ездит на стареньком Форде. Но не из-за того что у него нет денег на новую машину, напротив, его семья одна из богатейших и уважаемых в Палм-бей. Просто унаследовав собственный  трастовый фонд в восемнадцать лет, решил не шиковать и все средства оставить на своё образование. Мол, пока я живу в родительском доме, мне и тратить-то их некуда. Но его старший брат Питер считал иначе и к восемнадцати, наверное, уже расхреначил половину унаследованных денег. Парень любит красивые тачки и красивых женщин, а и те, и другие бывают очень прожорливыми. Сейчас Питеру двадцать один, через пару лет он вернётся из колледжа, и наш городок дождется своего любимчика. Этот придурок всем нравится… Кроме меня, конечно. Я надеялась, что он никогда не вернётся и переберется куда-нибудь на Манхеттен.

– Поехали! – провозглашаю я, плюхаясь в потрёпанный салон старенького Форда.

– Вау, – слышу тяжелый выдох Гари. И то, как он с шумом втягивает воздух через нос, разглядывая меня от макушки до пят…

Мне хочется выйти и остаться дома.

– Даже не думай, - отталкиваю его голову, заставляя смотреть прямо перед собой. - Поехали, поехали.

Гари заводит машину, всего с третьего раза, и мы наконец трогаемся. Едим в прекрасной тишине, пока мой воздыхатель не перевоплощается в поэта из девятнадцатого века.

– Кэсси! Ты прекрасно выглядишь, и красный цвет  так подходит к твоим глазам, - на одном дыхании молвит парень, поворачивая  голову в мою сторону чаще, чем хотелось бы.

– Смотри на дорогу, – обрываю его, - когда ты уже выдохнешься?

– Скоро я уеду, - грустно, с нотками обиды бросает он.  - И ты избавишься  от моего общества.

– Скатертью дорожка, – желаю ему с язвительной улыбкой и отворачиваюсь к окошку. В моей жизни  наступают значительные перемены, и мне просто неспокойно. Подруга уехала, матери постоянно нет, хоть я и не тосковала по ней. Даже Гари скоро оставит меня. И как бы сильно я не убеждала себя в обратном, я буду тосковать по нему сильнее, чем должна.

Оставшуюся часть пути он не проронил ни слова, несколько раз  хотел что-то сказать, это я поняла по его тяжелым вздохам и томным взглядам в мою сторону. Но так ничего и не сказал…

Возле школы вся парковка была почти забита, и бедный Гари кружился несколько минут, чтобы найти место. Так и оставил в итоге у черта на рогах свою колымагу.

– Прости, - выдыхает, глуша двигатель, – ближе мест нет.

– Ой, да перестань, - закатив глаза, выбираюсь из тачки.

Решительной походкой направляюсь к центральному входу в здание, а Гари практически бежит со мной в ногу. Я ощущаю лёгкую нервозность, в последний раз заходя в это место. Все те люди, с которыми я виделась в школе, мягко сказать ненавидят меня. Все, кроме Лайзы, Гаррисона и некоторых педагогов. Но последние нейтрально ко мне относились по своим причинам.

В большом банкетном зале грохочет музыка, и народу столько, что яблоку упасть негде. Стены украшены ленточками, разных цветов, и  воздушными шарами. Повсюду стоят композиции из розовых цветов, а по полу горстями рассыпано конфетти.

– Тебе принести что-нибудь попить? – перекрикивая музыку, спрашивает Гари.

Отрицательно качнув головой, нахожу взглядом пустой столик и сразу тороплюсь занять его. Мне хочется уменьшиться до размеров букашки, потому что все окружающие уже замечают моё появление.

А чего я ждала, надев такое платье? Присаживаюсь за стол, а мой спутник опускается рядом. Проходит минут пять, прежде чем он вновь пытается заговорить.

– Ты потанцуешь со мной? – задаёт наиглупейший вопрос мне.

– Конечно, нет! – грубо отрезаю. Даже сквозь музыку слышу его громкий отчаянный вздох, но подавляю порыв извиниться за грубость.

Закинув ногу на ногу, пытаюсь принять расслабленную позу и обвожу весь зал любопытным  взглядом. Метрах в десяти, правее от нас, восседают девочки ботанички. Умненькие, хорошо воспитанные, с отличной жизненной перспективой. Вот с кем должен зависать Гари. Бросаю на него беглый взгляд. Парень сидит, с задумчивым видом вертя в руках брелок от ключей. На меня он не смотрит, сосредоточился лишь на брелоке. Иногда мне  жаль его из-за всех тех унижений, что получил от меня за последний год. Но когда смотрю на него и уже даже хочу сказать что-нибудь хорошее, сразу вижу в  нём Питера,  его придурка брата. И хорошие слова не находят выхода из моего рта, а я могу лишь ляпнуть что-то грубое. Я ненавижу Питера и не в пускаю в своё сердце Гари, хоть он и старается проникнуть туда. Но у него не выйдет…

Как дура шарю по его лицу взглядом и не замечаю, что он тоже сосредоточился на мне. Поспешно отворачиваюсь, заметив, что парень расплылся в довольной улыбке.

– Ты очень красивая, - говорит он очередной комплемент и я закатываю глаза.

– Иди потанцуй с кем-нибудь, - предлагаю ему, окидывая зал беглым взглядом. – Вон та девчонка глаз с тебя не сводит. – Указываю на девушку за соседним столиком. Она и правда пожирает Гари глазами, а на меня смотрит с презрением.

– Не хочу, – отвечает парень, так и не взглянув на девушку. Очень зря, она вроде ничего.

Проходит, наверное, ещё минут тридцать тишины. То есть тишины с Гари, музыка по-прежнему грохочет, перетекая из ритмичной в медленную и спокойную, а потом опять в ритмичную. Мой спутник вовсю скучает, время от времени, бросая томные взгляды в мою сторону. Мне кажется, что он вообще больше никуда не смотрит. А я за это время успела разглядеть всех собравшихся в этом зале. Парни из команды по футболу, не стесняясь, напиваются, спортсмены недоделанные. Местные куклы Барби танцуют и флиртуют с ними. И тут и там, небольшими стайками, сидят ребята с разными стилистическими направлениями. Через два столика от нас - парни и девушки Эмо. Α через четыре столика - парни, возомнившие себя рок-музыкантами, такие волосатые, неотесанные в коже и цепях. Остальные – просто серая масса, но все без исключения бросают на меня  неравнодушные взгляды. Барби - с презрением, спортсмены -  с вожделением, Эмо -  с неприкрытым равнодушием, хотя они на всех так смотрят. Ну а парни рокеры попеременно показывают факи и веселят друг друга шуточками, по мою душу.  Остальные просто мельтешат перед глазами, и вся смесь эмоций на их лицах доводит меня до головокружения.

- Я оставлю тебя ненадолго? - вдруг поднимается со своего места Гари. –