– Купить, что ли?

– Да нет, снимал он тут однокомнатную через два дома от нас. Говорит, хочу куда-нибудь ближе к центру. Поменял теперь, называется!

– Да, да. – Антонина горестно поджала полные губы, покачала головой с сочувствием. – А молодой ведь какой. Слышь, а за что хоть убили-то? В драке или за деньги? Их, таксистов, часто обворовывают, а он, по слухам, хорошо сшибал.

– Не в драке и не за деньги, – авторитетно заявила подруга. – Все в машине так и осталось, – и бумажник, и документы. Убили-то прямо на улице. Прямо с дырочкой во лбу и свалился.

– С какой дырочкой?! – не поняла Тоня.

– Ясно с какой, от пули!

– От пули? Это кто же осмелился посреди толпы ему в лоб стрелять?! Арестовали хоть?

– Ага! Арестуют его! С чердака стрелял, говорят.

– Что, киллер, что ли? – не поверила Тоня и рукой в сторону ларька «Союзпечати» махнула. – Да ну тебя! Кому он нужен, Толик этот, чтобы на него такие деньги тратить?.. Ведь если с чердака стреляли, значит, заказали его. А это больших денег стоит. Кому он помешать мог со своей колымагой?

– Может, чего видал, может, кого не того подвозил, а может, и вообще не его убить хотели, а кого-то другого, там народу много толпилось. Там, на этой площади, тусовка молодежная. Может, промахнулся убийца этот или перепутал.

Скорее всего, перепутал, машинально сложилось в мозгу у Ольги. Если и правда стреляли с чердака и попали аккурат в лоб, значит, работал профессионал. А они редко страдают косоглазием.

Она даже улыбнулась, представив себе раскосого киллера, хотя до этого вообще ни разу в жизни никакого не видала, тьфу-тьфу-тьфу.

Промахнуться не мог, а вот перепутать…

И перепутать не мог, решила она тут же. Сколько фильмов смотрела, сколько хроники перелистывала, везде наемники жертву долго прорабатывают, изучают привычки, маршруты и все такое. С чего это вдруг какого-то Толика взял убийца и перепутал? Так не бывает, подытожила она через пару минут. И тут же как-то неприятно, неосознанно забеспокоилась: а что это за Толик?

Вроде таксист, женщины говорили. Маленький, вертлявенький. Ее вчера от кафе, где она бросила машину, как раз такой юркий и невысокий и подвозил до дома. Тоже назвался Толиком, тоже расспрашивал ее о возможных знакомых со свободной квартирой, что ближе к центру. Сразу сунул ей в руку визитку, попросил позвонить, если она в его услугах будет нуждаться или если с жильем вдруг что-то наметится. Он, мол, в долгу не останется, приплатит или даже ужинать в ресторан сводит.

Она тогда чуть не захныкала от обиды на тех двоих счастливых.

Что они с ней сделали, а?! Как у них получилось унизить ее, как растоптать! Ей вот уже таксисты в ухажеры набиваются, в ресторан приглашают. И не самых лучших внешних качеств, между прочим, таксисты.

– Ты не обижайся на меня, сестра, за смелость, – вдруг угадал он все, о чем она думала. – Вижу, что не по рангу я тебе и не по росту. Просто…

– Просто что? – поинтересовалась она с холодком.

– Раньше у меня и не такие красотки бывали, поверь. Это сейчас я на мели, а тогда!..

– Я в деньгах не нуждаюсь. – поспешила она избавиться от ненужных предложений.

– Да я не о том, сестра, – перебил он, досадливо сморщившись. – Ты вот побрезговала, а бывало, у меня такие, как ты, на шее гроздьями висели. Даже еще красивее попадались. Уж извини!

– Да нет, ничего, – пожала она плечами, не чая, как бы доехать.

– Жизнь, она штука кособокая, – продолжал он рассуждать, ехал тихо и аккуратно, соблюдая все правила дорожного движения, специально, видимо, чтобы поболтать подольше. – И не верь никогда, что если в одном месте убыло, то в другом прибудет непременно. Брехня, авторитетно заявляю!

– Авторитет какой нашелся, – возьми и брякни она.

А он вдруг так напрягся! Желваки на скулах заходили. Брови съехались в одну линию, а взгляд такой гадкий сделался, что змея любая позавидует. Она даже отпрянула, больно ткнувшись спиной о дверную ручку.

Он понял, что перегнул, и делано рассмеялся:

– А сама-то много авторитетов видала, сестра?

– Смотря что под этим понимать. – осторожно заметила Ольга, ругая на чем свет стоит хозяина кафе, который сунул ее именно в эту машину. – Если по понятиям, то одного.

– Это кого же? – окончательно развеселился он.

– Про Пузана слышали? Он жил, пока не схоронили, в соседнем со мной подъезде, весь этаж занимал. Крутой! – фыркнула она. – Вы знакомы были с этим человеком, Анатолий?

– Нет, – излишне поспешно обронил он и тут же будто ледяной ширмой отгородился, таким холодом от него повеяло. – Откуда мне?

Знает, решила тогда Ольга. Правильнее, знал, поскольку этого товарища давно схоронили.

Подумала и тут же забыла. А потом и про Толика тоже, потому что телевизор долго смотрела, потом пила коньяк, потом обзванивала всех кого ни попадя. И не вспомнила бы никогда, не продрогни она на остановке и не подслушай случайно разговор двух торговок. А вспомнив, тут же решила, что может воспользоваться врученной ей вчера визиткой и вызвать Толика, чтобы он доставил ее к месту теперь уже точно сорвавшейся встречи. Не его же убили-то, в самом деле. Таких совпадений не бывает.

Ольга решила вернуться домой и воспользоваться вчерашним предложением. Толику следовало позвонить немедленно. И даже не столько для того, чтобы добраться до места, наконец, а чтобы убедиться в его целости и сохранности.

Любопытство у нее зудеть принялось, как, бывало, говаривал Стас, и унять его теперь не было никакой возможности. Он иногда подшучивал над ней из-за этого самого любопытства, заставлявшего ее совать нос не туда, куда следует. Иногда откровенно злился, а иногда и поругивал.

– Когда-нибудь ты точно вляпаешься в историю из-за своей любознательности! Вот чего тебе далась эта женщина, чего ты к ней пристала?!

– Так плачет же посреди улицы, – пыталась она оправдываться, когда Стас оттащил ее от пьяной бомжихи, размазывающей слезы по грязному лицу. – Может, что случилось!

– Бутылку водки у нее ее сотоварищи отобрали, вот в чем ее несчастье! – упорствовал любимый и тащил упирающуюся Ольгу к машине. – Хочешь купить ей? Восполнить потерю?

– Водку я, конечно, покупать не буду, но… Но нельзя же быть таким равнодушным к чужой беде, Стас, – возражала Ольга, сердито отворачиваясь от него к окну. – Надо уметь сострадать.

– Да не состраданием все это вызвано, дорогая, – принимался он посмеиваться. – А тривиальным любопытством. И ты сама это знаешь, хотя и пытаешься спорить…

Вот сейчас бы Ольга точно спорить с ним не стала бы. А чем еще себя занять, если вдруг стала свидетелем такой интригующей сплетни?

– Алло! – нетерпеливо завопила она в телефон, когда ей ответили с третьей попытки. – Алло, Анатолий! Ну что за бардак? Сначала себя навязываете, теперь не отвечаете!