырком следовало срочно закругляться.

— Передай своим серьезным людям, что я подъеду. Но если дернули меня без веской причины, им мало не покажется.

— Я передам, — ощерился в кровавом оскале здоровяк.

— Сергей? О чем он? Кому передаст? И куда это ты, вообще, собрался? — ухватив меня за рукав рубашки потребовала объяснений разволновавшаяся Машка.

— Да все норм, зайка, не парься, — подхватив девушку за талию пойманной рукой, я легко оторвал ее от пола и практически занес за поворот.

— Да, Сережа, блин! — заколотила меня кулачками по плечу вырвавшаяся из захвата в коридоре девушка.

— О, а вот и наши прогульщики пожаловали! — пришел мне на выручку очень удачно нарисовавшийся впереди прямо по курсу друган Витька Шипов.

Интерлюдия 1

Интерлюдия 1

Легко миновав заграждение из желтых лент, натянутые полицией вокруг места ночного происшествия, Артем Борисович поднялся на крыльцо и, толкнув не запертую дверь, зашел в разгромленный барбершоп. Оглядевшись, выбрал в углу почти не заляпанный кровавыми пятнами кусок пола и направился туда, решив обустроить там временную переговорную.

— Лиза, отвлекись, — поманил шеф артифактора, усаживаясь на добытый из кармана раскладной стул, и жестом призывая девушку присесть рядом на вторую разложенную копию мобильной сидушки. — Что удалось выяснить?

— Да почти ничего, — поморщилась Лизавета, поднимаясь и с хрустом разгибая спину, после длительной работы на корточках в скрюченном положении.

— Знаю я твои почти ничего, — хмыкнул в усы начальник. — Ну не томи, рассказывай, давай.

Со стоном наслаждения опустившись на предложенный начальством стул, девушка вытянула натруженные ноги, приняла из рук заботливого Борисыча запаянный в пластик стаканчик с кофе, тут же его вскрыла и, сделав крошечный глоток ароматного напитка, стала отчитываться:

— Следов ментального теневого аркана, как вы уже знаете, на практиканте отыскать мне не удалось. Твари же, практически напополам раздираемые (со слов Сергея) исчадьем на выходах из порталов, как, собственно, и подстреленные нашим лихим практикантом, до моего приезда сюда, разумеется, не долежали, благополучно схлопнувшись и оставив на полу лишь потеки свернувшейся крови. Потому с доказательной базой ни подтвердить, ни опровергнуть версию Капустина: с причастностью к прорыву исчадья, я не могу, уж не взыщите. Но косвенно правоту слов Сергея подтверждает сам факт спонтанного возникновения мощнейшего прорыва (аж из десяти запараллеленных зеркальных порталов), погасить который без посторонней помощи Капустину (при всем моем уважении к нашему безусловно талантливому практиканту) банально не хватило б сил. Еще, я сделала соскребы с пола в центральной части