На стене напротив висело зеркало.

Но лицо в нем принадлежало кому-то другому.

Лицо Жалки было круглым и розовым, тогда как в зеркале отражалась решительная женщина, явно привыкшая отдавать приказы. Жалка Пуст была не из тех, кто их отдает. Скорее, совсем наоборот.

— Ты умираешь, — сказала женщина в зеркале.

— Да уж, не без этого.

— Ты состарилась. Такие, как ты, всегда старятся. Твоя сила почти на исходе.

— Что верно, то верно, Лилит, — кротко согласилась Жалка.

— Значит, очень скоро ты не сможешь защищать ее.

— Боюсь, что так, — кивнула Жалка.

— То есть остаемся только мы с этой злющей болотной бабой. И победу одержу я.

— Чему быть, того не миновать.

— Зря ты не подыскала себе преемницу.

— Все времени не было. Да и сама знаешь, не больно-то я предусмотрительная.

Женская фигура в зеркале придвинулась ближе, и лицо ее чуть ли не прижалось к серебристому стеклу.

— Ты проиграла, Десидерата Пуст.

— Выходит, так…

Жалка немного неуверенно поднялась из-за стола и сняла с него скатерть.

Женщина в Зазеркалье, похоже, начинала сердиться. Ведь ясно как день, проигравшие должны выглядеть убитыми горем, но у Жалки был вид, словно она только что удачно пошутила над кем-то.

— Ты проиграла! Ты что, не понимаешь этого?!

— Понимаю, понимаю, — успокоила Жалка. — Кое-кто здесь умеет хорошо объяснять. Прощай, госпожа.

Она завесила зеркало скатертью.

Послышалось сердитое шипение, а потом наступила тишина.

Некоторое время Жалка Пуст стояла погрузившись в свои мысли.

Наконец она подняла голову и сказала:

— Вроде чайник вскипел. Чайку не желаешь?

— НЕТ, БЛАГОДАРЮ, — ответил голос прямо за ее спиной.

— Давно ждешь?

— ВЕЧНО.

— Я тебя не задерживаю?

— ДА НЕТ, НОЧЬ ВЫДАЛАСЬ СПОКОЙНОЙ.

— И все же я налью тебе чашечку. У меня вроде и печенья немного осталось.

— НЕТ, СПАСИБО.

— Коли захочешь, возьми сам — оно в вазочке на каминной полке. Не поверишь, вазочка из самого что ни на есть настоящего клатчского фарфора. И сделал ее самый что ни на есть клатчский мастер. В самом что ни на есть Клатче, — добавила она.

— НЕУЖЕЛИ?

— В молодые-то годы и куда меня только не заносило!

— ВОТ КАК?

— Ох, времечко было! — Жалка помешала угли кочергой. — Само собой, по делам, ты ж понимаешь. Небось и тебя помотало по свету?

— ДА.

— Нипочем, бывало, не знаешь, когда тебя сызнова позовут. Хотя чего я — мне ли тебе рассказывать? Но в основном все по кухням. Бывалоча, конечно, и на балы попадала, но по большей части на кухни…

Она плеснула кипятку в стоящий на плите заварной чайник.

— ДА УЖ…

— Все разные желания исполняла.

Последнюю фразу Смерть не понял.

— КАК-КАК? НА КУХНИ?… КАКИЕ МОГУТ БЫТЬ ЖЕЛАНИЯ НА КУХНЕ? ТЫ ЧТО, ПОСУДОМОЙКОЙ ПОДРАБАТЫВАЛА?

— Если бы… Все было бы куда проще, — Жалка Пуст вздохнула. — Ох, и ответственное же это дело быть феей-крестной. Главное — вовремя остановиться. А то ведь оно как бывает: коли все до единого желания исполнять, так люди от этого быстро портятся. Вот и ломай голову, что лучше дать — то, что им хочется, или то, что им действительно нужно.

Смерть вежливо кивнул. Он с такой проблемой не сталкивался: его клиенты безропотно принимали то, что им дают.

