В самом центре зала, за лучшим столиком, сидели трое мужчин. Владелец нового шикарного ресторана Матвей Жаров. Он был чем-то недоволен, плотно сжимал губы и смотрел в одну точку. Сергей беседовал со взрослым седым мужчиной, но, как только я подошла, все обратили свое внимание на меня.

Стало неловко.

– Отец, позволь представить тебе мою девушку Регину.

Сергей поднялся, поцеловал мне руку, я вполне дружелюбно улыбнулась пожилому мужчине, но, когда поймала его цепкий и тяжелый взгляд, захотелось сделать шаг назад.

– Так вот то итальянское сокровище, которое ты прячешь от нас уже три года. Мы-то с Матвеем думали, что это будет знойная итальянка с пышной грудью, большим ртом, громкая и веселая.

– Извините, что не оправдала ваших надежд, – перебила мужчину и сама пожалела об этом. Видимо, он не приветствует такого.

– Да уж, мы думали одно, а у тебя оказалась фарфоровая рыжая куколка.

– И кстати, это мой натуральный цвет волос.

– Отец, прекрати свои пошлые шуточки. Регина, это Савелий Макарович Демидов, мой отец.

– Регина Левицкая, – не сказала, что мне приятно, потому что мне было совсем неприятно.

Сергей подвинул стул, сам сел рядом, я старалась не смотреть на Матвея, но открытые плечи под его взглядом обжигало огнем.

Да что же это такое? Слишком долго я пыталась забыть его, думала, что получилось. Уговаривала себя, что не любовь это была вовсе. Влюбленность, буйство гормонов, реакция молодого тела на животную энергетику взрослого и опытного мужчины.

– У вас очень красивое имя, и сами вы очень красивая девушка. Сколько вам лет? Двадцать? Сергей, тебе не кажется, что этот цветок слишком свеж и юн для такого старика, как ты?

Савелий Макарович, обращаясь к сыну, смотрит на меня вполне дружелюбно, но карие глаза под тяжелыми веками сканируют насквозь, кажется, раздевая и ощупывая одновременно.

– Мне скоро будет двадцать шесть.

– Даже так? Прекрасный возраст. Не верится, что когда-то и мне было столько же. Я был молод и полон сил.

Вокруг суетились официанты в черных фартуках и бабочках на белоснежных рубашках. Перед нами поставили первое блюдо, Сергей налил белого вина, он знал мои вкусы, за соседним столиком звенел хрусталь, ведущий шутил. А по моей спине разливалась боль от напряжения.

– Так я могу предположить, что скоро быть свадьбе?

Мужчина сделал глоток виски, посмотрел поверх бокала на Сергея и меня. Демидова-старшего можно было назвать симпатичным стариком, если бы не тяжелый взгляд, грубые черты лица, нависшие веки и надменный вид.

Он чувствовал и показывал всем, что именно он хозяин мира. Хорошо, что Сергей совсем непохож на него. Полная противоположность, только цвет глаз, вот что было у них общее.

Высокий, подтянутый, темно-русые волосы, легкая, такая модная сейчас небритость, открытая улыбка. Именно ей он и растопил мое сердце три года назад.

– Регина не дает мне сделать ей предложение, словно чувствует это и находит тысячи причин, чтоб я этого не делал. Но, может быть, на родине ее сердце дрогнет.

Сергей берет мою руку, нежно целует пальцы, глядя прямо в глаза.

Странный хруст, отборный мат. Мы смотрим в сторону Матвея, потом на его ладонь, в ней острые осколки стекла, кровь капает на белую скатерть, а я не могу отвести от нее глаз. Вот он салфеткой перематывает раны, зажимая ладонь в кулак.

– Черт.

А я сжимаю свою, потому что чувствую его боль. Так бывает, когда дома Костик ранится или падает с велосипеда.

Смотрю на Жарова, как его губы кривятся от боли, но отгоняет официанта, который хочет заменить скатерть как назойливую муху. Сергей спрашивает, все ли хорошо у него, Савелий Макарович молчит, лишь пьет виски.

– А где твоя жена, Матвей? В честь нее назван ресторан, а принцессы нет на балу.

– А вот и я! И не думайте, что ваша принцесса сбежит с бала. Серёженька, привет, братец.

Девушка виснет на шее вставшего Сергея, я не могу видеть ее лица, но снова отчего-то вернулись тот страх и тот комплекс неполноценности, которые я испытала, когда увидела ее впервые у офиса отца.

– Ты стал еще выше.

– Тебе кажется.

– Папуля, – девушка обошла меня сзади, теперь обняла отца, поцеловав того в щеку. Мужчина похлопал ее по руке, посмотрев с нежностью и теплом.

– Матвей, любимый. Ты потерял меня? Извини, Иришка совсем заболтала.

Но Жаров был безэмоционален, лишь сжимал кулаки и смотрел с явным недовольством. Девушка потянулась, чтобы поцеловать его, Матвей позволил это сделать.

Я узнала ее голос.

И цвет платья.

Но я ведь могу ошибаться?

Или нет?

– А кто тут у нас? Твоя очередная подружка, да, братец?

Диана посмотрела на меня своими большими карими глазами, я думала, что растеряюсь перед ней, но этого не случилось. Раньше она казалась мне такой недосягаемой, а теперь это далеко не так.

Она хотела задеть, я поняла это, но лишь улыбнулась ей в лицо.

– Дина, прекрати, Регина не очередная, а моя единственная девушка.

– А как же эта, как ее? Совсем забыла, – Диана приложила ладонь ко лбу, делая вид, что вспоминает. – Сабина или Сабрина?

– Симона, ее звали Симона, и это было пять лет назад, у тебя не получится вывести меня из себя.

– Дело в том, что мой брат постоянно мотается по миру и привозит из каждой страны по девушке. Все никак не может успокоиться, а самому уже скоро сорок лет.

Сергей спокоен, а я все больше вглядывалась в жену Жарова. От той Дианы, что я встретила семь лет назад, мало что осталось. Безусловно, передо мной яркая молодая женщина, но отчаянно пытающаяся сохранить былую молодость.

Ей в нашу встречу было наверно двадцать пять, как сейчас мне, значит на данный момент тридцать два. Хороший возраст, у меня есть модели гораздо старше, но выглядят они лучше.

У Дианы такие же пепельно-жемчужные волосы, как и раньше, стильная стрижка до плеч. Длинные ресницы, чересчур пухлые губы, слабая мимика от чрезмерного увлечения ботоксом.

Нет, я ничего не имею против уколов, может быть, когда-то и я воспользуюсь ими. Но, когда ты постоянно крутишься в индустрии моды и красоты, часами пропадая в студии, снимая моделей для журналов или рекламы, это замечаешь сразу.

Диана также разглядывала меня, взяв бокал с налитым шампанским. Тонкие пальцы с ярким красным маникюром. Такого же цвета облегающее вечернее платье с глубоким декольте и пышными рукавами-фонариками, очень модное в этом сезоне.

На безымянном пальце два кольца, обручальное и помолвочное с огромным чистым бриллиантом не меньше четырех карат. В этом меня научила разбираться мама, все время указывая, у кого из ее знакомых какой камень и его размер. Сразу видно, как мужу дорога жена и насколько он ее любит, это тоже слова мамы.