Обратно меня снова вели длинными переходами, но вышли мы совсем в другую дверь, и лифт показал не первый этаж, а второй, при том что эти улица и двор оказались иными, а машина так и вовсе крутилась по всему городу, прежде чем вывезти меня к метро.

Мне надоела такая конспирация, и прощание вышло довольно сухим.

Тема спал на животе, зарывшись носом в подушку. Никогда такого не понимала: как он дышит? Правда, в этом есть свой плюс — не храпит.

Он спал, а я, проснувшись ни свет ни заря, сидела, сложив ноги по-турецки, и смотрела на бойфренда. В этом было сразу три странности, и все касались меня. Во-первых, разбудить меня в такую рань нельзя даже сообщением, что через четверть часа конец света, во-вторых, если я проснулась, Артем спать просто не имел права, в-третьих, терпеть не могу эту позу — ноги по-турецки. Но вот сидела…

Неужели это из-за вчерашнего визита черт-те куда? Я даже никому рассказывать не стала, чтобы не решили, что дуркую раньше времени, ведь 1 апреля только завтра.

Через полминуты размышлений — а дольше я сомневаться просто не способна, целая минута равнялась бы уже тяжелым раздумьям о смысле жизни и бывала только после затяжного праздника — решила, что жизнь подарила мне шанс сделать ее необычной, а я этим шансом глупо не воспользовалась просто из строптивости.

Пока перелезала через Тему (хотя вполне могла встать с другой стороны кровати), тот успел обругать меня толстой коровой, получить затрещину и заявление, что у него, козла, теперь будут только тощие клячи, потому как я от него ухожу навсегда! Когда одевалась после душа, приятель все же открыл один глаз и попытался уточнить, перепила я или недоспала.

Дверь в подъезд громыхнула от души. И плевать на спящих в воскресный день соседей! Оставался вопрос: куда идти, ведь найти дворик с загадочным флигельком я не смогу. Не оставалось ничего другого, кроме как отправиться по вчерашнему адресу, сообщенному в SMS-ке. Вдруг вспомню, как мы ехали?

Повернув из переулка, я сразу увидела ту самую машину и направилась к ней. Семь утра… воскресенье… а меня явно ждали. Иванов Иван Иванович спокойно вышел из машины и, пожелав доброго утра, открыл передо мной дверцу. Петрова внутри не было, но водитель поздоровался, как с давней знакомой.

— Вы были так уверены, что я приду?

— Иначе мы вообще не связывались бы с вами.

Антимир Ананьевич тоже оказался на посту и тоже не удивился:

— Вы решили принять наше предложение?

— Да. Что мне для этого нужно, какие документы и вещи… с друзьями попрощаться, девичник там, мальчишник…

— Ничего не нужно. Если вы согласны, то отправитесь прямо сейчас.

— Но меня же будут искать!

Хоть я и объявила Теме, что ухожу навсегда, искать он меня действительно будет. Да и в институте тоже…

— Никто не будет, не успеют. Если все пойдет как надо, то вы просто вернетесь в это же утро, сколько бы времени там ни прошло.

Если честно, то я как-то пропустила это заявление мимо ушей. Меня отвлекла здоровенная рыбина в аквариуме. И как этот монстр не сожрал всех остальных маленьких рыбешек? Обычно больших рыб с маленькими не содержат — опасно. Но в этом флигельке все не так, может, здесь акулы боятся головастиков?

— А?

— Я спрашиваю: вы готовы?

Как можно подготовиться к тому, о чем не имеешь представления? Я мысленно махнула рукой, а потом и физически:

— Готова!

— Тогда вперед. Вы поступаете в группу Ивана, а значит, и в его распоряжение.

Началась жизнь, какой я даже в самой буйной фантазии представить себе не могла…

Наша группа из семерых парней и меня взбиралась куда-то в горы. Все, что нужно, в смысле экипировки, нам предоставили, но рюкзаки оказались немыслимо тяжеленными, и лично мне взбираться вверх по тропе с этим вагоном за плечами было просто трудно.

Ну почему, чтобы отправиться куда-то там в шестнадцатый век в Англию, как мне объяснили, нужно сначала переть центнер всякой всячины в поднебесье? Конечно, я пыхтела и отставала, и меня приходилось ждать… Парни ворчали.

Плохо отрегулированная лямка жутко натерла лопатку, и я скинула монстра, решив попытаться нести на одном плече или в руке.

— Кому вообще пришло в голову тащить с собой эту обузу? — вполголоса огрызнулся Влад.

Я взвилась:

— Обузу?! Да я вообще здесь главная!

— Ты? — Кажется, он удивился вполне искренне. — Кто тебе сказал такую глупость?

— Я повитуха!

— Ну и что?

— Мне предстоит принимать роды и спасать жизнь младенцу.

Глаза Влада стали насмешливыми, а голос ехидным:

— Ты всерьез полагаешь, что без твоих стараний Средневековье ожидал бы демографический провал?

— Но… разве не ради спасения жизни важной персоны я притащилась сюда?

— Вот и я спрашиваю: какого черта?

Иван не стал ждать, пока наш теоретический спор перейдет в область рукоприкладства, и фыркнул:

— Эй, ценные личности! Если уж вы здесь, лучше научитесь работать в команде, полезнее будет.

— Это ты ей скажи.

— Влад, правда, прекрати. Ты сто первый раз, а девушка впервые, ей трудно. Давай, помогу, — протянул руку к моему снаряжению Артур Жуков.

— Вот еще! Сама справлюсь.

— Что и требовалось доказать. — Жуков шагнул вперед, словно забыв, что только что предлагал тащить мой огромный рюкзак.

Но я водрузить его на свою спину тоже не успела, потому как увидела рюкзачище плывущим перед собой. А нес его одной рукой, причем совершенно спокойно, Влад. Не нужны мне помощники, я попыталась отобрать снаряжение, но не тут-то было, парень помотал головой:

— Доказывать, на что способна, будешь потом, сейчас некогда. Прибавь шагу.

Если честно, то даже просто прибавить шаг было тяжеловато, и как они умудрялись не пыхтеть, спокойно шагая в гору с такой тяжестью на плечах и в руках? Небось, всю жизнь тренировались…

И вдруг я вспомнила слова про сто первый раз. Неужели Влад действительно переходит далеко не в первый раз? А куда он ходил? И как возвращался обратно? Значит, вернуться можно?

Похоже, эти вопросы сами собой, словно горох из разорванного пакета, высыпались из меня, потому что Влад с интересом уставился мне в лицо:

— Я не понимаю, тебя отправили безо всяких инструкций? Вань, объясни, что за чудо идет с нами?

— Я тебе потом объясню. В данном случае лучше без инструкций, легче жить будет.

— Ой-ой… Ладно, я тоже тебе потом объясню, если выживем.

— Без если! — Не хватало еще погибнуть в каком-то там веке. — И почему это мне нельзя давать инструкции?