Пышная грудь в тонком кружеве нижнего белья прижалась ко мне со спины, изящные длинные руки обхватили торс, а пальцы бросились врассыпную обводить рельеф пресса.

– Киар, – почти промурлыкала цварга, – я непростительно долго тебя не видела! Целых три недели ты где-то пропадал и даже не попрощался со мной, а до этого момента отнекивался экзаменами… Но мы же наверстаем упущенное?

Я расцепил руки девушки на своём животе и развернулся к ней лицом. Ажурный чёрный лиф ничего не скрывал, а скорее лишь подчёркивал высокую грудь, изящный пояс для подвязок обхватил тонкую и удивительно пропорциональную талию. Смотреть ниже я не стал принципиально.

– Аврелия? Как ты здесь оказалась?

Я совершенно не ожидал увидеть у себя в боксе цваргу и меньше всего был настроен на постельные игры. Если уж на то пошло, то интима между нами не было уже несколько месяцев с того самого момента, как я увидел в изумрудных глазах синюю светодиодную подсветку. Тогда мне на миг показалось, что это глаза Стаса, и пришло понимание, что собственное подсознание играет со мной в жестокие игры. Собираясь заняться сексом с Аврелией, я мысленно был со Стасом… точнее с Анестэйшей, но тогда я этого ещё не знал. Противоестественное желание к кадету мужского пола заставило выставить цваргу вон из моего бокса без всяких на то объяснений.

– Так ты же сам добавил мне доступ в свой бокс, – игриво сообщила цварга, проводя по моей обнажённой груди своим пальчиком и вновь спускаясь к прессу.

Удивительно, но то, что обычно меня возбуждало, вдруг вызвало резкое раздражение. Я грубо перехватил запястье Аврелии. Вот никогда не умел рвать отношения с девушками. Как это сделать? Что сказать? Обычно девушки сами устраивали мне скандалы и сбегали, узнав, что я им изменил с другой или даже с несколькими. Я никогда никому ничего не обещал, даже скорее наоборот, заранее оговаривал, что не настроен ни на что серьёзное. Аврелия была не такой. Она ни разу не предъявила мне претензий, всякий раз ждала меня из моих многомесячных командировок, ни о чём не спрашивала и ничего не требовала. Отчасти из-за этого наши отношения продержались так долго. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Она уже несколько месяцев не вызывает во мне интереса, пора поставить в этой истории точку.

– Аври, нам надо поговорить.

– О, ты тоже хочешь поговорить! – её глаза засияли, и я вдруг подумал, что она хочет сказать что-то важное.

– Давай, ты первая, – я пожал плечами.

– Сегодня наша годовщина отношений. Пять лет, Киар, с ума сойти, целых пять лет ты только мой! Я помню, как ты сказал однажды, что скорее звезда Цварга потухнет, чем ты повстречаешься с кем-то пять лет! Помнишь, как ты это сказал? Ты ещё тогда сказал, что если найдётся такая смертная, кто вытерпит все твои выкрутасы на протяжении этого времени, то ты возьмёшь её в жены. Так вот! Я так ждала этого дня! Я согласна!

О-о-ох, неужели я такое говорил? Даже сходу и не вспомню. Наверно, это была какая-нибудь очередная попойка, где я сильно перебрал лишнего. Вселенная, похоже, бросить Аврелию будет сложнее, чем я думал.

– Аври, милая, видишь ли, я совершенно не помню, как говорил это…

– Ой, да не важно, главное, что я помню. А что ты хотел сказать? – глаза девушки доверчиво блестели, а по эмоциям она испытывала такое обожание, что мне стало душно.

Захотелось открыть окно, но я вспомнил, что уже не на Захране, а в космосе, а поэтому отступил к панели управления боксом, что висела у входной двери, и включил вентиляцию.

– Да, действительно, это неважно, – сказал, обдумывая, как бы мягче сообщить о своём решении девушке.

Всё-таки с Аврелией мне действительно было хорошо долгое время, и она не заслуживала грубости. Не её вина, что она перестала меня привлекать. В этот момент раздался стук во входную дверь и, обрадовавшись, что я могу отодвинуть неприятный разговор хотя бы на пару минут, я тут же коснулся кнопки разблокировки двери, совершенно позабыв, что позади меня практически голая Аврелия, да и сам я стою в одних лишь джинсах.

/кадет Анестэйша Радосская/

Экзаменационная сессия пролетела как одно мгновение. Я тщательно повторяла то, что честно учила в течение полугода, приходила в назначенное время в аудитории и сдавала экзамены. Иногда меня просили надеть визоры, где ожидала виртуальная реальность. Экзамен по спецкурсу «Культуры иных миров» прошёл именно так. Меня попросили активировать ячейку памяти «планета Ларк» и провести диалог со старейшиной одного из кланов. Благо в космофлоте у меня сложились хорошие отношения с ларком Диком Раймоном, и я сдала этот экзамен на «отлично». Приятель за полгода нашего общения вбил в мою голову массу нюансов: незнакомым ларкам нельзя смотреть прямо в глаза, это является признаком агрессии, старшему нельзя первым подавать руку, это проявление неуважения и так далее. Общую медицину мы сдавали в медотсеке, перевязывая и демонстрируя умение обрабатывать раны на специально привезённых для этих целей биокиборгах с Танорга. Экзамен по тактике и стратегии прошёл в боксе с симуляторами, а по ботанике и зоологии нам устроили классические тесты на компьютерах.

Учиться я привыкла ещё с Захрана, у меня была натренированная память благодаря школе, оконченной экстерном, и поэтому даже моё похищение никак не повлияло на оценки. Большинство дисциплин сдала, что называется «даже не вспотев».

Капитана Теонору Рувз, разумеется, сместили, в последний момент заменив её командором Германом Крэном. Командор Герман, как и капитан Рувз, тоже относился к расе пикси, только в отличие от дружелюбной и привлекательной Теоноры, он был хмур, суров и неприветлив. Его светлую бровь рассекал шрам, заканчивающийся прямо на верхнем веке, а ещё он еле заметно прихрамывал на левую ногу, когда думал, что его никто не видит. На людях же он старался ступать как можно медленнее и мягче, чтобы никто этого не заметил, либо же наоборот, передвигался столь стремительно, что по движениям сложно было понять, хромает пикси или же это особенности его походки. Я терялась в догадках, какого рода у него травма и почему современная медицина не смогла его вылечить. При мыслях о шраме над глазом и вовсе становилось не по себе, ведь было очевидно, что этот мужчина чуть не лишился органа зрения.

Первым же делом, как только Герман Крэн зашёл в аудиторию класса, он заявил:

– Наслышан о том, что у моей предшественницы на занятиях были тёплые дружеские беседы и обсуждения, роботов вы собирали по подробным техническим мануалам, а преподаватель всегда был готов ответить на все ваши вопросы, – он обвёл пристальным взглядом притихших и слегка обескураженных кадетов.

Из-за шрама лицо командора выглядело резко ассиметричным, а его взгляд казался каким-то шальным. Да, всё было именно так. Конечно, Теонора оказалась предательницей, но её пары нравились всем.

– Так вот. Со мной такой лафы не будет. И особенно хочу предупредить таноржцев: даже не рассчитывайте на моё снисхождение из-за вашего происхождения. С вас буду драть шкуру за любой промах, потому что то, чему учат в школах на вашей планете, слегка опережает общегалактические стандарты.