Поручкались прощаясь. Купили. Теперь строить. И это ведь не 2020 год, сейчас найти фирму, что возьмётся строить коттедж с нуля и с разборкой старой развалюхи нетривиальная задача. Пётр за несколько лет до попаданства смотрел сериал про Фурцеву. Там Екатерина Алексеевна связалась с бригадой, которая параллельно ремонтировала большой театр. И ребята материалы с главной стройки страны потихоньку вывозили на дачу к министру. Попались. Слухами вся страна полнилась. За что якобы и сняли Великую. ОБХСС есть. И что делать? Самим карячиться? Построить дом и перестроить второй. Умение нужно. А время?

Да, время! Сегодня же у него встреча с творческим коллективом, что снял один из лучших фильмов СССР — «Кавказскую пленницу». Уже буквально через час. Нужно поспешать, а то вдруг пробка на въезде в Москву. Шутка. Есть плюсы и в этом времени.

Зачем собирать «пленников»? Да, вспомнил Пётр, что в этом году хотели снимать продолжение фильма. Якобы половину картины действие происходит в местах не столь отдалённых. Товарищ Саахов руководит самодеятельностью. При этом, так как там в этих самых «местах» с женщинами не густо, то приходится бывшему районному руководителю и самому участвовать в самодеятельности, играя женщин. Это на зоне-то. Потом его выпускают за примерное поведение, и он пытается занять своё место. А там… Нина. Ну и дальше интриги и борьба за власть. И не состоялись съёмки, хоть сценарий Яковом Костюковским уже написан. Леонид Гайдай вдрызг разругался с Моргуновым. Тот зазвездился и спился. Ну и понеслось. Пытались мирить. Не вышло. Якобы Моргунов даже сказал, что без него фильма не будет. Маляву в Госкино накатал. И что? Не нашлось в той реальность, кто алкаша на место поставит. Вот сегодня и проверим, не врал ли интернет. Один только минус. Кострюковский уже написал сценарий для «Бриллиантовой руки» и его отложили, посчитав, что там советских милиционеров высмеивают. Вот раз не получается снимать «Кавказскую пленницу 2», то чёрт с ним, снимайте товарищ Гайдай эту политически незрелую «Руку». И ведь снял!!! А если сейчас переключить на продолжение комедии про Шурика, снимет ли? А есть ли во второй серии Шурик? Поразбираемся. Может на пару лет раньше дать Гайдаю «Заслуженного деятеля искусств РСФСР» и попытаться всё же помирить с Моргуновым. И со звездуном плотно пообщаться.

Пётр еле успел. Попал таки в пробку. И не в одну, а в целых три. Сначала стояли у железнодорожного переезда. Пропускали длинющий состав с цистернами. Куда-то на запад гнали нефть. Правильно, южный участок нефтепровода «Дружба 2» ещё не построен. Может быть, нужно посоветовать пустить его тоже, как и северный, через Белоруссию, а не через Украину. Брежневу? А аргументы? Предчувствия нехорошие. Весело. Ещё один раз застряли на въезде в город, пропускали колонну автобусов в сопровождении аж трёх милицейских машин. Детей везли в пионерский лагерь. Нужно позвонить в Краснотурьинск, как там с лагерями, подготовили к лету, напомнил себе министр. Блин, не отпускает родной город.

В третий раз застряли на перекрёстке. Чего-то чинили в светофоре, а регулировщика не поставили. Вернее, поставили, но не регулировать, а «непущать». Надеялись быстро, видимо, лампочки заменить, а там что-то серьёзное случилось. Пробка организовалась приличная, даже напомнила о будущих. Сам не бывал, только по ящику. Вот теперь есть с чем сравнивать.

Коллектив ругался. Сидел в приёмной и, несмотря на неоднократные предупреждения секретаря, то вяло перебрёхивался, то переходил почти на крик, а потом и на ёрзанье стульев. Весело. Так юмористы же собрались. Пётр постоял пару минут за приоткрытой дверью приёмной, не заходил. Слушал. «Менять надо население». И самое интересное, что голоса Моргунова было не слышно. Ладно, разберёмся. Пётр кашлянул и открыл дверь. «Пленники» встали, впились глазами в новую метлу.

— Заходите, товарищи, — открыл дверь в кабинет, пропуская решивших потолкаться актёров и прочих сценаристов.

Леонид Иванович, уселся не рядом с министром, а напротив, в самом конце длинного стола. Ну, к нему пока и вопросов нет. Есть вопрос к Костюковскому.

— Яков Аронович, а как вы сами оцениваете свой сценарий по второй части «Кавказской пленницы»? Лучше первого? Хуже? — Штелле внимательно, в упор, смотрел на Костюковского.

Маленький, с острым носом, и совсем не еврейской внешности. Пётр его помнил. Смотрел как-то его интервью по телевизору, на каком-то диссидентском канале, «Дожде», наверное. А может в те времена все каналы были диссидентские? Ругал, сидя в дешёвеньком кресле, великий сценарист маршала Жукова, по прозвищу «Мясник», ругал Сталина, резал правду матку о Зое Космодемьянской. Ни какая она не Зоя, а Таня, просто лень было Железному Шурику — Шелепину разбираться с настоящей фамилией девушки. Понравилась боевая женщина, когда привезли на опознание в деревню несколько предполагаемых матерей. А что Зоя и Таня — это разные имена «пофиг». Может, это псевдоним такой дивчина выбрала. Ну, да ладно, отвлёкся. Аронович, как-то застенчиво улыбнулся.

— Себя не похвалишь, как оплёванный ходишь, — никто не засмеялся, только скривился, изображая улыбку Вицин.

— Знаете, я двумя руками за это продолжение. И выделю даже человека вам в помощники с бумагой, как у Д’Артаньяна, чтоб необходимые двери ногой распахивал. Только и вы не подведите. Если возможно, хотел бы ознакомиться со сценарием. Да, и ещё чуть помочь хочу. Я тут пока ехал в машине на встречу с вами анекдоты про тюрьму и заключённых вспоминал. Сейчас расскажу, может, вставите куда в сценарии, — Пётр заметил, как поскучнело лицо Ароновича, — В соавторы не набиваюсь, просто хочу, чтобы фильм был не хуже, чем первый. Слушайте.

Сосед по камере спрашивает товарища, который выходит на свободу:

— У тебя есть планы на будущее?

— Конечно! У меня есть планы двух банков и одного ювелирного магазина.

Не пошёл. Улыбнулись, конечно, только Никулин хрипло кашлянул. Ничего. Попробуем ещё.

В тюремной камере один уголовник рассказывает другому:

— Эх, до чего же мы с женой приятно проводили время на берегу моря! Бегали, плескались, закапывали друг друга в мягкий беленький песочек… Пожалуй, когда выйду на свободу, съезжу на то место и откопаю её.

Ну, вот другое дело. Даже и сам сценарист засмеялся.

Отсидел мужик десять лет в тюряге и устроился таксистом. Садятся как-то к нему бывшие друганы, узнали его и спрашивают:

— А что ж ты, Вован, шоферюгой заделался? Давай снова к нам. Есть тут одна делюга на примете.

— Не-е, братаны. Вы прикиньте: еду я с ветерком, насвистываю. А мне через каждые сто метров машут и спрашивают: «Шеф, свободен?» А я им отвечаю: «Свободен!» И дальше еду…

Теперь грохнули. Стали друг друга спрашивать: «Шеф,