Лесными докторами называли особый вид магов, что имели предрасположенность к природе. Говорят, маг, решивший стать Лесным, отрекался от семьи и уходил в лес. Там он проходил обучение у самой природы. Лесные доктора не имели своего резерва, они лечили, пропуская магию, струящуюся во всем живом, через себя. И лечили исключительно животных. Ни людей, ни магов, ни ведьм, ни эльфов, ни гномов. Лесные никогда не лечили тех, кто обладал даже зачатками разума. Разумные разрушают природу, так считали Лесные, они не достойны жить.

К центру помещения, где стояли хозяин конюшни и принцесса с конем, подбежал коренастый человек. Он упал на колени и протянул руки к животному:

— Что ж вы так, магиня! Как же! Ох. Чуть не сгубили животинку то! — запричитал этот странный человечек.

— Люксор! — рявкнул хозяин. — Ты забываешься!

Конюх вздрогнул:

— Простите господин. Все исправим. Все поправимо. Сильный скакун. Справится. А магию сейчас откачаем. Чужда ему магия то, — человечек бубнил себе под нос, а руки плавно перемещались по шее коня.

Гнедой успокаивался, одышка прекращалась. Конь лежал на полу закрыв глаза и казалось засыпал.

На глазах принцессы навернулись слезы:

— Деймос, прости меня, маленький мой, — ее губы задрожали. Осознание того, что она чуть не убила своего верного друга накатило дрожью и страхом.

— Не волнуйтесь леди, — мягкая теплая ладонь легла на ее плечо, — Люксор все исправит. Пойдемте в дом. Вы вся дрожите. Вам нужно отдохнуть и согреться.

Мужчина аккуратно потянул ее за локоток, уводя из конюшни.

— Признаться, я был несколько удивлен, увидев вас на своем пути. Как вы оказались в этом лесу?

Первый шок и страх за питомца отступил. К принцессе начал возвращаться холодный рассудок, она остановилась и пристально посмотрела на своего спасителя. Спасителя ли?

— Простите, кто Вы? — вопрос был задан спокойным голосом, без тени эмоций. Ни страха, ни благодарности. Сначала собери информацию, затем либо благодари, либо беги. Простой закон похищенной принцессы. Знаем, проходили.

— Ох! Где мои манеры! Прошу простить мне мою несдержанность, я несколько обескуражен случившимся, — незнакомец отступил на шаг и поклонился, — Меня зовут Алазардан. Как вы уже поняли — я маг. И хозяин этого замка.

Он манерно повел рукой.

— Алазардан, — повторила она. — И все? Просто Алазардан?

— Я маг, мы не имеем принадлежности к роду, — он улыбнулся. — Можно просто Алазар. Могу я узнать ваше имя?

— Я Сай… — «никогда не называй свое имя. Тебя представят кому нужно, остальным знать не нужно!» — в голове прозвучали слова отца — …йя. — закончила она.

— Сайя — он мягко попробовал ее имя на вкус. — Какое прекрасное имя. А ваш род?

Она улыбнулась:

— Ну, мы, маги, не имеем принадлежности к роду.

Он засмеялся мягко и легко. Так смеются в компании близких друзей. От этого смеха девушке стало тепло на душе и как-то безопасно.

— Да! Вы правы, Сайя. Мы, маги, не имеем рода.

И это была ложь. Красивая ложь скрывающая род, семью, статус. Маги имеют род. Большинство имеют род знатный и богатый. Но маги равны между собой. Нет разницы кто ты, барон, князь, маркиз или герцог. Маги равны. Разница лишь в силе магов, но о силе можно судить лишь в бою или на дуэли. А потому, все маги равны между собой. И эта красивая ложь, «маги не имеют принадлежности к роду», принята всеми магами, чтобы показать свое равенство.

Сайрен стало приятно. Она никогда не представлялась магом. Да и не была она магом. Одаренной да. Она была одной из тех, кто умел управлять своим потоком. Редкий дар среди аристократии. Почти не встречающийся среди простолюдинов. И никогда не встречающийся у царствующих родов.

Хотя, быть может, среди простого люда маги были, точнее были одаренные. Но что есть дар, если его не развивать? Что есть росток прекрасной розы без ухода? Не поливай розу, не взрыхли и не удобри почву, и росток погибнет так и не распустившись. Так и дар, не развивай его, и он исчезнет. Затухнет где-то в глубине души, так и не проявив себя. Крестьянину некогда развивать дар. Он должен работать, чтобы жить. Работать и продолжать род. Рожать и растить детей, чтобы они так же, как и он, трудились и просто жили. И потому, среди крестьян, очень редко появлялись одаренные. Еще реже одаренных крестьянских детей обучали. Бывало, что такого ребенка выкупал бродячий маг у семьи. Выкупал, обучал и растил. Готовил себе смену. Передавал знания и навыки. Ведь для магов знания — это все.

А вот среди аристократов маги были. Не так что бы часто. Но ребенок, проявивший свой дар, сразу попадал под пристальное внимание семьи. Ему нанимали учителей, его часто выводили в свет, им гордились и кичились. Маги были почетны среди аристократии. Девушки лекари, парни боевые маги. Вот она гордость именитой семьи. А вот в правящих династиях магов не было. Не было ни одного мага ни в одной королевской семье. Сайрен была первой. По крайней мере ей говорили так. И потому, никто не знал, как себя вести с новоиспеченной принцессой-магичкой. Развивать дар необходимо. Но тяжелые тренировки это же не по-принцесски. Разве можно изнурять нежное тело будущей королевы тяжелыми тренировками? О нет, это не допустимо. Никакой боевой магии — это опасно. Никакого лекарства — принцессе не нужно видеть больные тела — это неприемлемо. И никакой бытовой магии, зачем? Принцесса не должна убираться, на это есть слуги. А потому все обучение сводилось к истории магии, управлению потоками, иллюзиям и схожим мелким фокусам. Вот и подумай, принцесса, а маг ли ты?

Но Сайрен было приятно. Здесь ее никто не знал. Здесь, пока неизвестно где, она не принцесса Сайрен — она магиня Сайя.

— Леди, прошу Вас быть моей гостьей. — Хозяин снова поклонился.

— Лорд Алазардан… — начала она, но мужчина ее перебил.

— Нет-нет. Никаких лордов. Просто Алазар. Прошу Вас.

Она улыбнулась:

— Что ж, Алазар. Тогда и никаких «леди». Сайя. Просто Сайя.

— Я постараюсь, — он лукаво улыбнулся.

И они снова пошли по дорожке.

Сайрен огляделась. Впереди, шагах в двухстах, виднелся замок. Небольшой, из серого камня, с милыми плоскими башенками и разноцветными витражными окнами. А вокруг зеленела трава на газонах. Зеленела?

— Алазар, я сбита с толку. Где мы находимся? Или точнее, когда? Здесь весна? Почему так тепло, и столько солнца и трава зеленая?

— Мы в моем замке, — пояснил мужчина. — И нет, мы не в весне. Сейчас зима. Самая середина, как и везде. Я полагаю Вы