Поэтому каждый, каждый, кто будет голосовать, кто будет думать, подумайте о своем народе. Вы же знаете все… всех своих родственников, всех своих знакомых. Спросите у них, что будет с их предприятиями во время вступления в ВТО. Смогут они это выдержать или нет? Нет, не смогут. Потому что сказал Иосиф Виссарионович Сталин: «Для меня ткачиха в Иваново гораздо важнее, чем платье, которое ты будешь носить». Сказал он своей дочери. И правильно сказал, потому что ткачиха родит трех детей. Это наши дети. Они будут жить в этой стране. А им нужно 50–60 миллионов населения обслуживающих трубу. Вот что делается. Но самое поразительное еще не в этом. Скажите — почему, кто это делает? Почему не выйдет сюда человек, не скажет: «Я хочу вступить в ВТО потому-то и потому». Может, он завтра придет, кстати сказать. И пускай скажет. Почему?! Ну мы же нормальные люди! Почему мы должны вступать? Где будет выгода? Никто не говорит. Говорят: «Ну да, конечно, вроде как…» Два с половиной процента, как сказал господин Митрофанов… Это, подождите, вот мы не можем управлять… Да именно поэтому мы должны туда идти! Сомнут нас в одну секунду! Я не выступаю, конечно, за железный занавес. Но подумать здесь надо восемь раз, перед тем как это делать. И самое главное — быть нормальными людьми. Пускай придут и скажут: «Вот здесь мы выигрываем, вот здесь мы выигрываем, а здесь мы чуть-чуть проигрываем». Никто этого не говорит. И не случайно. Нами управляют не отсюда! Нами управляют из-за границы. И вступление в ВТО — и есть элемент этого управления. Спасибо.

(Из выступления В. В. Бортко в Государственной Думе, 13 февраля 2013 г.)

Здравствуйте, коллеги!

Я хочу поговорить сегодня с вами в преддверии того, как придет к нам министр культуры, о культуре вообще.

Что есть культура как таковая? Был такой Катон Старший, который впервые ввел этот термин в употребление, имея в виду агрономию — возделывание земли. Такой вот агрономический термин «культура». И больше ничего. Но мы все понимаем, что это несколько не так. Культура — это шире, что-то по-другому. Культура есть практическая реализация общечеловеческих и духовных ценностей. И вот здесь самое интересное наступает: каковы ценности — такова и культура.

Главная заслуга советской власти, которую многие здесь не любят, даже не в том, что она построила много заводов, не в том, что она запустила человека в космос, не в этом. Главная заслуга советской власти — в донесении мировой культуры до широких масс трудящихся, вот это ее основная и самая главная заслуга. И что же происходит сейчас?

Не будем говорить о совершенно чудовищном снижении уровня культуры в нашей стране, оно вам известно. Кому неизвестно, почитайте газеты, они перед вами, вы это все увидите. Будем говорить о другой вещи.

Мы будем говорить о том, с чего, собственно говоря, начал министр культуры, который пришел к нам. Он начал не с обеспокоенности о падении культуры, например, в труде (я имею в виду уважение к труду). Он начал не с падения культуры в этнической области— это межэтнические конфликты. Он начал с выноса Ленина из Мавзолея. Почему? Что такое странное? Почему странное? Он хотел просто быть впереди паровоза. Почему это самое главное, что придумал Министр культуры?

Да, потому что существующей власти напоминание о Ленине, о Мавзолее, который является символом могущества нашей страны, стоит просто поперек горла. И недаром во время всяких парадов и наших праздников этот символ закрывается фанерным ящиком, и власть оттуда начинает говорить, — не с трибуны Мавзолея, а стоя рядом с этой деревянной конструкцией.

А напрасно, между прочим, потому что с этой трибуны произносились очень неплохие слова, например, такие: «Наше дело правое. Мы победили». Это многого стоит. И мне кажется, что нынешняя власть не должна стесняться, пускай выйдет на трибуну и постоит на этом месте. Может быть, изменится и направление деятельности этой власти.

Я говорю сейчас о политической культуре, она затрагивает очень многие сферы, в том числе, между прочим, и наши с вами, товарищи. Вот, например, сидит рядом со мной товарищ Бессонов, которого вы лишили неприкосновенности, собственно, лишила одна фракция, вот она сидит передо мной.

За что? Он что украл что-нибудь, как многие здесь (простите меня, пожалуйста, о чем писали газеты)? Он занимался какой-то деятельностью несовместимой? Нет. Он занимался политической деятельностью. Зачем тогда, спрашивается, неприкосновенность у депутата?

И что же происходит? Наши политические противники говорят: а, слушайте, это же ужасно, как же в 1937 году все единодушно и единогласно нажимали кнопку, и всех расстреливали? Вот здесь сейчас вы нажали эту кнопку. И если бы надо было расстрелять, поверьте мне, расстреляли бы. Сколько милых женщин здесь, нежным пальчиком: мы согласны. Кстати сказать, согласны ли, все ли?

Я говорю еще раз о необходимости тайного голосования, чтобы сидение наше было здесь не по указке, а по велению собственного сердца.

Но это все цветочки, а ягодки — вот они. Совсем недавно Дума проголосовала в первом чтении за известный всем закон. Я имею в виду закон о распределении наших богатств, которые мы копили на протяжении многих лет, в частные руки.

Вдумайтесь, что происходит! 40,5 миллиарда долларов! Или 4,5 триллиона рублей пойдут кому, зачем, почему, отчего? Кому это надо было?

И вот сейчас здесь была нажата кнопка. Но как это было сделано? Были феноменальные выступления. Вы знаете, вот господин Макаров, которого я когда-то снимал в кино, кстати, стоя на этой трибуне, произнес фантастическую речь. Я обалдел. Речь была очень простая: этот закон нельзя принимать потому-то, потому-то и потому-то, и потому что он не конституционный. Поэтому давайте его примем прямо в первом чтении. Фантастика совершенно. И он был принят. Но и этого мало.

Я хотел бы сейчас обратиться к господину Президенту. Владимир Владимирович, мы же все здесь собрались для блага нашей страны. Мы все понимаем и болеем душой за это. Объясните нам, пожалуйста. Может, он действительно нужен безумно. Тогда объясните, не скрываясь за выступлением господина Макарова, зачем это надо? Ведь это же важнейший закон. Тот, по которому пройдет распил. А то, что будет распил, можете не сомневаться.

Посмотрите, пожалуйста, на Сочи. Да не только на Сочи. Уже и в Сколково понятно, что пилят. А здесь триллионы рублей. Что будет? И тихо, тихо, тихо и спокойно…

А что делается ежедневно? Гениально же устроена еще и подача всего этого закона. В это же время происходит принятие закона о табакокурении, закона о геях. И феноменальной популярностью пользуется идея о ста фильмах. И все средства массовой информации говорят о ста фильмах, о табакокурении. И тихо, тихо, тихо, тихо проходит закон, который меняет нашу жизнь.

Вот это политическая культура. Это то, о чем надо говорить. А говорим ли мы об этом? Нет.

И я сейчас обращаюсь к сидящим вот здесь, в центре зала, представителям фракции «ЕР». Вы отдавали себе отчет, когда кнопочки нажимали, друзья мои, что это будет и почему это происходит?