В 1401 сеньория Флоренции заказала северные двери для баптистерия главного собора города. Оплачивал работы цех торговцев сукном — Калимала. Двери надлежало украсить 28 рельефами, помещенными в квадрифолии. «Жертвоприношение Авраама» стало темой конкурса для определения их исполнителя. Сцена предполагала включение в композицию названного героя, его сына и жертву Исаака, ангела, остановившего убийство, а еще агнца, горы, слуг и осла. Участвовало в состязании семеро претендентов.

Лоренцо Гиберти (1378–1455) Жертвоприношение Исаака 1401. Бронза, позолота

Дошли до нас лишь две работы — Филиппа Брунеллески и Лоренцо Гиберти (причем оба они были ювелирами; это позже Брунеллески прославится как великий зодчий Возрождения). Конкурс выиграл Гиберти. Он представил сцену, исполненной благородных движений. У Брунеллески же Исаак корчится от ужаса и испускает крик, ангелу приходится с силой останавливать руку Авраама. В отличие от Гиберти мастер отлил каждую деталь отдельно, а потом смонтировал их. Именно с этого конкурса ведет начало летоисчисление Раннего Возрождения в области скульптуры.

Донателло (Донатто ди Николо ди Бетто Барди) (1386–1466) Давид 1408. Мрамор. 191x57,5

Донателло был сыном чесальщика шерсти, члена самого почитаемого профессионального цеха флорентийских бюргеров, а стал знаменитейшим ваятелем. На надгробии мастера (рядом с могилой его покровителя Козимо Медичи) значится:

Этот ранний «Давид» творца менее известен широкому зрителю, но специалисты отмечают великое умение молодого мастера работать с формой, его пристрастие к спокойным классическим пропорциям и отказ от готической экзальтированности. Донателло подобными произведениями (вспомним еще его «Святого Георгия»), по сути, открыл скульптурный век Раннего Возрождения.

Работу над заказами убранства главного собора Флоренции он начал в 1406 с исполнения мраморных статуй пророков. Ваятель выбрал для своего юного Давида позу свободную и даже расслабленную, с легким хиазмом (упором на одну ногу) и композиционно соответствующую (даже ритмикой складок туники) фигуре пророка Исайи работы Нанни ди Банко, находящейся в соборе. Предназначенный для одного из контрфорсов (опор) здания, этот первый «Давид» Донателло был столь высоко оценен современниками, что в 1416 его установили в палаццо делла Синьория как символ триумфа свободы и разума над грубой силой тирании. Важно то, что скульптура, таким образом, оказалась независимой от архитектурного контекста.

Донателло (Донатто ди Николо ди Бетто Барди) (1386–1466) Святой Георгий 1415–1417. Мрамор. 109x67

Мраморную статую святого Георгия Донателло создал по заказу цеха флорентийских оружейников (и все же отметим, что здесь святой воин со щитом, но безоружный). По указу Синьории, цехи получили возможность поставить скульптурные изображения своих покровителей в нишах (на высоте двух метров) на наружных стенах церкви Орсанмикеле, и до статуи Георгия Донателло уже изваял святого Марка для цеха льнопрядильщиков.

Современников восхитил мужественный молодой воин Георгий. Вазари, автор многих жизнеописаний итальянских мастеров, сообщил: «Голова его выражает красоту юности, смелость и доблесть в оружии, некий гордый и грозный порыв и изумительное движение, оживляющее камень изнутри». Литератор отметил главное — Донателло высек статую по законам статики, но легкий разворот фигуры лишает ее фронтальности, а сжатая кисть руки, сосредоточенный взгляд, нахмуренные брови наполняют образ внутренним напряжением.

Донателло (Донатто ди Николо ди Бетто Барди) (1386–1466) Флорентийский лев (Марцокко). Около 1418–1420. Камень. 135,5x38

История «марцокко» как типа городской скульптуры, архитектурного декора уходит в древность. Когда-то, во времена язычества, лев у флорентийцев олицетворял Марса («марцокко» — производное от имени бога), покровителя их города. С приходом христианства этот языческий идол нашел свое тайное убежище в одной из городских башен, но затем был установлен на мосту.

В 1419 папа Мартин V намеревался посетить Флоренцию, и ее жители по этому случаю заказали своему прославленному скульптору Донателло каменную фигуру льва — аллегорию города. На щите, который крепко держит державный зверь, — изображение лилии, еще одного символа Флоренции. Лестницу, ведшую в свое время в папские покои в монастыре Санта-Мария Новелла, статуя украшала до 1812, когда и была перенесена в палаццо Веккио, а в 1885 в обители появилась ее бронзовая копия. По словам современной исследовательницы А. Вершининой, здесь «в одном изображении происходит символическое единение трех составляющих: античной древности как традиции… средневековой геральдики с аллегорической условностью ее языка и жизнеутверждающего, героического пафоса ренессансной художественной модели».

Донателло (Донатто ди Николо ди Бетто Барди) (1386–1466) Давид с головой Голиафа. Около 1430. Бронза. Высота — 158

Друг Козимо Медичи, некоронованного властителя города и покровителя искусств, Донателло сотворил по его заказу статую юного Давида, одержавшего верх над великаном Голиафом, как символ побед свободолюбивой, но вовсе не «милитаризированной», купеческой и банкирской Флоренции над агрессивным Миланским герцогством. Так, спустя тысячелетие после Античности, в европейской скульптуре появилось изображение полностью обнаженного мужского тела. И вдвойне удивительно, что таковым предстал ветхозаветный персонаж. Однако ваятель здесь основывался на раскрытии именно библейского смысла. Когда царь Саул, призвав подростка на борьбу с великаном, дал ему броню, шлем и меч, Давид отверг их. Голиафу же он заявил: «Ты идешь против меня с копьем, щитом и мечом, а я иду против тебя во имя Господа» (1 Цар. 17:45). Донателло продемонстрировал чудесную божественную помощь герою в его неравной битве. Но совершенно очевидно, что скульптора в первую очередь привлекла задача воссоздания в пластике юного обнаженного тела. Изысканность обработки деталей (лавры на шляпе, шлем и борода Голиафа) обнаруживает руку ювелира (этому ремеслу учился Донато в начале своего пути). Его Давид даже нагой выглядит куртуазным щеголем, а вовсе не простодушным пастухом.

Первоначально статуя была установлена на столпе посреди фонтана во дворе палаццо.