Дестини вздохнула:

— Руки Лизетты дрожали.

Хармони посмотрела на обеих сестер по очереди.

— Кто-то из вас еще что-нибудь чувствует?

— Сильного доминирующего мужчину, — ответила Дестини, пожав плечами. — Твердый характер и такое же твердое тело.

— Еще, — добавила Сторм, тоже вздохнув, — вижу и слышу плачущего ребенка в лодке. — Она пожала плечами. — Знаю, я постоянно слышу, как плачут дети. Кто же знал, что я буду такой сентиментальной? Как бы там ни было, Хармони, я считаю, что тебе не стоит рисковать и нужно остаться дома, ясно?

— Когда это я боялась рисковать? И вообще, какая же из меня хорошая ведьма, если я не буду пользоваться своими силами? Разве можно помочь людям, попросту игнорируя то, что нам говорит Вселенная? Нетушки. Давным-давно мы согласились делать все, что в наших силах, используя свои сверхъестественные таланты. Этим я и собираюсь заняться.

— А именно? — хором спросили сестры.

— Поеду в замок.

— Хуже не придумаешь, — опять одновременно сказали Сторм и Дестини.

— Нет ничего хуже, чем игнорировать свои силы. Принять сверхъестественные дары, какими бы зловещими они ни были, — наименьшее зло из всех возможных. Я еду, и точка. К тому же, Дестини уже предсказала бурные моря, так что это — судьба.

— Раз так, сделаю для тебя ведьмовской мешочек, — заявила Дестини, делая вид, что вовсе не удивлена таким решением, и встала с кровати.

Сторм нахмурилась:

— До тебя же дошло, что за замком Пэкстон охотится ведьма?

— Ясно, зловещий враг. Господи, ну что мне будет? Выиграю парочку симпатичных привидений?

— Вряд ли, — резонно возразила Дестини. — Может статься, что замок получит проигравший.

— Тогда я возьму твой мешочек и заколдую аметистовое кольцо Наны… чтобы защитить себя от магической атаки и увеличить свои силы. А для тебя, Сторм, пообнимаюсь с каждым дубом по пути отсюда до пристани.

— Дважды, — поправила Сторм, — и защити себя кругом белого света.

— А лучше сделай из него сферу, — добавила Дестини. — И палочку! Палочку не забудь.

ОШЕЛОМЛЕННЫЙ странной и жутковатой тишиной, которая впервые нависла над этой богом забытой дырой, Кинг Пэкстон оторвал взгляд от монитора компьютера. Ни звуков строительства. Ни завывающего по углам ветра. Ни мата рабочих-реставраторов.

Зато посреди зала — натуральная богиня.

Кинг мрачно глянул на свою команду, каждый из которых, похоже, пустил корни на месте и глазел на эту Барби во плоти. Что было совсем не удивительно, учитывая, какой магнетический эффект производила она на мужчин.

Черт возьми, ему давно пора было вытащить из застоя свое либидо и наладить регулярность этой части своей жизни. Тем не менее, Кинг по достоинству оценил нахлынувшее на него умиротворение, хотя его источник и озадачил его. По понятиям Пэкстона, покой и сексуальное влечение никак не шли рука об руку. И уж точно не было смысла искать хоть какую-то логику в том, что сейчас происходило внутри него. Тем более что действовать в таком ключе он все равно не мог. На нем висел груз этого жуткого царства, наследником которого он стал, и ему нужно было привести его в порядок и поскорее сбыть с рук, не отвлекаясь ни на что другое.

Кинг пошел на поводу у этого магнетического воздействия и вторгся в ее личное пространство, нависнув над ней. От такого и бравые смельчаки пустились бы наутек, вот только богиня напрочь отказывалась отступить или прервать установившийся между ними зрительный контакт. Аромат цветущего летнего сада окутал Пэкстона, как невидимые сети.

— Впечатляюще, — проговорила ворвавшаяся в привычный ритм жизни незнакомка, — то, как вы на них посмотрели. Вроде «голову снесу, если что». А все эти штуки, мост, ров и все дела… Собираетесь заточить меня в темницу?

Проклятье! Ему стоит уважать женщину, которая с насмешкой отнеслась к явной угрозе с его стороны.

— Здесь идет строительство. А вы отвлекаете моих людей от работы, — без приветствий сказал Кинг и махнул рукой в сторону пускавшего на пол слюни собрания.

Она обернулась и подмигнула мужчинам:

— Возвращайтесь к работе.

И — черт возьми! — они послушались. Все как один. Впервые с того самого момента, как он приступил к этому выдаивающему деньги проекту.

Да, Кинг унаследовал кровавое состояние старого пирата, который построил этот замок, даже приумножил его, но это долбаное место уже истощило все его запасы. И ему точно не требовалось вмешательства кого-то, похожего на нее. Вмешательства, которое могло остановить всю работу.

— Эта стройка является закрытой в связи с тем, что представляет опасность для населения. Как вы прошли мимо моей охраны?

Богиня вздернула нос:

— Не стоит недооценивать силу флирта.

Она привлекала его, и это грозило послать к черту всю его раздражительность. А кровь тем временем ускоренно двигалась куда-то на юг. Вниз. Пытаясь избавиться от наваждения, Кинг отвернулся.

— Мой прораб покажет вам выход.

Упомянутый прораб даже ухом не повел.

— Я сказал, — повторил Пэкстон, недвусмысленно глядя на гору мышц, носившую гордое звание прораба, — Курт покажет вам выход.

— Я знаю, где выход, Эйнштейн. Я же только что вошла сюда.

Курт предложил ей руку, но убийственная улыбка «магнита для мужиков» заставила покраснеть этого слоноподобного громилу. Ее светлые волосы покачивались волнами, словно море от нагретого солнцем бриза, а весь ее вид и аромат, исходивший от нее, вносили мир и покой в сам воздух вокруг них.

Кинг выругался матом. Он окружил себя понимающими только приказы мужиками и знал, как иметь с ними дело. Но сейчас он понятия не имел, что делать с длинноногой блондинкой в красных туфлях на шпильках, коротющих шортах и обтягивающей маечке с V-образным вырезом, так и кричавшей яркими буквами «Я обалденная и горжусь этим!». Она без спросу ворвалась в замок, подрывая авторитет Пэкстона, лишая его способности рассуждать здраво и отказываясь сдвинуться с места.

Кинг вполне спокойно относился к использованию в своих целях сексуальной привлекательности (если, разумеется, это не выходило за определенные рамки) и в других обстоятельствах вполне мог надеяться на нечто большее… Но она выбрала крайне не подходящее время.

Ему не нужны были дополнительные препятствия. Он всего-навсего хотел восстановить эту черную денежную дыру в виде замка и побыстрей продать до того, как замок принесет еще больше горя. Кингу до чертиков не терпелось поскорее избавиться от него, как это всегда получалось с другой респектабельной недвижимостью, которую ему приходилось покупать и реставрировать.

Логика, здравый смысл и деловое чутье подсказывали Пэкстону бросить на хрен эту затею. Но где-то очень глубоко в душе, втайне от всех, его добивало желание вступить-таки в права наследования и завладеть этим замком. А это значило, что он должен был отыскать изначальное умиротворение, вложенное в это здание и подкреплявшееся его месторасположением.