— Нам пора домой, Даниель. Пусть Хезер занимается… своими делами, — произнес он, быстро взглянув на часы.

— А ты можешь прийти ко мне в выходные? — Даниель неожиданно повернулся к Хезер и умоляюще взглянул на нее.

Лео раздраженно нахмурился. Неужели его общество так неприятно сыну, что он всеми способами старается избавиться от него? Лео с раздражением вспомнил разговор с Хезер.

— Мы пойдем смотреть диснеевский мультик! — В голосе мальчика теперь слышалось отчаяние. — Ведь ты говорила, что хочешь посмотреть его, но для этого тебе надо взять напрокат ребенка…

— Мне очень жаль, Даниель. У меня куча дел, и я просто шутила, когда говорила, что хочу посмотреть этот мультфильм. На самом деле я их не люблю.

— У тебя полно дисков с мультиками в шкафу, который стоит в гостиной, — быстро возразил Даниель с потрясающей способностью ребенка говорить самые неподходящие вещи в самое неподходящее время.

Покраснев, Хезер откашлялась, покраснела, но все-таки произнесла:

— Я подумаю над этим.

Конечно, она не пойдет с ними в кинотеатр.

Лео Вест был эгоистичным человеком с невероятными амбициями, и он никогда не прислушивался к советам других людей, а уже тем более к советам такой женщины, как она.

Когда гости ушли и дом погрузился в тишину, Хезер задумалась о своей жизни.

У нее было прекрасное занятие, которое доставляло ей радость, — иллюстрирование детских книг. Она черпала вдохновение в своем прекрасном саду, и ее имя становилось все более известным среди издателей. Хезер работала в основном дома, изредка наведываясь в Лондон, чтобы обсудить свои рисунки с редактором.

Она выплатила кредит за коттедж, не имела никаких долгов и была свободна как ветер.

Да, в ее жизни не было мужчины, но они ей и не нужны.

Обрывки старых воспоминаний ворвались в тихий уголок сознания. Она познакомилась с Брайаном, когда ей было всего восемнадцать, тогда он находился на взлете своей карьеры…

Хезер, поморгав, отогнала от себя горькое прошлое, заперев его в ящик Пандоры. Она давно поняла, что зацикливаться на том, чего не можешь изменить, — пустая трата времени.

Она пошла на кухню — убрать остатки спагетти, которые не доел Даниель. Лео сказал, что хотел поужинать с сыном в ресторане, но мальчик не хотел идти. Он ненавидел эти шикарные рестораны. Он ненавидел еду, которую там подавали. И ненавидел своего отца.

Хезер снова задумалась о Лео. Это холодное, безжалостное лицо словно наяву стояло перед ней, пока она не заставила себя вернуться в свою маленькую мастерскую и заняться работой. Хезер вгляделась в детали сказочного крыла, которое рисовала, и стала компоновать фрагменты иллюстрации.

Внезапно раздался стук в дверь. Хезер подскочила на стуле, опрокинув банку с водой.

Второй стук, на этот раз более требовательный, заставил ее побежать ко входу.

Третий стук раздался в тот самый момент, когда Хезер распахнула дверь. На пороге стоял Лео Вест.

— Вы?! Что вы здесь делаете?

Теперь он был одет в кремовые брюки и синюю рубашку поло. Позади поблескивал серебристый «бентли».

Лео мрачно кивнул Хезер:

— Поверьте, я не задержусь у вас надолго, но у меня возникла сложная ситуация, и я вынужден просить вас пойти завтра с нами в кино. Даниель решительно отказывается сдвинуться с места. Поэтому я приехал к вам, хотя должен читать отчет, который не терпит отлагательств.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Может быть, вы впустите меня и я объясню?

— Простите, но не могли бы вы прийти завтра? Сейчас поздно, и у меня есть дела.

— Поздно? — Лео демонстративно взглянул на свои наручные часы. — Сейчас всего лишь десять минут десятого. Пятница. Разве это поздно?

Хезер уловила насмешку в его голосе, и это возмутило ее.

— Я работаю, — ледяным тоном произнесла она.

— Конечно. Кстати, вы так и не сказали мне, чем зарабатываете на жизнь.

— А вы и не интересовались.

Хезер догадывалась о том, что произошло между отцом и сыном. Они вернулись домой в полнейшем молчании. Взглянув на новый мобильный телефон, мальчик положил его в сторону, сказав: «Большое спасибо, но в школе нам не разрешают пользоваться мобильными телефонами». А мать Лео добавила: «Это очень мило с твоей стороны, но маленьким детям не нужны мобильные телефоны».

Раздосадованный, Лео хотел поинтересоваться — почему же у него нет контакта с сыном? Ведь явно, черт возьми, не из-за этих школьных спортивных соревнований! Но Кэтрин ушла спать пораньше, и поэтому он приехал сюда, к психологу-любителю, в надежде окончательно не испортить себе выходные.

— Кажется, вы чем-то испачкали себе лицо… — Он дотронулся до ее подбородка. — Что это? Краска? Вот как вы проводите вечер пятницы — красите дом?

Хезер хотела захлопнуть дверь, но Лео подставил ногу. Он встретил ее возмущенный взгляд с мрачной решимостью.

— Кто дал вам право беспокоить меня в столь поздний час? — произнесла она сквозь стиснутые зубы.

— Нужда заставила меня. Может быть, вы все-таки позволите мне войти? — Сделав шаг назад, Лео нервно взъерошил волосы. — Неужели я был единственным отцом, который не пришел на школьные соревнования?

Эти слова немного разрядили ситуацию. Лео, казалось, был готов предложить ей оливковую ветвь.

— Да.

— Вы шутите?

— Нет, не шучу. Все родители были там с фотоаппаратами. Даниель просил меня прийти. Он притворился, что ему все равно, приедете вы или нет, но я видела, как он оглядывался в поисках вас.

— Может быть, вы впустите меня? — повторил Лео.

Хезер неохотно открыла дверь и позволила ему войти.

— Так что же вы красите? — спросил ее Лео, оглядываясь по сторонам. Хезер, по-видимому, была прекрасной хозяйкой. Вряд ли она специально убиралась, предчувствуя его приход.

Лео последовал за ней в комнату, находившуюся в задней части дома, и увидел стены, увешанные картинами.

— Я разбила банку, когда вы постучали в дверь, — объяснила Хезер. Наклонившись, она стала собирать с пола осколки. — Я никого не ждала.

— Вы… рисовали?

Быстро посмотрев на него, Хезер густо покраснела. Она вдруг почувствовала себя такой уязвимой под взглядом стальных глаз.

— Я же сказала вам, что у меня есть работа.

Собрав самые большие осколки, она решила, что более мелкие подождут до утра. Сейчас Хезер хотела только одного — чтобы он убрался из ее дома.

Лео взглянул на картины, а затем снова на Хезер. Сначала он подумал, что она какая-нибудь секретарша или администратор. Но она оказалась художницей, и это многое объясняло: ее непринужденную одежду, забавную убежденность в том, что она может говорить все что хочет, и искреннюю веру в то, что она способна решить проблему за чашечкой чая и беззаботной болтовней. Художники живут в своем собственном мире.