Под окном проходила частично открытая сточная канава, по которой отбросы стекали из старого города Тирис в сторону королевского дворца, расположенного в гавани. Рэндалл выставил вонючий горшок сэра Леона на карниз и перевернул его, затем как следует постучал по дну, чтобы избавиться от содержимого, набравшегося за ночь. Эта работа с годами становилась все более мерзкой, и Рэндаллу иногда казалось, что он начисто лишился обоняния.

Снизу раздался плеск, затем чей-то злобный крик, и Рэндалл, перевесившись через подоконник, выглянул в узкий переулок, куда только что опорожнил горшок.

– Ты что творишь, мальчишка, во имя Одного Бога?

Эти слова произнес закованный в стальные доспехи человек, который зашел в переулок, чтобы помочиться. У Рэндалла перехватило дыхание, когда он заметил плащ и ножны священника Пурпурной церкви; пурпурный цвет – цвет аристократов, избранников Одного Бога. На плаще человека красовалось изображение скипетра его ордена, и держался он как знатный воин.

– Прошу прощения, благородный лорд, я не посмотрел вниз, – как можно искреннее начал извиняться Рэндалл.

– Да тебя надо отколотить как следует, наглая ты крыса! Что за слуги сейчас пошли! – И священнослужитель погрозил молодому человеку огромным кулаком в латной перчатке; моча сэра Леона капала с его прежде безупречно чистого пурпурного плаща.

– Еще раз прошу меня извинить, и я не слуга, а оруженосец рыцаря Тор Фунвейра, – произнес Рэндалл более уверенно, чем собирался.

– Ты… оруженосец? Почему твой господин не научил тебя, как следует себя вести? Мы, Пурпурные рыцари, – воплощение благородства самого Бога. Ты и твоя жалкая жизнь принадлежите нам до того дня, как ты отправишься к Одному, а ждать этого тебе придется недолго, если ты еще раз оскорбишь меня! – разгневанно воскликнул священник.

– Господин, я с радостью почищу ваш плащ, с вашего позволения.

Несколько лет Рэндаллу приходилось выслушивать ворчание и брань сэра Леона по отношению к Пурпурным священникам. Предполагалось, что они воплощали лучшие и самые высокие идеалы Одного Бога, но Рэндалл за те несколько раз, что ему приходилось видеть Пурпурных рыцарей, не замечал в них особенного благородства. Они казались ему высокомерными, жестокими и нетерпимыми. Однако у него хватало ума держать свое мнение при себе.

– Тебе придется не просто отчистить мой плащ, мальчишка; ты немедленно отведешь меня к своему господину. – Рыцарь быстро зашагал прочь и повернул за угол, направляясь к дверям таверны.

Рэндалл сделал глубокий вдох и повернулся к сэру Леону. Обитатели Ро Тириса только начинали просыпаться, с улицы доносились утренние звуки: скрип открывавшихся дверей лавок, крики матросов. Тирис являлся королевским городом, и даже в бедных кварталах дома строились из камня, однако улицы были более узкими и грязными; чем дальше от дворца, тем опаснее становились трущобы. Появление Пурпурного священнослужителя в этих местах, пользующихся дурной славой, было совсем неуместно.

Рэндалл, приблизившись к кровати, остановился, не зная, что сказать. Он надеялся, что не натворил слишком больших бед. Сэр Леон распластался на кровати, его тучное тело было прикрыто лишь грязной ночной рубахой. Рэндалл кашлянул.

– Заткнись, мальчишка, я пытаюсь поспать, – раздраженно проворчал старый рыцарь.

– По-моему, там, внизу, один священник желает повидаться с вами, господин, – тихо произнес Рэндалл.

Сэр Леон перевернулся на бок и, удивленно прищурившись, посмотрел на оруженосца.

– Священник? – подозрительно переспросил он.

– Да, милорд, я только что говорил с ним через окно. – Рэндалл уже начинал нервничать.

– И какого цвета была его одежда?

Рэндалл ответил не сразу; он стоял, пристально разглядывая носки своих сапог.

– По-моему, пурпурного, господин, – пробормотал он, почти проглотив слово «пурпурный».

Сэр Леон издал утробное рычание.

– Ну что, Рэндалл, можешь наконец объяснить мне, зачем этому пурпурному ублюдку понадобилось меня видеть? – Старый рыцарь устремил на оруженосца долгий взгляд, и юноше захотелось съежиться и отступить.

– Мне кажется, я его оскорбил, хотя и не намеренно. – Рэндалл не стал объяснять, в чем заключалось оскорбление, потому что сомневался, что есть смысл вдаваться в подробности.

Сэр Леон сделал глубокий вдох, отчего снова закашлялся, и на этот раз ему пришлось поднести руку ко рту, чтобы поймать сгусток кровавой мокроты. Он сел на кровати и почесал внушительных размеров брюхо.

– Пожалуй, мне следует одеться прилично, чтобы не ранить нежные чувства его светлости. Он назвал тебе свое имя?

– Нет, мы как-то не дошли до представлений.

Рыцарь снова окинул юношу тяжелым взглядом:

– Хватит дерзить мне, парень. Принеси таз, нужно смыть с себя вонь поганых шлюх. Эта пурпурная сволочь, наверное, в обморок упадет, если узнает, что некоторые люди спят с женщинами.

Рэндалл вырос в Дарквальде и мало был знаком с обычаями священнослужителей разных орденов и с обетами тех, кто поклонялся Одному Богу.

– А разве им не дозволяется иметь дело с женщинами, господин?

Сэр Леон поднялся с кровати и, потягиваясь, ответил:

– Некоторым это разрешено, Черным и вроде бы Коричневым. Но рыцари Красного ордена и эти пурпурные сволочи дают обет целомудрия в тот день, когда получают свой плащ. Это одна из главных причин того, что они с таким удовольствием разъезжают на лошадях в доспехах. – Он злобно рассмеялся над собственной шуткой, и это едва не кончилось новым приступом кашля. – Золотая церковь – совсем другое дело; эти жирные мерзавцы не могут и шагу ступить без шлюх!

Оруженосец поставил на скамью перед рыцарем таз с относительно чистой водой, и тот начал с громким плеском мыть свое заплывшее жиром тело. Рэндалл уже давно перестал чувствовать отвращение при виде толстого старика, но все равно вынужден был каждый раз отворачиваться, когда сэр Леон совершал омовение.

– Доспехи! – приказал хозяин, не оборачиваясь.

Блестящие стальные доспехи рыцаря застегивались на поясе и на плечах. Рэндаллу за годы службы уже несколько раз приходилось переставлять застежки, и сейчас доспехи едва закрывали живот и спину сэра Леона. В случае если бы ему пришлось сражаться, рыцарь должен был бы стоять к противнику только лицом, иначе он рисковал получить смертельную рану в бок. Хотя старику уже давненько не приходилось брать в руки меч, Рэндалл хорошо помнил тот последний раз, когда его хозяин разъярился настолько, что бросился в драку. Это был не слишком-то приятный вечер, и закончился он смертью пятерых городских стражников, а хозяин таверны очень рассердился. Сэр Леон оставался опасным человеком, несмотря на годы и плохое здоровье, и насмешки стражников над его историями разозлили старого рыцаря. Но это произошло два года назад, и с тех пор сэр Леон поглотил огромное количество выпивки.