— Так значит это Вы должны меня в курс дела ввести?

Оглядываюсь по сторонам. Вдруг где-то затерялась еще одна Амина Бергман, и сейчас она героически вылезет из-под стола, например, и спасет меня от горькой участи.

Никто не выползает. Только Оксанка (про себя я ее зову рыбой), сидит за столом возле нас и безмолвно хлопает выпученными глазами. Ну копия рыба.

Обреченно вздыхаю.

— Я.

Красавчик улыбается.

И вот по этой улыбке не ясно, то ли он просто рад, что приставили к нему не Оксанку Рыбу, а меня. То ли в его памяти все-таки всплыли обрывки нашей бурной ночи, будь она не ладна.

— Ладно. — сдается мужчина. — Сегодня я заглянул просто поздороваться. А вот завтра… — он приподнял одну бровь и окинул всех взглядом. — Завтра с самого утра проведем общее собрание. Мне нужны будут все отчеты по проделанной работе за прошедший месяц.

По офису прошел несогласный гул.

— До завтра — встряла я в его речь, вновь обращая на себя внимание. — Никто ничего сделать не успеет. У нас рабочий день через час заканчивается. — ну и что ты на это скажешь, а? Скрестила руки на груди, всем своим видом выражая протест.

С вызовом смотрю на мужчину, а он и бровью не повел.

— Что ж. — безразлично кинул он. — Придется Вам задержаться. — весело хмыкнул и отправился на выход.

А мы рты пооткрывали и смотрим ему в след.

— Если, конечно, премия важна. — бросил он у самой двери.

Уже взялся за дверную ручку, когда его взгляд вновь наткнулся на, опешившую от такой наглости, меня.

Медленно, очень медленно, прошелся по мне глазами, обещающими то еще веселье. И выскользнул из офиса.

В помещении повисла тишина.

— Дааа уж… — растерянно протянул Игорь. Я его зову Сосиска, потому что сам он весь вытянутый, еще и голова лысая и сморщенная, как кончик на сосиске. Я в тысячный раз задумчиво поглядела на его сморщенную лысину. Передернула плечами.

Вот это нам повезло со сменой руководства. Этот спуску нам не даст. Не забалуешь теперь. Прощай беззаботная жизнь. Прощай перекуры, вместо рабочего времени на лестничной площадке. Я хоть и не курю, но отойти с работы на пять минут, послушать свеженькие сплетни, кто ж не захочет? Прощай сокращенные рабочие дни, когда у Василия Степановича было хорошее настроение. Прощай наши с Олей бесконечные перерывы на кофе.

Кинула унылый взгляд на подругу, а она сидит, сияет будто медный самовар.

Медленно подошла к ее столу. Оля, как заворожённая всё на дверь смотрит.

— Эй, что с тобой?

— Амииин… — тянет подруга сахарным голосом. — Ты вообще его видела?

— Видела. И что?

— Как что!? — Подруга резко повернулась ко мне. Глаза горят, сама вся взбудораженная, будто сейчас от счастья лопнет. — Как это чтоо!? Это же просто мой идеал! — я чуть не родила от шока. — Я нашла его! Это же просто судьба!

Стою, рот открываю и закрываю. А сказать ничего не могу.

Дело в том, что Оля, моя лучшая подруга. Я и знаю то ее всего ничего, два с лишним года, но за это время, она уже успела весь мозг мне склевать чайной ложечкой, рассказами о поисках идеального мужчины.

У нее и настоящий список есть, там по пунктам прописано все от внешности до характера.

И не замухрышка она далеко. Девушка очень даже видная, блондинка, волосы до пояса, глазища голубые, огромные, губки бантиком. У нас в офисе каждый мужик к ней яйца уже успел подкатить. Да что там в офисе, даже Кирилл Андреевич ей конфеты таскал, а он не абы кто, а зам. самого главного, не мужик, а мечта.

Только вот неприступная Оля всем от ворот поворот давала, и катили они свои яйца обратно. Грустные и отвергнутые.

Изумленно смотрю на подругу. А та даже с места встала и по офису начала ходить, до того взволнованна была.

— Да! Да! Все сходится! — она посмотрела на меня так, будто я должна немедленно подтвердить ее слова, иначе апокалипсис случится. Молчу. — Да! Мне Зинаида Михайловна сказала— это ее личная гадалка, лично я ее просто шарлатанкой считаю. — что в этом месяце для меня Марс в Венере благоприятно сошлись! И открылось окно для позитивных изменений!

Оля почти в ладоши от радости хлопает.

А я чуть ни плачу стою. От смеха, естественно.

Мало того, что успела забеременеть от нового начальника, хоть он и в офисе дольше пяти минут не пробыл, так теперь еще и лучшая подруга на него охоту открыла?

Ну, держись, Гена-Александр. Тебе тут тоже не сладко придется.

Я адски опаздываю. Но домой не зайти не могу. На часах 8:30 вечера. Я должна была быть на ужине в особняке нашей семьи еще пол часа назад. Но и обещанную премию я уже распланировала вплоть до рублика. Пришлось торчать в офисе лишних два часа и корпеть над отчетами.

— Большое спасибо, индюк самодовольный! — проклинала я мужчину, поднимая с пола в прихожей промокший насквозь журнал Cosmopolitan. Смотрю на кота, кот глядит на меня взглядом: «В дом кто-то залез и нассал на твой журнал».

— Не ты индюк, а наш новый начальник. — буркнула я себе под нос и полезла в гардероб, переодеваться.

Я назвала своего кота Карлсон, в честь известного героя любимого мультфильма детства. Сокращенно просто Карл. Карл Бергман, звучит, а? Хотя не очень то они и похожи. Из общего только жирок, и пропеллер. Но у прототипа он был на спине, а у моего прохвоста, кажется, в другом месте. Особенно пропеллер дает о себе знать в пять утра. Особенно в мой выходной.

Карл двулично трется возле моих ног, выпрашивая что-нибудь вкусненькое. Шикнула на животину. Он обиженно посмотрел в ответ, и начал нервно ходить из угла в угол. Размышлял над тем, в чем он виноват. Видимо не придя ни к каким разумным умозаключениям, он горделиво уселся на спинку дивана и выдал протяжное «Мяяявв».

Перерыв половину гардероба, я кучей вывалила строгие платья на кровать и села на пол возле них. В голову пришла отличная идея — чиркнуть спичкой и устроить кострище из ненавистных одежек. А натянуть удобные брючки с завышенной талией, подчёркивающие накаченную задницу, и любимые туфельки.

Но на ужин к родителям лучше вообще не прийти, чем прийти в чем попало. Не дай Бог декольте на груди будет открывать ложбинку — казнят одним только взглядом. Разрез на ноге выше положенного? Отправляйся на плаху.

Вытащила наугад свободное черное платье с белым воротником, быстро в него облачилась и бросила строгий взгляд в зеркало. Схватила салфетку, и стерла остатки яркой помады. Сделала только хуже. Губы стали выглядеть так, будто я лобызалась с кем-то два часа к ряду. Замазала губы тональным кремом и прошлась прозрачным блеском. Повернулась в профиль. Нет, живот не вырос, но я решила проверить на всякий случай. Если семья узнает о беременности, предполагаю, что меня на полном серьезе посадят под домашний арест, как десять лет назад, в пятнадцать.