– О, Гай! – закричала Эмма и, вытянув обе руки, бросилась к нему.

Наконец-то они встретились!

Гай уже спустил одну ногу на тротуар.

– Дорогая! – радостно воскликнул он и, крепко поцеловав невесту, жадно впился глазами в ее лицо.

После нескольких месяцев разлуки с любимым Эмму охватило смущение.

– Как ты поздно, – без малейшего упрека в голосе произнесла она.

– Как всегда! – со смехом воскликнул Гай и снова поцеловал ее.

– Да, как всегда! – повторила Эмма и, несмотря на то, что ожидала услышать от него извинения, тоже рассмеялась.

– Я и не думал, что так сильно опаздываю. А когда понял, понесся, словно…

Гай замолчал и, кивнув в сторону удалявшегося автомобиля, продолжил:

– А ты, ожидая меня, похоже, не очень-то и скучала. Как же Трайтону удалось так быстро с тобой познакомиться?

– Трайтону? – удивленно переспросила Эмма и тут вспомнила это имя. – Ты хочешь сказать… Так тот мужчина, который со мной только что разговаривал, был Марк Трайтон? Глава «Маритайм-Эр»?

– Ну а кто же еще! Он что, клеился к тебе и даже имени своего не назвал?

Эмма нахмурилась.

– Что ты говоришь! – возмущенно воскликнула она. – Ничего он ко мне не клеился…

Улыбка Гая обезоружила ее.

– Прости, дорогая. Я тебя так люблю, что сгораю от ревности.

– Будь ты хоть чуть-чуть пунктуальнее, я бы с этим мужчиной вообще не встретилась и тебе не пришлось бы ни к кому меня ревновать, – буркнула Эмма.

– Я все понял и теперь каюсь, – сказал Гай и обнял ее одной рукой. – Понимаешь, этот Трайтон знает, как использовать свою внешность, деньги и дорогой автомобиль, чтобы познакомиться с женщиной.

– Но он остановился вовсе не для того, чтобы со мной познакомиться. Трайтон увидел, что ко мне пристают ребятишки-торговцы, вылез из машины и прогнал их. Он даже посоветовал мне подождать тебя в баре аэропорта. – Эмма задумалась, а потом добавила: – Ты говорил, что сразу же после войны Марк Трайтон буквально на пустом месте создал «Маритайм-Эр». Значит, он никакой не плейбой.

– А я тебе не говорил, что он плейбой, – возразил Гай. – Здешние богатые повесы ему и в подметки не годятся. Нет, Трайтон намного опаснее их. Ему нет еще и сорока, а успех «Маритайм-Эр» делает его здесь всесильным. Поэтому он и ведет себя на своей авиакомпании как царь и бог. Бедные его подчиненные! Никакая женщина не устоит перед ним. Последнее его «завоевание» – испанская вдова по имени Леонора де Кория. Но я подозреваю, что теперь он положил глаз и на тебя.

– А мне он показался совсем другим, – тихо произнесла Эмма. – Гай, ты сказал «бедные его подчиненные». Ты что, своей работой не доволен?

– Работой я как раз доволен. Но мне не нравится то, как ко мне относится мой босс.

– Да, но в Англии ты о трениях с начальником ничего не говорил. Хотя, может быть, это и хорошо, что я ничего не знала. Я бы тогда за тебя очень переживала.

– В Англии у нас для разговоров были более важные темы. Не так ли? Кстати, ты сказала Трайтону, кого здесь ждешь?

– Я сказала, что меня должен встретить… жених, – ответила Эмма и слегка покраснела. – Но это же так и есть. Не могла же я сказать Трайтону, что жду мужа!

Гай поцеловал ее в кончик носа.

– Девочка моя, ты все правильно сказала, – нежно произнес он. – Какая же ты у меня застенчивая. Однако нам уже пора ехать. От аэропорта до города тринадцать километров, или около восьми миль по-вашему. Тебе еще надо отдохнуть, поскольку на ужин я тебя повезу в ресторан.

Пока Гай клал в машину багаж, Эмму вновь охватила тревога. Она сама не знала, как должна была произойти их встреча, но чувствовала, что совсем не так. У нее к жениху накопилось много важных вопросов, на которые ей хотелось бы сразу же получить ответы. Например, в своем последнем письме Гай так и не сообщил ей о дате их свадьбы, которая должна была состояться в англиканской церкви. Кроме того, ей не терпелось узнать, какую квартиру он снял для их совместного проживания.

Но получилось так, что весь их разговор свелся к обсуждению Марка Трайтона. Эмма хорошо помнила, какими яркими красками рисовал Гай свое будущее в «Маритайм-Эр» ее дяде и тете. Теперь, узнав, что у него на работе напряженные отношения с начальником, девушка устыдилась того, что не догадалась расспросить его об этом раньше.

Странно, но в Англии Гай хоть и мало говорил о Трайтоне, но при этом никогда не ругал его. «Так что же могло произойти между ними за эти три месяца? – думала Эмма. – Что могло испортить их отношения?»

По дороге в город она пару раз украдкой посмотрела на Гая. Его прямые светлые волосы сильно выгорели, а лицо и руки при ярком солнечном свете выглядели почти белыми. Как говорил ей сам Гай, с такой тонкой кожей, как у него, его тело никогда не станет бронзовым. Эмма также заметила, что под глазами у него залегли тени, а черты лица стали непривычно суровыми. Эта перемена, произошедшая с ним, не могла не встревожить ее. «Какими же серьезными должны быть у него неприятности на службе, если они так сильно изменили его облик», – подумала девушка.

– Дорогой, что ты скажешь о дне нашей свадьбы? – нарушив молчание, спросила она. – Видишь ли, мистер и миссис Маргон с нетерпением ждут от нас вестей.

– Пока ничего, – покачав головой, ответил Гай. – Я думаю, будет лучше, если к падре мы сходим вместе.

– О да, конечно. А как дела с нашей квартирой? Помнится, я запретила тебе обставлять ее без меня. Но мне так не терпится на нее посмотреть. Не мог бы ты сегодня вечером показать ее мне?

– Я же сказал, что сначала ты отдохнешь, а потом мы поедем на ужин в какое-нибудь веселенькое заведение. Может быть, в «Эль-Минзах» или «Прибежище Веласкеса». А квартиру сможешь осмотреть завтра утром.

– Какие у здешних ресторанов романтические названия! Да, а разве завтра утром ты на службу не идешь? Знаешь, иногда мне снится, что я сижу рядом с тобой в кабине самолета, выполняющего рейс между Рабатом и Фесом!

– Нет, завтра утром я занят, но около полудня освобожусь. Так что пообедаем вместе. Знаешь, здесь все обедают до двух часов дня, а затем наступает время сиесты. Длится она не менее часа. Так что время посмотреть квартиру у нас будет.

– Хорошо, – улыбнулась Эмма.

Она прекрасно знала, что ни одному мужчине не понять, какие чувства испытывает девушка перед замужеством, как ей не терпится осмотреть свою новую, хоть и пустую, квартиру.

Эмма, впервые приехавшая в Африку, смотрела по сторонам и не переставала удивляться всему, что попадалось ей на глаза: женщины в чадрах, медленно шагавший по улице ослик…

Все это было для нее в диковину. Эмма Редферн открывала для себя новую жизнь.

Пансион, который рекомендовал ей друг дяди, находился в конце бульвара в европейской части города. Им владела кареглазая француженка. Она позволила Гаю посидеть с Эммой в гостиной всего несколько минут, а затем, сославшись на то, что девушке после долгой дороги надо отдохнуть, выпроводила его.