– Абсолютно. Дело в том, что из интеллектуалов примитивных миров иногда получаются замечательные диктаторы и тираны. Я бы предложил вам ознакомиться с содержанием двух информационных блоков. Первый – событие, которое произошло через несколько месяцев после того, как Васильев оказался в этом мире. Поселок кроманьонцев был атакован отрядом «охотников за головами». Семен присоединился к защитникам. Действовал он довольно эффективно, но в итоге оказался не в состоянии даже добить побежденного противника. Особых комментариев тут не требуется, и вы можете просмотреть информацию в ускоренном времени.

– Что ж, – пожал плечами Куратор пять минут спустя, – нормальная реакция обычного человека. Даже безобиднейший грызун может стать опасным, если его загнать в угол.

– Тогда перейдем ко второму блоку. Это – эпизод из жизни нашего героя семь лет спустя. По мере развития событий мне придется давать пояснения.

…Пологая заснеженная долина. В самом низком месте, где, вероятно, протекает ручей, темнеет несколько куполообразных жилищ. Сквозь дыры в центрах крыш тянутся вверх дымки. Легкий мороз и почти полный штиль. Снег не искрится – небо затянуто высокой ровной облачностью. Вдали на склоне роют копытами снег лохматые низкорослые лошади – голов двадцать. Их охраняют подросток и две собаки. Этот мирный пейзаж является как бы декорацией к действию напряженному и драматичному.

В сотне метров от крайних жилищ выстроились в шеренгу два десятка мужчин. На них меховые штаны и рубахи. За спинами прикреплены длинные сумки, из которых торчат пучки дротиков с кремневыми наконечниками, на левом боку на ременных перевязях висят палицы. Воины прикрываются тяжелыми прямоугольными щитами, в правой руке у каждого метательный крюк – копъеметалка. Выдергивать из-за спин дротики и вкладывать их в металки они умудряются одной рукой. Им противостоит другая шеренга воинов, сходно одетых и вооруженных, только их в полтора раза больше, да еще человек пять сидят на лошадях в тылу и участия в боевых действиях не принимают. Воины в шеренгах стоят, опустившись на колено и полностью прикрывшись щитами. По короткой хриплой команде предводителя они поднимаются, недружно мечут дротики, делают два-три шага вперед и вновь опускаются на колено, загородившись щитами от ответного залпа. Потерь ни с одной стороны пока нет, но расстояние между противниками сокращается. Утыканные дротиками щиты становятся все более тяжелыми.

Куратор брезгливо поморщился и остановил запись:

– Ну, и что это значит? Что может быть интересного в обычной туземной драке? Интересующий нас субъект в ней не участвует.

– Это внутренний конфликт в общности, признавшей верховную власть Семена Васильева, – пояснил советник. – Люди некоего Ксе пытаются отделиться от клана имазров, поскольку недовольны его руководителем по имени Ващуг.

– М-м-м?..

– Колдуна Ващуга несколько лет назад сделал главой имазров наш герой – Семен Николаевич Васильев.

– Кидаясь своими палками, они, по-моему, просто глупостями занимаются!

– У данного народа сражения всегда происходят по одной схеме. Они мечут дротики и сближаются. Чужими, заметьте, не пользуются! Боезапас у всех одинаков, и, когда он кончится, оставшиеся в живых бросят щиты и пойдут врукопашную – их палицы для этого и предназначены. В данном случае ситуация уже близка к развязке, но я бы рекомендовал вам вернуться чуть назад и взглянуть на общий план.

– Хорошо.

…Холмистая заснеженная степь. Кое-где чернеют скальные выходы у оснований склонов или на вершинах холмов, темнеют пятна стад животных, пытающихся извлечь траву из-под снега. Пересекая наискосок долины и водоразделы, к месту сражения довольно быстро приближается вереница собачьих упряжек. Раз, два, три… Одиннадцать штук! Собаки запряжены попарно друг за другом, на каждой нарте, кроме погонщика, два пассажира. Груза очень мало – только оружие. Двигаются они, вероятно, с максимально возможной скоростью. Собачий лай мешается с криками каюров: «Пай-пай! Пай-о-пай!» На подъемах пассажиры спрыгивают с нарт и бегут рядом. Передовую нарту тащат не собаки, а другие животные – они значительно крупнее, светло-серой масти, у них прямые хвосты, никаких звуков на ходу они не издают. На этой нарте лишь один пассажир, он же и погонщик. Правда, он не кричит на животных и, кажется, вообще не управляет движением, а лишь подрабатывает ногами, не давая транспортному средству перевернуться на ухабах.

– Размер анахронизма? – остановил запись Куратор. – Сколько?

– При нормальном развитии событий до появления здесь собачьих упряжек должно пройти, как минимум, 5-7 тысяч местных лет. Однако собака туземцами одомашнена давно, так что приборы не воспринимают данное явление как аномалию творческой активности.

– А эти?

– Это вообще не собаки, а степная разновидность волков. Они не являются ни домашними, ни ручными.

– ???

– Ну, они как бы друзья, что ли… Или союзники. Честно говоря, в их отношениях с Семеном Васильевым я так и не разобрался.

– Достаточно и того, что они существуют! Он способен на такое?!

– Субъект и не на такое способен, – заверил Пум-Вамин. – Смотрите дальше.

…Передовая упряжка оказывается на перегибе склона, с которого открывается вид на поле сражения. Не останавливая движения, предводитель оборачивается, что-то кричит и машет руками. Расстояние между шеренгами бойцов внизу составляет уже не больше десятка метров. Последний «залп» дротиков перед рукопашной. Те, кто отвлекся, увидев упряжки, падают на снег, пачкая его кровью.

Строй упряжек распадается – нарты стремительно несутся вниз, обходя сражающихся справа и слева. Приблизившись, пассажиры на ходу спрыгивают или вываливаются на снег вместе с оружием, вскакивают и бегут дальше…

– Это очень показательно, – произнес советник. – Смените масштаб и время.

Движения действующих лиц замедляются, теперь их можно рассмотреть более детально. Становится видно, что люди, приехавшие на упряжках, разные.

– Вот этих голоногих коротышек в рваных шкурах, – начал пояснять советник, – в мире Васильева называют неандертальцами. Там они вымерли гораздо раньше. Здесь их зовут хьюгги, что значит «нелюди». Неандертальцы, естественно, обозначают кроманьонцев точно так же – нируты.

– Что у них за оружие?

– Этот вид людей нигде и никогда не имел метательного оружия – у них другая специализация. Сейчас же у них в руках относительно сложные механические приспособления, которые предназначены для метания снарядов на довольно большое расстояние. Скоро вы увидите их в действии.

– Они будут стрелять в этих… этих…

– Да-да, в кроманьонцев-нирутов.

– То есть вы хотите сказать, что субъект внедрил в быт реликтовых людей эффективное метательное оружие и позволил использовать его против представителей своего биологического вида?!