на ней и смотрела вдаль, и всё это заняло у меня не меньше пятнадцати минут, за всё это время не проехала ни одна машина. Я ещё немного походила туда-сюда и потом поняла, что нужно возвращаться обратно. Когда поедем обратно, скажу им, что я обнаружила.

– Что ты так долго? – спросил Оливер, открывая бутылку с выпивкой.

– Гуляла, – ответила я и бросила дрова, – сам разведешь огонь?

– Тай, – так я и думала, что Оливер позовет Тая, – будь другом, а?

– Конечно, – согласился он и стал разводить огонь, а Оливер пить пиво. Ненавижу, когда он пьёт, но людей уже не исправить, поэтому, чтобы не наблюдать эту картину, я направилась к Хейли.

– Пришла? Что ты такая грустная? – спросила она и поджала губы, а потом улыбнулась.

– Я не грустная.

– Нет. Ты всю дорогу какая-то задумчивая. Что-то случилось?

– Нет, – ответила я и присела на пенек, – просто у меня нет настроения, здесь находиться. Надо было лучше дома остаться… здесь ещё и Грейс, – тяжело вдохнув, сообщила я.

– Да, – согласилась со мной моя лучшая подруга и присела рядом, – если ты и Грейс находитесь на расстоянии меньше, чем десять метров, то беды не избежать.

– Ага, поэтому с момента, как я приехала, я и пытаюсь её избегать, иначе будет очень и очень плохо, – я сделала паузу, а затем продолжила, – ей. – Мы с Хейли ещё немного посидели, а затем пошли поджаривать хлеб и колбаску. Спустя несколько часов стемнело, и мы сели вокруг костра, кушая этот самый хлеб. Это очень вкусно, хрустящая корочка и к тому же невероятный запах. Наверно, это моя любимая часть во всех походах. Тайлер принес из авто гитару и начал играть. Потом Фил принес выпивку и все начали пить, есть и слушать музыку. Будущей девушке Тая повезет. В нем присутствуют все те качества, о которых мечтают многие девушки, когда описывает своего будущего парня. Я выпила пару банок пива и поняла, что мне пора остановиться, потому что пить я никогда не умела и до сих пор не умею. От пары банок мне может сделаться так, словно я выпила их с десяток. И самое интересное, что алкоголь действует на меня не сразу, как на большинство, а через пару или тройку часов.

– Ребят, я пойду, – сказала я и встала. Земля не качается и это хорошо, – уже поздно, так что спокойной ночи всем! – Они что-то мне сказали, но я не стала вслушиваться. – Курс держим на палатку, Самми, – проговорила я вслух. Зайдя внутрь, я разделась и завалилась спать. Нужно поспать часов пять, и действие алкоголя пройдет. – Спокойной ночи, мне, – вслух пробубнила я себе и прикрыла глаза.

Глава 2

Когда ты пытаешься заставить свой организм что-то сделать, то он совершенно не слушается тебя и выдает противоположный эффект. Я поспала совсем немного, часа два от силы, а потом наступила бессонница и действия алкоголя ещё не прошло. И когда я очнулась, то не обнаружила рядом Оливера.

– Похоже, не у одной меня сегодня бессонница, – прошептала я вслух, одеваясь. Свитер, куртка, носки и обувь – готово! Штаны мне стало лень надевать, так что из палатки я вышла в коротких и легких шортах. Похоже, температура опустилась ещё ниже. Я отправилась искать Оливера. – Спит, – усмехнувшись, проговорила я, когда прошла мимо спящего Фила, который должен караулить наш лагерь.

Я пожалела, что не надела штаны, потому что коленки стали трястись то ли от холода, то ли от того, что действие алкоголя стало только сейчас на меня действовать, и направилась по тому пути, по которому ходила собирать ветки для костра. Ветер стал сильнее, и снег пошел. По идее свежий воздух должен помочь скорее уснуть. Вот прогуляюсь немного и обратно в палатку. Хотя, по такой погоде только гулять, Самми… Если днем снежинки не спеша падали, то сейчас они повалили так, словно там, наверху, что-то прохудилось. От сильного ветра у меня начали болеть уши, а лицо и ноги гореть от холода. Поднялась сильная метель, поэтому верхушки деревьев стали опускаться вниз, с которых падает хлопьями снег.

Я подумала, что мне пора возвращаться, но тут вдруг что-то услышала, помимо шума ветра. Голоса… Я остановилась и перестала дышать. Не показалось, только вот сейчас я еще и услышала стоны. Стоило бы развернуться и пойти обратно в свой ночлег, но моё любопытство всё-таки взяло вверх над холодом. Я очень медленно, чтобы меня никто не заметил или не услышал, пошла на эти звуки, даже на цыпочки встала зачем-то. В какой-то момент прокралась мысль, что я такое творю? Зачем мне знать, кто там и чем занимается? Это всё человеческое любопытство виновато!

Я резко остановилась и замерла, когда дошла до места. Говорят, что человек не способен вырвать сердце другому человеку. Так вот это неправда, потому что это только что сделал Оливер. Он вырвал моё сердце, потом кинул его на дорогу и проехался по нему на своей гребаной машине несколько раз, а затем вышел и ещё плюнул на него. Вот, что я испытала, когда увидела Оливера и Ким, трахающимеся в лесу. Он прижал её к дереву, а она обняла его за шею. Мне стало нехорошо, сердце начало очень сильно колоть, а дышать я стала учащенно и громко.

– Самми? – спросила Ким и сразу же оттолкнула Оливера. А он оглянулся и тут же стал подбирать с земли свои штаны.

– Вы продолжайте, – усмехнувшись, как можно безразличнее попыталась проговорить я, – а я пойду. Не буду вам мешать, – я развернулась и быстрым шагом направилась подальше отсюда. Сейчас самое главное – это не разрыдаться. Меня начало всю трясти от того, что не даю слезам вырваться наружу. Я буду сильной! Он не дождется, чтобы увидеть мои слёзы!

– Постой, Самми! – крикнул мне Оливер, но я не остановилась, а побежала. Стоило бы направиться к лагерю, но я побежала к той дороге, которую обнаружила вчера. Мне не захотелось, чтобы кто-то из наших услышал всё это… Чтобы меня начали жалеть или что-то в этом роде, потому что когда тебя жалеют, то значит всё действительно очень и очень плохо. Я споткнулась и упала на снег. Оливер догнал меня и хотел помочь подняться.

– Только не смей ко мне прикасаться, – шепотом произнесла я, кипя от злости. Он сразу же убрал руку.

– Я могу объяснить, – сказал он, застегивая ширинку штанов, и в этот момент мне стало так противно. Сам он весь стал противен.

– Да? – нервно усмехнувшись,