«Все просто, — говорил Чингисхан, — когда знаешь КАК!» Это самое «КАК» мы сегодня назвали бы технологией управления.

Практически во всех случаях численный перевес сил был на стороне противника. Преимущество Чингисхана было в скорости, маневренности войск, умении управлять боем. Великий полководец создавал перевес сил в нужном месте и в нужное время, расчленяя ряды противника, и затем добивая их по отдельности.

Что вело Аттилу, великих каганов, Чингисхана на завоевания? Что это за историческое предназначение — идти через всю Азию в Европу? Зачем завоевывать мир? Приобретая все, что только может пожелать человек, великие полководцы шли дальше, отказываясь от роскоши будничной жизни, садились на коней и рисковали жизнью ради расширения и без того необозримой территории. Чингисхан говорил даосскому монаху Чан-чуну: «У меня одно платье, одна пища, я в тех же тряпках и то же ем, что едят коровьи и конские пастухи». Чего же он искал? Этот феномен нельзя объяснить только человеческими страстями и материальными потребностями, нехваткой пастбищ и земли, экономикой или политикой. «Пойди и возьми мир!» — так формулируется его предназначение в «Сокровенном сказании о Чингисхане». Его вело само Небо. Чингисхан был убежден, что его судьба ему предписана свыше. «Тенгри — Вечно Синее Небо повелело мне править всеми народами. Покровительством и помощью Неба я сокрушил врагов и достиг великого сана. Моими устами говорит Тенгри — Вечно Синее Небо» — так считал Чингисхан.

«Дух Чингисхана» витал над человечеством во все времена. Александр Македонский с неукротимой страстью шел на Восток. Наполеон хотел повторить дело Чингисхана. Он многое заимствовал из его военного искусства и говорил, что не был так счастлив, как Чингисхан. Эти властители мира меньше всего думали о своем благополучии.

Роль Чингисхана по переустройству планеты сродни великим религиям. По словам Рашид ад-Дина, «жители мира воочию убедились, что он отмечен всяческой небесной поддержкой». Это была некая миссия, ниспосланная свыше. Что-то есть сходное у Пророка Мухаммеда и Чингисхана. Оба были неграмотны, но при этом выше всего ценили знание. Их родные племена были полудикими, но завоевали полмира благодаря Провидению, мудрой системе организации общества, насаждению нравственности и новых социальных норм. Чингисхан наставлял: «Можно в любом месте повторить любое слово, в оценке которого согласны три мудреца, в противном случае на него полагаться нельзя. Сравнивай и свое слово, и слово любого со словами мудрых; если оно будет соответствовать, то может быть сказано, в противном случае не надо произносить!»

Кроме сходства Чингисхана с пророками, есть и большое различие. Мухаммед и его последователи покоряли мир именем ислама, а Чингисхан выступал за равенство религий. Персидский историк Джувейни писал: «Ученых и отшельников всех толков он почитал, любил и чтил, считая их посредниками перед Господом Богом, и как на мусульман взирал он с почтением, так и христиан и идолопоклонников миловал. Дети и внуки его, по нескольку человек, выбрали себе одну из вер по своему влечению: одни наложили ислам [на выи свои], другие пошли за христианской общиной, некоторые избрали почитание идолов, а еще некоторые соблюли древнее правило дедов и отцов и ни на какую сторону не склонились, но таких мало осталось. Хоть и принимают они [разные] веры, но от изуверства удаляются и не уклоняются от Чингисхановой ясы, что велит все толки за один считать и различия меж ними не делать»[5]. Трудно представить себе, чтобы у какого-то европейского короля дети приняли бы ислам или мусульманские шейхи вдруг стали христианами или буддистами. У Чингисхана достойно восхищения не просто терпимость, но высокая степень уважения ко всем религиям, к чему стремится сегодня просвещенное человечество. Приходится поражаться невероятной прозорливости Чингисхана, который в Средние века в завоеванных территориях насаждал веротерпимость. Сказать, что это диктовалось необходимостью управления империей, было бы не совсем верно. Религиозная терпимость конечно же содействовала укреплению государства, но из истории мы знаем, что нередко империи создавались именно под религиозным знаменем. Достаточно вспомнить христианскую Византию или арабские халифаты. Небо-Тенгри было верой Чингисхана, которая вбирала в себя остальные верования, а потому он был терпим ко всем религиям.

После всех побед, став неограниченным властелином самого громадного за историю человечества государства, и тогда Чингисхан продолжал ощущать и сознавать свою полную подчиненность высшей воле и смотреть на себя как на орудие в руках Господа. Более того, он считал, что каждый должен верить в собственное божество. С тем, чтобы человек бесстрашно и беспрекословно исполнял свой долг, он должен был твердо, всем своим существом верить в то, что его личная судьба находится в руках Господа. Так он избавлялся от земного страха и мирского благополучия. Одновременно религия создавала чувство страха перед Небом за нарушение законов. Чингисхан активно поддерживал религии, освободив от налогов все религиозные учреждения. Население боялось не столько ханской власти, сколько божественной кары за нарушение законов.

Жестокость, приписываемая Чингисхану, сильно преувеличена, поскольку писали о нем летописцы пострадавших народов. К ним в наше время добавились небылицы о татарском иге, сочиненные ангажированными историками. Сам Чингисхан поучал подчиненных: «Среди населения будьте смирны, как малый теленок, а во время войны кидайтесь в бой, как голодный ястреб, бросающийся на дичину».

Жестокость Чингисхана была обычным делом в эпоху Средневековья. К тому же часто она имела разумное объяснение. Так, Чингисхан жестоко обращался с городами, где казнили его послов. По сути дела, он первым ввел неприкосновенность дипломатов в международное право. Чингисхан стремился к установлению силой оружия вселенского мира. «Я — кара Господня, — говорил он. — Если вы не совершали смертельных грехов, Господь не пошлет вам кару в лице меня!»

Дух Чингисхана неистребим, как неистребимо и сопротивление идее построения единого универсального государства. Мы глобализацию относим ко второй половине ХХ века, однако будет справедливо сказать, что именно Чингисхан первым начал объединять мир общими дорогами, законами, финансами, средствами коммуникации, строить торговые города. Вдоль дорог обустраивались постоялые дворы («ямы»), их обслуживали ямщики, за дорогами следил «караул». Татары не терпели никаких препятствий на пути передвижения людей и товаров, они даже города строили без стен. Во времена Монгольской империи можно было свободно доехать из Европы до Китая, не опасаясь за свою жизнь. Именно в те времена миру открылись новые возможности. Европейцы начали покупать шелк, экзотические специи, новые технологии, привезенные с Востока. Впервые появились бумажные деньги. Новые технологии плавления железа в сочетании с инженерными знаниями позволили создавать передовое оружие. Врачи из Индии, Китая и Персии объединили свои усилия в сфере фармакологии и т. д.

История Чингисхана — это первый опыт глобализации на евразийском континенте. Она показывает, какую роль в объединении разрозненных обществ играют завоевания, как торговля следует за военными победами, насколько тесно она пересекается с культурой и почему транспорт и средства коммуникации имеют огромное значение для соединения Востока с Европой. Этот опыт показывает, как можно осуществлять централизованный административный контроль, оставаясь толерантным к местным сообществам и культурам.