В салоне «Дискавери» за задним сиденьем среди прочего необходимого в нынешних условиях выживальческого, а точнее, просто житейского скарба и всякой оружейки лежит большая, как раз под мои неинтеллигентные лапы, бензопила. Зверь-машина, оранжевый монстр, мечта лесоруба. По статистике, я достаю её разок на двадцать километров пути. И о чём это говорит?

Говорит о том, что на этом участке какое-то время никто не ездил.

А это значит, что и в Уч-Дере людей не осталось.

Ситуация аховая. Что случилось? От самой Якорной Щели я об этом думаю.

Не должно такого быть. Почти в каждом посёлке вдоль магистрали были свои сообщества выживших, пусть крошечные, пусть всего лишь в пару напуганных семей. Куда люди-то делись? Убежали подальше от берега? И с нашими радиосвязи нет, даже с моря не смог пробиться. Чертовщина какая-то. И спросить не у кого.

Я высунул голову и сплюнул на асфальт.

Нормально, называется, съездил в Крым на месяц…

Мой косяк, нельзя было нам уезжать вместе с Егором Саниным, нельзя. Надо было или самому остаться, или оставить на хозяйстве Гоша. Ладно, потом буду разбираться, мне лишь бы до Адлера добраться. И отчего-то кажется, что простой предстоящая дорога не будет.

Начался участок с просветом, и я заметил, что на берег наползают мрачные грозовые тучи. Ну, ёлочки, опять дождик… Быстро темнело, я включил дальний свет.

За очередным поворотом дорога резко нырнула вниз к очень крутому тёщиному языку, где почти напротив друг друга стояли навесы и скамьи автобусной остановки. Ага, сейчас будет съезд влево. Когда-то тут жила крепкая дружная община, у меня с ними были хорошие отношения, можно заскочить. Ну?

Быстро принял решение. Джип соскочил с хорошего асфальта, сразу застучав колёсами по выбоинам и провалам. Сюда огромные деньги, отпущенные на Олимпиаду и переформатирование Большого Сочи, не дошли. Как сделали дорогу при СССР, так и оставили, на память.

Община обосновалась в пансионате «Пенаты». На ближнем отрезке всего два отеля — напротив пансионата стоит пустой «Турмалин». Там мне ловить нечего, община давно всё отмародёрила и прибрала. Учитывая, что поблизости нет магазинов, кроме крошечного маркета при «Пенатах», да и вообще с населёнкой плохо, обшмонала соседушку капитально, до иголочки.

Я бы здесь базироваться не стал. Но они — хозяева, трудно бросить то, на что всю жизнь положил. Да и система была налажена, всё знакомо, всё контролируется. Объекты шли в следующем порядке: усадьба хозяев, вплотную примыкающая к территории пансионата, магазинчик между, и собственно территория «Пенат».

Протянул чуть дальше, подкатив к въездным воротам пансионата. Они механизированы и распахиваются с пульта. Территория находился за красивым кирпичным периметром, без электронного пропуска было не пройти. Но сейчас двустворчатые кованые ворота были распахнуты.

Большая зелёная территория с красными домиками-коттеджами, ранее очень уютная, выглядела плохо. Автомобилей внутри не видно, а обычно стоят не менее четырёх единиц, неподалёку, возле административного корпуса. В нос шибанул резкий запах гари. Большое кирпичное здание, стоящее в самом центре, сгорело почти полностью. Сложно сказать, с воздуха ударили, снаряд ли шальной с моря прилетел, или дом просто спалили… Не выходя из машины, я несколько раз посигналил, потом покричал. В ответ откуда-то из глубины территории недовольно, даже зло мявкнул какой-то одичавший кот, над акациями поднялись птицы. Охоту сорвал.

— Хреново… — сказал я вслух.

Медленно проехал внутрь, остановившись возле здания, на первом этаже которого находился офис. Дверь была открыта. Внутри никакого беспорядка, ничего не разграблено. Да и брать нечего, кому нужны компьютеры и письменные столы? Детский бассейн был заполнен дождевой водой и покрыт толстым слоем принесённых ветром листьев. К взрослому я уже не пошёл.

Тут никто не живёт. Разбираться в причинах и вести скоротечное следствие у меня не было ни малейшего желания. Да и время поджимало. Сдав назад, я развернулся напротив ворот усадьбы, на пробу осторожно ткнул их силовым бампером — листовое железо со скрипом петель подвинулось внутрь.

— Очень хреново, — уточнил я, подтягивая автомат поближе.

Чуть газку, и «Диско» въехал на свободный от застройки участок двора.

Запахов готовки нет. Звуков нет. Движения тоже.

Посидев минут семь и прислушиваясь к среде, я, наконец, выбрался наружу и сразу же пару раз присел, чтобы размять ноги, опасливо прислушиваясь, не щёлкнут ли колени… Хорошо, не подводят пока суставы. Боюсь этого.

Чисто тут.

Пропали люди, мать его! Орать больше не стал, глупо.

— Хоть бы записочку какую на ворота присобачить… Что, в лом было? И где вас теперь искать, Эльвира Захаровна?

Закрыв ворота, я решил пройти внутрь, имея шкурный интерес. Раньше по всему Сочи было навалом частных домов, каждый из которых имел свой сад-огород. Постепенно все эти «шесть соток» превращались в мини-гостиницы и доходные гостевые дома, участки объединялись и выкупались — грядки и яблони уступили место бассейнам, кафешкам и декоративным кустам. А вот именно в этом хозяйстве с посадками всё было нормально, глядишь, чего и осталось. Раздвигая руками разросшийся виноградник, плотно обвивающий проволочный туннель, пролез глубже.

Хурма вся попадала и сгнила, как и яблоки. А вот на грядках кое-что имелось! Пробежавшись по двору, я нашёл рулон больших мусорных мешков, быстро оторвал пару, расправил чёрный пластик и начал быстро набивать их поздними помидорами и огурцами. Свежачок!

— Вот будет зашибись, если именно сейчас объявятся хозяева и схватят меня за задницу… — подумал я вслух и тут же выпрямился, тревожно прислушиваясь. Чёрт, сам себя пугаю!

Ничего не побеспокоило огородного воришку.

— Рассчитаемся как-нибудь, если что, не обижу, — ворчливо молвил я, взваливая тяжёлую ношу на плечи.

Багажник «Диско» легко принял новый груз. Напоследок я заглянул на летнюю кухню, осмотрел посуду. Немытая. Что-то сгнило, что-то ссохлось.

— А вот это мне конкретно не нравится.

Возле старенькой газовой плиты, чуть в стороне валялись четыре стреляные гильзы двенадцатого калибра. А вот и ещё две. Я поднял один красный цилиндрик, повертел в руках. Из полости гильзы густо шёл запах сгоревшего пороха.

— Так…

Машинально пригнувшись, я зашёл за угол. Падла, да тут хорошо постреляли! Здесь в бетон зашла пуля из нарезняка, а это следы картечи. Но следов волочения и крови не было. Вот так. Жили себе, жили, им казалось, что всё работает, а они всё правильно делают… Значит, что-то сделали неправильно. Тут склеилась очередная кислая история, которая останется неразгаданной, скорее всего, навсегда. Надеюсь, люди успели уехать после какого-то тухлого инцидента.

Ладно, пора ехать дальше, если судьба решит, то ещё свидимся с хозяевами. Может, Гарик, тебе таки стоит заглянуть в магазинчик, а? Да не, наив, чего на пустые полки пялиться, мало их видел, что ли? Забравшись в джип, я решил проехать чуть дальше, до спуска к морю. Притормозил у соседнего отеля — может, там кто-нибудь спрятался?