– Что я могу сделать, мама?

Вайолет прерывисто выдохнула:

– Уйти. Просто уйти. Я думала об этом раньше, но полагала, что ты любишь. Я всего лишь хочу, чтобы ты была счастлива, дорогая. И я надеюсь на это.

– Я тоже надеюсь, мама. – Мать ее была слабой женщиной, сломленной жизненными трудностями и железной рукой Артуро Росси. Но Сьерра никогда не сомневалась в ее любви.

Сжав губы, мать коротко кивнула.

– Тогда ты должна быстро скрыться. Сегодня ночью.

– Сегодня ночью?

– Да. – Мать быстро подошла к платяному шкафу и, порывшись в глубине, достала из-под стопки белья бумажный конверт. – Это все, что у меня есть. Я копила это много лет на случай, если…

– Но как тебе удалось? – Онемевшими пальцами девушка взяла набитый купюрами конверт.

– Твой отец каждую неделю давал мне деньги на хозяйство, – сказала Вайолет. На ее скулах выступили красные пятна, и Сьерра почувствовала острую жалость к матери. – Я мало тратила. И поэтому за много лет мне удалось скопить эту сумму. Здесь не так уж много… Наверное, тысяча евро, не больше. Но тебе хватит, чтобы уйти отсюда.

Страх и надежда боролись в ее душе, и оба чувства были очень сильны.

– Но куда же я пойду? – Сьерра никогда не думала о побеге, способном дать ей истинную свободу. Все детство она прожила на загородной вилле, а потом училась в закрытой женской католической школе. У нее не было никакого жизненного опыта, и она отлично это понимала.

– Доберись до ближайшей станции, оттуда поезжай в Рим, а затем – в Англию.

– В Англию… – Это была родина матери.

– Там у меня есть подруга, Мэри Бертман, – прошептала Вайолет. – Я давно не общалась с ней, с тех пор, как… – С тех пор, как двадцать лет назад она вышла замуж. Сьерра молча кивнула в знак понимания. – Она не хотела, чтобы я выходила за Артуро, – сказала Вайолет тихим голосом. – Мэри не доверяла ему. Но ее двери всегда для меня открыты.

– Ты знаешь, где она живет?

– У меня есть ее адрес двадцатилетней давности. Это все, что я могу сделать.

У Сьерры все внутри сжалось при мысли о том, что ей предстоит. Ведь она никогда не ходила без сопровождения даже по Палермо. Никогда не обращалась с деньгами, никогда не ездила ни на каком общественном транспорте, кроме такси. Как она может пойти на это?

Но это был ее единственный шанс. Завтра она выйдет замуж за Марко Ферранти, и, если он окажется таким же человеком, как ее отец, ей никогда не удастся уйти от него. Никакой надежды.

– Если я сбегу… – прошептала Сьерра, и голос ее сорвался. Она не могла продолжать, но в этом не было необходимости.

– У тебя не будет дороги назад, – твердо сказала Вайолет. – Твой отец… – Она запнулась и покачала головой. – Это будет навсегда.

– Поехали со мной, мама…

Лицо Вайолет омрачилось.

– Я не могу.

– Потому что ты любишь его? – Сердце ее больно сжалось, будто в него вонзили тысячу острых иголок. – Как ты можешь любить его после всего, что было?

– Не надо спрашивать меня об этом, Сьерра. – Вайолет побледнела как мел, и губы ее сжались. – Сделай свой собственный выбор.

Свой собственный выбор. Она выбирала свободу. Пугающую свободу, которой у нее никогда не было, с которой она не умела обращаться. И вместо того, чтобы отдать себя мужчине, она будет принадлежать самой себе. Сможет жить так, как захочет.

При мысли об этом ей стало страшно, но голова закружилась от вспыхнувшей надежды. Сьерра закрыла глаза.

– Я не знаю, мама…

– Я не могу решать за тебя, Сьерра. – Мать слегка прикоснулась к ее щеке. – Ты сама должна сделать выбор. Но выйти замуж без любви… – Она с трудом выговаривала каждое слово. – Я никому не пожелала бы этого.

Но ведь не все мужчины такие же жестокие, властные, подавляющие, как Артуро Росси. Сьерра не произнесла эти слова. Возможно, Марко Ферранти и не похож на ее отца, но такая возможность очень велика. И после того, что она услышала сегодня вечером, она не может рисковать.

Ее рука сжала конверт с деньгами. Вайолет кивнула, увидев решимость на лице дочери.

– Бог тебе поможет, Сьерра. – Крепко обняв мать, Сьерра заплакала. – А теперь торопись, – сказала Вайолет, и девушка поспешно вышла из комнаты.

Войдя в свою спальню, она снова увидела свое свадебное платье, выглядывающее из шкафа, словно призрак. Быстро одевшись, Сьерра схватила сумку и дрожащими руками засунула туда несколько вещей.

Дом был тих, ночь темна, и даже воздух казался неподвижным. Она вспомнила про скрипку, лежавшую в футляре под кроватью, и заколебалась. Ее будет трудно нести, но все же…

Музыка была единственным утешением ее жизни. Оставить здесь свою скрипку означало оставить часть своей души. Схватив инструмент и сумку с одеждой, девушка бесшумно спустилась по лестнице, затаив дыхание, ее сердце громко стучало в груди. Каждая секунда казалась ей теперь целым часом. Входная дверь была уже заперта на ночь. Сьерра осторожно откинула крючок, и тихий стук раздался в тишине дома. Из кабинета отца послышался скрип кресла и шелест бумаг. Похолодев, Сьерра на секунду замерла на месте, затем медленно открыла дверь и выскользнула за порог.

Выйдя на пустую и темную улицу, она тщательно закрыла за собой дверь. Бросив прощальный взгляд на освещенные окна родительского дома, Сьерра поспешно устремилась в ночь.

– Она может и не прийти. – Марко Ферранти повернулся спиной к окну, оторвавшись от бездумного созерцания делового района Палермо, и пожал плечами. – Может не прийти. – Он бросил быстрый взгляд на адвоката, сидевшего за большим столом из красного дерева, а затем неторопливо прошелся по комнате, скрывая за сдержанными движениями внутреннее волнение.

– Она не приехала на похороны матери, – осторожно напомнил ему адвокат Роберто ди Сантис.

Марко сжал кулаки, но тут же старательно разжал их и засунул руки в карманы.

– Я знаю, – сказал он.

Вайолет Росси умерла три года назад; рак убил ее за считаные месяцы. Сьерра не приехала к матери, когда стало известно о ее болезни, не появилась и на ее похоронах, хотя Артуро умолял ее об этом. Она не прислала ни письма, ни открытки, чтобы выразить соболезнование отцу. Последний раз Марко видел Сьерру накануне их назначенной свадьбы. Он поцеловал ее тогда, поздно вечером, и почувствовал ее трепетный отклик.

На следующее утро он ждал свою невесту перед церковью Святой Катерины, чтобы повести ее к алтарю. Он ждал. Ждал. И ждал.

И через семь лет он по-прежнему ждал Сьерру Росси.

Адвокат перелистал какие-то бумаги, затем громко откашлялся. Он нервничал, готовясь огласить волю покойного. Марко видел завещание еще до смерти Артуро и знал, о чем там говорилось. Теперь Сьерре предстояло ознакомиться с ним. Марко мрачно нахмурился.