– Хм, скажи это моей жене, – иронично ответил я.

– Э-э, не-е, – замахал руками мой низкорослый, всего лишь мне по плечо, друг. – Я тебе красивую фразу сказал, а дальше ты сам, – рассмеялся он.

– Ага, то есть я могу в разговоре с Ольгой сослаться на твое авторитетное мнение? – добавив сарказма, спросил я.

Мы как раз стояли, ждали лифт, и Миша на мой вопрос аж подпрыгнул и, замахав руками, торопливо проговорил:

– Ты что, я ещё слишком молод, чтобы умирать. Давай ты в разговоре с княгиней обойдешься без упоминания моего имени. Моя троюродная сестра все же не отличается кротким и добродушным характером.

– Я-то думал, ты мне настоящий друг, – печально произнес я. – Готов со мной и в огонь, и в воду.

– Конечно друг, – воскликнул этот юморист. – Но если мы оба погибнем, то кто тогда придет провожать тебя в последний путь? А так, я приду, пущу слезу, скажу проникновенную речь, – откровенно смеясь, закончил Миша.

– Ну ты и сволочь, – рассмеялся я в ответ, заходя в уже приехавший лифт.

Этот тридцатишестилетний секс-маньяк вышел на первом этаже, его у входа уже ждало такси, а я спустился в подземный паркинг и подошел к двум черным внедорожникам с изображением росомахи в золотом круге на передних дверях автомобилей. Кира – глава моей группы охраны, воительница в ранге Альфа, стояла у первой машины, облокотившись на капот.

– Домой? – спросила она.

– Да, погнали, – ответил я.

Выехав с парковки, направились в сторону нашего с Ольгой небольшого трехэтажного особняка на окраине Нижнего Новгорода, построенного прямо на берегу Волги. Вообще-то можно было жить на территории самого Нижегородского кремля, но, как сказала Ольга, слишком там много лишнего народа. Да и кремль выполняет полноценные административные функции. Вот и сегодня, как сказала моя жена, она задержится на ежегодном большом собрании руководителей, входящих в клан родов. Что там главы родов собрались обсуждать, не знаю, Ольга придет, вкратце расскажет, а вникать заранее во все вопросы у меня не получается, – своей учебы выше крыши.

В прошлом мире мне не довелось побывать в этом городе, а значит, сравнить и увидеть разницу я не мог. Поэтому просто любовался, безусловно, очень красивым городом, в чьей архитектуре, наверное, как и по всей империи, доминировали здания в стиле барокко, рококо и другие похожие на них. Видно, девочкам этого мира такой стиль пришелся по душе, раз, несмотря на XXI век, продолжают даже новостройки строить с закосом под старину. Правда, в Нижнем выделили отдельный квартал, в котором можно найти высотные здания, больше подобающие современной эпохе. Церквей в городе тоже очень много. Почти все были построены ещё тогда, когда наличие источника и способность магичить толковалась как божественное вмешательство или, наоборот, дьявольское. Слава богу, всяким сектам, верующим в дьявола, достаточно быстро обломали рога. Как самим сектантам, так и их дьяволу. Ибо не хрен жертвоприношения устраивать. Хотя не думаю, что такая зараза может быть выжжена до конца, наверняка эти долбанутые где-то ещё бегают. Ну, а с приходом XX века и с динамичным рывком научно-технического прогресса исследование источника проходило уже на научной основе, и все конфессии как-то ушли из современной жизни, оставив себе функцию дворцов бракосочетания. Всем, кому нужно зарегистрировать брак, шли в церковь, мечеть или синагогу. Конечно, народ туда и молиться шёл, и церковные праздники люди тоже отмечали. Похоронные отпевания, естественно, также там проводили, как и крестины, кому надо было, но прямо-таки особого ажиотажа я не увидел. В общем, все как у нас примерно, исключая вступление в официальный брак – тут только через церковь и остался, и никаких других государственных учреждений регистрации не появилось. Я хмыкнул, вспоминая обряд венчания с Ольгой. Матушка, вместо привычного мне батюшки, с серьезной миной на лице зачитывала мне мои права и обязанности, но когда дошла до фразы «Да убоится муж жены своей», я еле удержался, чтобы не заржать. Фамилию можно было не менять, Ольга по-любому взять мою не могла, а вот у меня был выбор. Сначала мне хотелось оставить свою, как единственную память о прошлом, но покопавшись в себе, решил, что я не настолько сентиментальный. Дети все равно будут Гордеевы, а значит, фамилия Ермолов без вариантов прервётся, и смысла за неё цепляться я не видел. Да и в этом мире представляться намного проще, сказал: «Гордеев Сергей» – и всем всё понятно. Так что, промаявшись выбором некоторое время, решил махнуть не глядя фамилию Ермолов на Гордеев. Была бы у Ольги какая-нибудь Золопупкина, я бы так точно не стал делать. Золопупкин Сергей звучало бы слишком стрёмно, а вот фамилия Гордеев мне нравилась.