— Вот и с Орлеей этой… — начала Жалка. Смерть пристально взглянул на нее.

— С ОРЛЕЕЙ?

— Знаешь, где это? Дурацкий вопрос, конечно знаешь.

— Я… РАЗУМЕЕТСЯ, НЕТ МЕСТА, КОТОРОГО БЫ Я НЕ ЗНАЛ.

Лицо Жалки Пуст смягчилось. Ее внутренний взгляд был направлен куда-то далеко-далеко.

— Двое нас было. Слышал, наверное, крестные всегда по двое ходят. Я да госпожа Лилит. Большое дело крестной быть. Вроде как частью истории становишься. Одним словом, девочка тогда родилась, хоть и не в законном браке, да только это не беда, родители не то чтобы не могли пожениться, просто все недосуг было… А Лилит непременно хотела, чтоб и красота у нее была, и власть и чтоб вышла крестница никак не меньше чем за принца.

Ха! С тех пор она только тем и занималась. А что я могла поделать? С такими желаниями не поспоришь. Лилит знает силу сказки. Я старалась как могла, но Лилит — она ж могущественная ведьма. Слыхала я, будто она сейчас целым городом заправляет. Всю страну с ног на голову поставить готова, а все ради того, чтобы сказку сделать былью! Но теперь уж все одно поздно. Для меня. В общем, я умываю руки. Вот оно как бывает… Никому не охота быть феей-крестной. Кроме Лилит, разумеется. Будто вожжа ей под хвост попала. Но теперь другие будут разбираться, не я. Нашла я тут кое-кого. Может, конечно, поздновато спохватилась, но…

Жалка Пуст была доброй душой. Со временем феи-крестные начинают здорово разбираться в человеческой природе, и от этого хорошие ведьмы становятся добрыми феями, а плохие обретают могущество. Жалка была не из тех, кто любит крепкое словцо, и если она употребила такое выражение, как «вожжа под хвост попала», то можно быть уверенным: она говорит о человеке, который, по ее мнению, находится уже в нескольких милях за горизонтом безумия и все ускоряет полет.

Старая ведьма налила себе чаю.

— Вот в чем беда со вторым зрением, — продолжила она. — Ты видишь, что делается, но не знаешь, что все это значит. Я видела будущее. В нем тыква превратилась в карету. Только это ведь невозможно! А еще там мышь обернулась кучером, что тоже навряд ли может случиться. Потом там были бьющие в полночь часы, какая-то туфелька стеклянная… И все это должно случиться. Потому что так заведено в сказках. Но затем я вспомнила, что знаю кой-кого, кто умеет переворачивать сказки на свой лад. Она снова вздохнула.

— Жаль, не я отправляюсь в Орлею, — сказала она. — Косточки погреть не помешало бы. К тому же Сытый Вторник на носу. В былые-то времена я завсегда на Сытый Вторник в Орлею заглядывала.

Последовало выжидательное молчание.

— ПО-МОЕМУ, ТЫ ПРОСИШЬ МЕНЯ ИСПОЛНИТЬ ТВОЕ ЖЕЛАНИЕ… — с подозрением промолвил Смерть.

— Ха! Желания — это удел фей-крестных, но их желания никто не исполняет. — Жалка снова устремила взгляд неизвестно куда и теперь явно разговаривала сама с собой. — Вот ведь в чем дело… Я должна отправить эту троицу в Орлею. Просто обязана отправить, потому как видела их там. Все трое должны туда попасть. Но с такими, как они, все очень непросто. Тут без головологии не обойтись. Надо сделать так, чтобы они сами себя туда отправили. А то ведь Эсме Ветровоск только скажи, что она должна куда-то там отправиться, так она с места не сдвинется — назло тебе. Значит, надо строго-настрого запретить ей это, и тут уж она хоть по битому стеклу побежит. Беда с этими Ветровосками. Если им в голову что втемяшилось, все, не переупрямишь, обязательно своего добьются!