Как же все-таки она оказалась у него дома?

Они отправились в ресторан, и Шарлотта всю дорогу заразительно хохотала — ведь у Джордана потрясающее чувство юмора, и он, казалось, задался целью с помощью смеха довести ее до инфаркта. А когда они уже сидели за столиком и ожидали заказ, на них многие завистливо и с нескрываемым интересом поглядывали, так как его остроумные реплики доносились до соседних столиков.

Ни к чему лукавить — Шарлотта гордилась своим спутником. Сейчас она понимала, что всеобщее внимание, которое он вызывал, и тот огонь в его глазах, который она заметила, когда он приглашал ее в ресторан, были сигналом для нее предупреждающим: будь начеку, опасность. Но она понадеялась на свои «старомодные взгляды».

— А где же сейчас ваша Бенита? — спросила Шарлотта в одну из коротких пауз.

— Мы с Бенитой расстались пару недель назад, — просто, без всякого сожаления в голосе ответил он.

— Извините.

Ей показалось, что его равнодушие показное.

Он пожал плечами и ответил:

— Шарлотта, в жизни все случается, иногда разлука даже полезна. А вы с Дэвидом помирились?

Шарлотта явно не ожидала этого вопроса.

— Он сейчас в Штатах…

Она не знала, что еще сказать, и главное, откуда он знает про Дэвида?

— Кстати, ваш отец всегда был против Дэвида.

— Разве мой отец обсуждал с вами мою личную жизнь? — Ей не понравилось его замечание, и она не сочла нужным скрывать это. — Странно, но мне отец никогда не говорил этого.

— Не сердитесь, Шарлотта, это было только один раз и мимоходом, я уж не помню, по какому случаю. Ведь вы же долго встречались с Дэвидом?

— Два года. А вы с Бенитой?

— Собственно, не очень долго, но как оценить — долго или нет? Разве это имеет значение, когда люди полюбили друг друга? После свадьбы с Надин я отмечал каждую нашу годовщину, и это было в радость, а теперь даже вспомнить не могу, когда я поцеловал ее впервые.

Джордан сказал это искрение и просто, Шарлотта поняла, что он не кривит душой. Она слышала, что он разведен. И только. Джордан не говорил о своем прошлом ни с кем, даже с ее отцом, но ему звонило столько женщин и, по слухам, он так часто их менял, что с трудом верилось в его печаль или сожаление о прошлом.

— Очевидно, вы сначала очень любили свою жену?

— Да. Но эта любовь не принесла мне ничего, кроме горя. Однако жалеть меня не стоит, — улыбнулся он.

Шарлотта покраснела.

— Ну что вы, мне не надо было расспрашивать вас. Но вы же меня спросили про Дэвида, вот я и решила поддержать светский разговор. Забудем об этом, договорились?

— Согласен. Сегодня я счастлив, Шарли.

— Я тоже. Скажу откровенно: я не хотела никуда идти, но сейчас не жалею о том, что приняла ваше предложение.

Они прекрасно поужинали. Особенно ей понравились салат из авокадо и мясо на решетке. Пора было уходить.

Джордан достал бумажник, и Шарлотта тут же потянулась к своей сумочке со словами:

— Каждый платит за себя.

— В следующий раз вы заплатите за меня, — закрыл он тему и достал свою кредитную карточку. — Кстати, Шарлотта, вы давно не разговаривали с отцом? Я не могу до него дозвониться.

— Звонила Руфь. Они во Франции и в ближайшее время не собираются возвращаться… Они где-то на юге.

— И все?

— Все. Я даже не успела ее спросить о здоровье папы. Но моя мачеха всю жизнь спешит и по телефону тоже, иногда это очень раздражает.

— Вы с ней не в ладах?

— Нет. Просто такой характер. Отец с ней счастлив, а мы с Дженифер другого и не желаем. Но когда ты хочешь что-то узнать, а на другом конце вешают трубку, это ужасно раздражает. — Шарлотта нахмурилась. — А разве отец не связывался с вами в последнее время?

— Представьте себе — нет, иначе я бы у вас не спрашивал, а мне, как партнеру, следует знать о его планах.

Он приобнял ее за плечи, и они вышли из ресторана…

Поезд дернулся, и Шарлотта открыла глаза. «Моя станция, чуть не проехала». Она вышла из вагона и поднялась на улицу. Дождь продолжался.

…Они подъехали к его дому, и Джордан непринужденно, даже равнодушно пригласил ее выпить кофе… просто выпить чашечку кофе. Что ж тут такого? Достойное завершение полуделового вечера.

Ей очень понравилась его квартира, современная и стильная, под стать ему, такому же стильному и элегантному. Настоящая мужская квартира, подумала Шарлотта, но не стала сравнивать со своей: она любила свою уютную квартирку, в которой было много воздуха, света и цветов.

Когда Джордан ушел на кухню, она прошлась по комнате, выглянула в окно и осталась довольна и дизайном помещения, и видом из окна.

— Кто так прекрасно оформил вашу квартиру?

— Я не знаю фамилий. Просто заказал через очень известную фирму, и все. Вообще-то в вашем присутствии как-то неловко говорить о других дизайнерах. — Он виновато улыбнулся.

Шарлотта улыбнулась в ответ, она была польщена. Неожиданно ее взгляд упал на фотографию темноглазой и очень хорошенькой девочки. Малышке на вид было годика три. Но уже сейчас было понятно, что, когда она вырастет, будет красавицей.

— Кто это?

— Моя дочь, Наташа.

— До чего хороша! — Шарлотта подошла ближе и взяла фото в руки.

— Да, была… Она умерла… уже два года, — безжизненным голосом пояснил Джордан.

Шарлотта похолодела от ужаса и неловкости.

— Простите!

Джордан бережно взял фотографию и поставил обратно. В это мгновение Шарлотте стало так жаль его, что ей захотелось утешить Джордана, дотронуться до плеча. В другое время этот жест был бы немыслим, настолько уверенным и сдержанным всегда был этот мужчина. Сейчас же на его красивом лице проявилось неподдельное горе. Шарлотта подошла и нежно погладила Джордана по плечу.

Он взял ее руку в свою и прижал к груди. Их глаза встретились, он поднес ее ладонь к губам и поцеловал. Этот жест, такой нежный и интимный и в то же время провокационный и неожиданный, смутил Шарлотту. Да, этот мужчина знает, как свести женщину с ума, подумала она и, покраснев и дрожа всем телом, выдернула руку.

— Ты сегодня очень красивая, — пробормотал Джордан, разглядывая ее лицо, волосы, фигуру. — Хотя почему сегодня? Всегда.

Шарлотта вопросительно посмотрела на него: что все это значит? Он слишком опасен, слишком возбужден, впрочем, как и она… Надо скорее уйти, решила она, но ноги не слушались, чувство опасности отступило перед чем-то более могущественным и властным, чем страх. Кроме нарастающего возбуждения, она ничего больше не чувствовала. Ей хотелось, чтобы он целовал ее, ласкал…