— Это точно не выпускница? — спросил, указывая на Лисию. — Девица выглядит созревшей. Грудки налитые, как яблочки, ммм… Может, она забыла надеть галстук?

Матушка смерила нахала ледяным взором и ответила таким же вымораживающим тоном:

— Совершенно точно, милорд. Ни одна из выпускниц не посмела бы забыть столь важную деталь. А случись такое — сестры непременно указали бы ей на ошибку. В Обители придерживаются строгой дисциплины.

Похотливые глазенки мужчины недоверчиво смерили Лисию с головы до ног. Задержавшись на той самой части тела, налитой как яблочки. Девушка скорчила брезгливую гримасу. Мужское внимание досаждало ей. А уж такого грубого и неприятного типа — втройне.

— Н-да… Такая аппетитная девица. Когда она проходит Отбор?

— Через два года, милорд.

— Сколько?! Вы с ума сошли? Да вы поглядите на эти сись… кхм, фигуру! Такую красоту — еще два года держать в вашем курятнике?

Тон Иолы стал не просто ледяным. Стальным и убийственным, подобно топору палача.

— Лорд Хадрас. Настоятельно требую соблюдать уважительный тон в отношении Обители и ее воспитанниц. Это первое и последнее предупреждение вам. Еще одно оскорбление словом или делом — и я удалю вас с Отбора. Таково право, дарованное мне его величеством Гаспаром.

Жирное лицо толстяка налилось гневным багрянцем.

— Да ты ж ведьмовское отродь…

Он не договорил. Злобно зыркнул на Иолу, потом на Лисию. Развернулся и отошел прочь. Лисию передернуло. До чего отвратительный тип! И ведь выберет себе девушку… кого-то, с кем Лисия дружила, болтала, вместе сидела за партой в учебном классе, вместе перемывала косточки наставницам. Заставит прислуживать себе, ублажать, ложиться с ним в постель.

При этой мысли Лисию охватило отвращение и отчаяние. Она ничего не могла изменить. Никто не мог ничего изменить — ни девушки, ни сама Иола. Урезонить хама на Отборе — еще в ее силах. Но когда он наметит жертву, возьмет себе, станет ее полноправным господином… ей уже никто не поможет.

Все эти мужчины были тут в своем праве. Хоть они приехали в Обитель как гости, на самом деле они были хозяевами. А девушки — беспомощными, бесправными куклами, обязанными выполнять любую прихоть. Покорно сносить похотливую назойливость мужчин, мило и приятно улыбаться. Девушки обязаны быть милыми и приятными. Мужчины могли вести себя как угодно.

Матушка положила ей руку на плечо.

— Ты в порядке, дорогая?

— Да, Матушка, — пробормотала Лисия.

Она не стала загружать настоятельницу своими переживаниями. У нее сейчас и так полно хлопот.

— Хорошо, Лисия. Если тебе захочется уйти, ты свободна в любой момент.

Лисия поклонилась, от души благодаря Иолу. Может, и правда сбежать? Еще ни разу с ней не случалось такого казуса. Она окончательно повзрослела. Мужчины уже не могли сдерживать низменных порывов, глядя на нее.

Матушка повернулась, чтобы пойти по своим делам, но не успела сделать ни шагу. К ним снова подошел мужчина. Полная противоположность Хадрасу. Высокий, поджарый, с резкими чертами лица и колючим взглядом серых глаз. Двигался он ловко и стремительно, как воин. Если Хадрас напоминал хряка, то этот мужчина — леопарда.

— Что у вас произошло? — спросил он Иолу.

Голос был низким и звучным, интонация вновь выдала того, кто умел командовать и распоряжаться в жизни и на поле боя.

— Лорд Хадрас ошибочно принял воспитанницу Обители за выпускницу, лорд Эрдан, — вежливо и почтительно ответила Матушка. — Мы прояснили недоразумение.

Острый, цепкий взгляд лорда упал на Лисию. Она сразу почувствовала себя крохотной, беспомощной, нелепой девчонкой… с которой мужчина, облеченный властью, мог сотворить что угодно. А этот Эрдан явно обладал властью.

— Очень хорошо, — проговорил он. — Сообщайте мне о любых подобных… недоразумениях. И не стесняйтесь удалять нарушителей. Беспорядки на Отборе не нужны.

— Именно, милорд, — кивнула Иола.

Она вновь развернулась. Сделала два шага. Остановилась и оглянулась. Лорд Эрдан не сдвинулся с места. Он продолжал смотреть на Лисию, как коршун на голубку. Девушка поежилась.

— Тебя зовут Лисия?

Она сглотнула. Какое ему дело? Ответила, стараясь подражать тону Матушки: почтительному, но без заискивания.

— Да, милорд.

— Жалеешь, что не участвуешь в Отборе? Я знаю, что каждая сирота с нетерпением ждет своего часа. Отбор Приверженных выводит вас в новую жизнь.

Ага, ждет. Стоит только глянуть на Одрию. Подруга вся извертелась, стараясь привлечь внимание статного и представительного лорда. Поправляла волосы, невзначай касалась шеи, стреляла глазками.

Аристократ игнорировал ее потуги. Пронзительный взгляд, казалось, не замечал никого, кроме Лисии.

— Не жалею, милорд, — коротко ответила девушка.

— Вот как? И почему?

— Мне нравится в Обители. Я хотела бы остаться здесь, а не участвовать в Отборе.

Эрдан поднял бровь.

— Остаться в Обители? Ты хочешь принять обет служения Создателю?

— Совершенно верно, милорд.

В серых глазах мелькнуло странное выражение. Мужчина явно был удивлен.

— Странное желание для девушки твоего возраста… и твоей внешности. За твое внимание боролись бы лучшие кандидаты. Ты могла бы выбирать.

— Выбирать что, милорд? Кому стать наложницей? Даже самый лучший кандидат не женится на дочери ведьмы.

— Лисия! — предупреждающе произнесла Иола.

— Матушка, милорд наверняка в курсе, кто я. Нет смысла умалчивать, что я тоже в курсе.

— Вот как? — медленно проговорил аристократ. — И насколько ты в курсе, Лисия?

Матушка состроила зверскую гримасу, наказывая Лисии не распускать язык. Но у лорда как будто имелись глаза на затылке. Он повернулся к Иоле.

— Не мешайте девушке говорить. Лисия, ты можешь быть откровенной со мной. Я не причиню тебе вреда. Итак, ты дочь ведьмы, и ты сознаешь, что это означает?

Эрдан смотрел девушке в глаза. Она помнила уроки этикета. Надо кокетливо опускать взгляд, когда мужчина смотрит. Дразнить, провоцировать — но не вступать в открытую конфронтацию.

Но ей претили все эти женские уловки. Она не опустила глаз, прямо встретила пронизывающий взгляд лорда.

— Что это означает? Что для меня на Отборе один путь — стать донором маны или ассистенткой мага. И знаете, я ведь совсем не против. Мана никогда не пригодится мне самой. Женщинам запрещено колдовать под страхом смертной казни. Даже самых талантливых девочек не обучают магии. Я бы охотно помогала достойному чародею в его работе и делилась с ним маной. Вот только ему будет мало. Он заставит меня ложиться с ним в постель. Все знают, что чародеи используют нас как наложниц. Но никогда не сочетаются законным браком.