Вообще, после активации моего источника события, как-то рванув с низкого старта, сразу взяли разбег, явно идя на олимпийскую медаль. На следующее утро Ольга запретила мне покидать наши с ней апартаменты, пока она не вернется. И уже к обеду принесла мне аксессуар, с наказом носить везде и снимать только в нашей спальне. Золотые часы марки «Заря», что меня немного развеселило – у отца тоже были такие, правда, попроще. Как оказалось, сей девайс, оказавшийся артефактом, должен скрывать инициацию моего источника, которую может увидеть лекарка любого уровня, а это уже было бы не очень хорошо. А так я для всех оставался со спящим источником, ведь помимо этих магов жизни, его пробуждение могли увидеть и другие одаренные, обладающие особыми способностями, например артефакторы. Так называют одаренных девушек, сила которых заключается в умении придавать некоторым предметам магические возможности. Прежде всего это разнообразные амулеты для защиты и лечения, что используются повсеместно. Артефакторов очень мало, и в основном каждая из таких девушек находится под защитой какого-нибудь клана – ведь как воительницы эти девушки слабее любой Дельты. На всю империю наберётся всего пять свободных родов артефакторов, кои своим мастерством и умением когда-то заслужили герб и получили статус свободного боярского рода из рук императриц того времени. И было это очень давно, последний раз лет сто пятьдесят назад. А теперь, в случае появления одаренной с такими возможностями, ей проще вступить в какой-нибудь клан. И уже там, если она очень талантлива, может получить возможность основать собственный род, получив герб от главы клана. Ну и при большом желании следующие поколения вполне могут попытаться выйти из клана, если им, конечно, придет в голову такая, по большей части бредовая, идея. Ведь от смертельных или просто неприятных ситуаций никто не застрахован, и то, с чем легко способен справиться даже слабый клан, для свободного рода может оказаться неразрешимой проблемой.

Я тоже оказался уникальным артефактором, со способностью видеть суть предметов и создавать из них амулеты. Правда, мои поделки лучше никому не показывать. Такая халтура получается, что лучше сразу выкинуть, чем позориться. И все из-за того, что у меня просто нет времени заняться этим плотнее. А ведь поначалу Ольга предположила, что я ярко выраженный артефактор, раз смог разглядеть плетения и силу меча. Но когда я про этих искусников почитал, то даже разочаровался. Повторюсь, выше Дельты никого из них не бывает, их умение лежит все же в другой плоскости. И пока мы через две недели не переехали в Нижний Новгород, я все две недели находился в весьма расстроенных чувствах. Даже впечатления от открывшегося магического зрения не могли поднять мне настроения. А смотреть мне теперь было на что, все одаренные девушки предстали передо мной в новом свете. На второй день я стал видеть источник каждой, и эта пульсирующая звёздочка отличалась размером и цветом. У кого-то совсем маленькая, размером с кулак, у кого-то побольше. У Рады, например, оказалась размером с футбольный мяч, насыщенного темно-красного цвета и с вкраплениями черных горошин. Как я предположил, красный цвет – это основная стихия, огонь, а черные пятнышки – это её вспомогательная стихия, земля. У Ольги же огромный клубок энергии размерами превышал её собственную физическую оболочку, выходя за границу тела примерно на две ладони. Будто она закрылась необычным шарообразным щитом, идеальная сфера которого оставила незащищенными только ноги и голову. И эта сфера не пульсировала. Она больше напоминала кипящую магму необычного насыщенного темно-синего цвета с редкими белыми прожилками, с поверхности которой время от времени вырывались похожие на солнечные протуберанцы энергии. Выглядело это завораживающе. Слава богу, второе зрение работало не постоянно, а только когда я акцентировал его на каком-то предмете или девушке.